За стеклом, прямо перед глазами, стоял, попирая металл площадки стальными же ногами-опорами, единственный межзвездный корабль. Катрина впервые видела подобное творение, ибо в Каталауне, насколько ей помнилось, на кораблях не летали. Там на них «ходили в море», плавали по воде. И все же форма могучего судна, способного преодолевать не только пространство между галактиками, но и границы вселенных-кластеров, была как будто знакомой. Понятной, по крайней мере.
Корабль напоминал собой короткое, злое зубило, насыщенно-темного, почти сияющего чернотой Цвета. На борту имелись надстройки, два горизонтальных треугольных крыла украшали его борта, а два вертикальных, также треугольных, — хвост. Но все это были лишь мелкие дополнения, на основную форму они не влияли. Перед Катриной стоял плоский, хищный таран со скошенным вниз носом. Приземистый, угрожающе-мощный, компактный, но в то же время не лишенный явной грации и обаяния, подобного неописуемой красоте ядерного гриба.
На борту, выведенное блестящей краской, красовалось название корабля. Смысла незнакомых слов Катрина не понимала, но по значению иероглифов надпись, вероятно, могла звучать в устной речи как «VENU HOHOTAN». Под горизонтальными крыльями и на носу корабля устрашающе торчали узкие палки излучателей, глядящие в пустоту тупыми графитовыми стержнями — как на ее бластере, только больше, страшнее. И все же каким-то шестым, неописуемым чувством Катрина поняла, что перед ней не военный корабль и уж тем более не пассажирское судно и не грузовой транспорт.
Перед ней стояла космическая яхта. Бронированная и набитая оружием под завязку, но все же — яхта, частное судно для визитов частных персон. «VIP» было написано на макете в ее голове. Значит — «VIP».
Спустившись быстро на стыковочную палубу, Катрина и Мерелин двинулись к соединительной перемычке, которая вела в корабль. Удивительно, но вопреки всем ожиданиям, площадка для «гостевых» космолетов оказалась почти пустой. Ни бойца, ни техника, вообще — ни души, лишь в терминале управления полетами встретились два оператора, которых пришлось ликвидировать. После многолюдности ИЦевских коридоров подобное безлюдье казалось Катрине странным.
Из сетевых лекций, которые она слушала долями школьными ночами, Катрина знала наверняка — для того чтобы удрать с космодрома, ей достаточно просто взойти на борт, захлопнуть за собой дверь и подняться над посадочной площадкой всего на несколько метров. На этом расстоянии от поверхности ИЦа гипердвигатели, накопившие энергию для прыжка, уже могли активировать порталы для вылета в другой кластер. А там погоня им уже не страшна. Вот только послушается ли корабль?
Ноги как будто бы вели ее сами. Никакого плана, никаких расчетов, тайных знаний и тактики, ничего этого у нее не было. Побег вышел спонтанным, внезапным. Но почему же тогда так уверенно ступает она по металлическим плитам этой космической парковки? Вполне возможно, на другом конце стыковочной перемычки вход в корабль окажется заперт наглухо, да и на борту космической яхты ее никто не ждет.
«Или ждет? — на мгновение Кэти прикрыла глаза. — Посмотрим». Алые линии на макете не могли вести ее в никуда. Ведь кто-то же их рисовал в ее голове!
Быстро, мягко, она подошла вплотную внутри перемычки к стальному борту корабля. Так и есть — стальные плиты входного люка оказались открыты, Давая доступ в обычную на любом космическом судне шлюзовую камеру, которая сейчас, впрочем, не работала, так как стыковочная перемычка обеспечивала полностью герметичное соединение.
Скептически хмыкнув, Катрина внимательно осмотрела вход в корабль. Каков подарок! Других вариантов у них с Мерелин на данный момент просто не имелось, и тот, кто приглашал их внутрь, прекрасно знал, что беглянки не откажутся от этого приглашения.
Не задумываясь и отгоняя от себя пугающие мысли о возможной ловушке, Катрина решительно шагнула за железные створки. Мерелин послушно двинулась за ней.
Панели за спиной сдвинулись с тихим шипением, и раскрылась вторая панель напротив — вход внутрь космической яхты.
Ствол эстимета на правой руке Кэти немного подрагивал от напряжения, даже лежа в ладони левой. Бог мой, неужели так просто? Прямо напротив распахнутого настежь широкого входа чернеют створки лифтов, а сбоку — справа и слева — витые колонны винтовых лестниц. Перила — в золоте, ступеньки — под ворсистым ковром: корабль внутри двухэтажный.
Ага. Сейчас, по правой лестнице — вверх. К черту лифты! Первый этаж отделан сталью, пластиком и гранитом, второй — гобеленом и паркетной доской. Ну, ясно. Нижний этаж — технические помещения, а верхний, значит, жилые.
Шаг, шаг, шаг. Длинные ноги несли Кэтрин выше, она двигалась по коридорам как пантера, с носка на носок, быстро и точно. Перемещаться внутри корабля было легко, как и внутри ИЦа, — здесь тоже действовала стандартная сила тяжести.
Мерелин спешила за ней, почти не отставая.
Двадцать ступенек лесенки вывели их в середину обширного холла. По углам располагалось четыре двери. Те, что за спиной вели, видимо, в опочивальни. А те, что напротив… На мостик? В кают-компанию? В комнату управления? Как вообще это здесь называется? Мерелин — осталась в холле, повинуясь кивку ее головы, и встала, молча прижавшись к стене.
Бесшумно, как мышь, Кэти прокралась чуть дальше. Левой рукой коснулась ручки, сдвигая створку, и толкнула ее бластером, делая шаг вперед. Дверь отворилась.
Перед Катриной предстала комната, похожая скорее на кусочек музея, чем на рубку космического корабля. Темное дерево и позолота, балки тяжелого потолка с хрустальными люстрами, свисающими разлапистыми чудовищами. Массивные дубовые шкафы вдоль стен, с полками, заставленными антиквариатом. И только на противоположной стене, похожей на старинную картину с рамой в резном дереве, раскинулся гигантский — от пола до потолка — монитор для управления кораблем.
На фоне всего этого великолепия в зале звучала негромкая, обволакивающая слушателя музыка.
Декорации помещения оказались настолько тяжкими и массивными, настолько бросающимися в глаза, что Катрина на мгновение отвлеклась от цели своего террористического визита и только спустя секунду заметила, что перед экраном стоят пять кресел, тяжелых, темных, устланных кожаными подушками, а в одном из кресел одиноко сидит человек.
Человек обернулся.
Палец на курке Кэти вздрогнул, готовый превратить незнакомца в пепел.
Широкоплечий и мощный, он казался маленьким и тонким на фоне расставленной вокруг мебели и темных цветов обстановки. Перед ней сидел светловолосый атлет, с умными зелеными глазами. Лицо украшали волевой подбородок и щеки с ямочками.