шоу. Предполагаю, что прямо сейчас он бьёт копытом и ждёт от тебя этих вопросов, адресованных ему. Дай же деду почувствовать свою минутку славы. Всё, отбой! У меня дела.
— Ишь, деловой какой! — успел хмыкнуть я, но реально отключился, посмотрев на сияющего Энгельса. — Поздравляю, профессор! У вас получилось!
Энгельс широко улыбнулся, но тут же снова нахмурился.
— Получилось-то, получилось, но не до конца.
— В смысле, не до конца?
— Ну, мы можем отправить пока корабли исключительно от этой станции из этой системы и исключительно в одну сторону.
— В смысле, вы не сможете их оттуда вернуть?
— Пока нет, — Энгельс выглядел расстроенным.
— Но они там... — неопределённо покачал головой я, — оказываются в добром уме и трезвой памяти? То есть я хотел сказать — мозги у них не выжигаются?
— Да, всё в порядке.
— И они готовы к бою?
— Да, совершенно верно. Вот только здесь тоже есть один нюанс.
— Какой это? — продолжал я играть в игру «задай наводящий вопрос».
— Дело в том, что оторванные от управления главной станцией, они становятся малополезными. Да, это полностью автоматизированные корабли, но для их управления нужны целеуказания с базы, — он похлопал рукой по длинному непривычному для человека пульту. — А так он перемещается, держа в голове последний приказ, переданный с орбитальной станции. Мы протестировали пока четыре: находиться в покое, двигаться к ближайшей планете, зависнуть на орбите, и отключить двигатели. Третье — уничтожить любой другой корабль. Ну и этот корабль был отправлен с указанием уничтожить любой корабль, что не отзывается на свой/чужой. Предыдущий попытался напасть на висящего в системе Казарского, пришлось его уничтожить.
— А этот? — заинтересовался я и сказал Энгельсу: — Минуточку.
Связался с Пашкой.
— Чего тебе ещё? — недружелюбно ответил друг.
— Как с кораблём, удалось? Или тоже набросился на наши корабли?
— Да нет, всё нормально. Вон летает, отстреливает астероиды. Почему-то думает, что они могут представлять угрозу. Тупой баран! — поставил Пашка свой диагноз.
— Ясно, пока, — отключился я. — Открыл огонь по астероидам, наши корабли не трогает.
Энгельс расстроенно развёл руками.
— Ну вот видите, без постоянных команд ничего не выйдет.
Я осмотрелся.
— А как раздаются команды сейчас?
— Ну, мы наладили взаимодействие с компьютерным разумом и в принципе он выполняет наши команды через ретранслятор, что мы придумали сами, — он кивнул на обычные компьютерные панели, подключённые проводами к главному компьютеру. — Тут всё получается.
— А если соорудить этот ретранслятор и установить его на наш корабль?
— На корабль механоидов? — нахмурился Энгельс.
— Зачем на корабль механоидов, он же не предназначен для людей? Вон, насколько я вижу, этот БКК уже готов к сходу со стапелей, — кивнул я на захваченный в этой системе и отремонтированный нами большой корабль космодесанта.
— Хмм... — задумался Энгельс. — А ведь это должно получиться.
— Сколько нужно времени? — спросил я его.
— Да нисколько, — деловито осмотрелся Энгельс. — Демонтируем первый, четвёртый и тринадцатый коммуникационные блоки. Этого должно хватить. Переносим на корабль и можно проводить испытания. Вот только... — он задумался. — Испытания должны быть не в этой системе.
— Почему?
— Я не смогу насильно отключить корабли механоидов от «виртуального поводка» космической станции. Это сможет сделать только расстояние.
— Вы уверены, что получится? — улыбнулся я.
Энгельс кивнул.
— Да, уверен, — и тут же замолк и посмотрел на меня. — Не нравится мне твоя улыбка, Антон. Ты что задумал?
— Сейчас расскажу, — хмыкнул я. — Сколько по максимуму боевых кораблей — Крабов — мы можем забрать одномоментно?
— Ну, в течение суток полторы тысячи наскребём. За вторые сутки ещё около пятисот. Ну а дальше систему ты знаешь. Где бы ни была их фабрика, им нужно отдохнуть.
Я быстро прикинул в голове.
— Полторы тысячи хватит. Вызывайте, профессор, их. И монтируйте оборудование. Если мне не изменяет память, это БКК с говорящим названием «Неотвратимое Возмездие», и он уже полностью укомплектован экипажем и вооружён.
Энгельс развёл руками.
— Извини, Антон, об этом я не в курсе. Мне эти ваши военные штучки не интересны.
Тут уж я заржал в голос.
— Люблю я вас, профессор. «Ваши военные штучки»! — передразнил я его.
Адмирал Дагор сейчас находился в Подпространстве, направляясь в систему Демона-Принца. Здесь же, насколько я знал, командовал его заместитель — бывший командир «Казарского», контр-адмирал Эрик Бауэр.
Я связался с ним ментально, постаравшись приглушить силу.
— Приветствую вас, адмирал, — сказал я.
— Командир?
Я почувствовал, что небольшой дискомфорт был, но в принципе он особо не был удивлён.
— БКК «Неотвратимое Возмездие» готов к вылету?
— Так точно.
— Сколько ещё и каких кораблей готовы через сутки стартовать и полноценно участвовать в битве?
Адмирал на секунду задумался.
— Четыре крейсера, восемь эсминцев и двенадцать фрегатов, сэр. Да, эти полностью укомплектованы. Ещё есть несколько судов с боеготовностью чуть менее восьмидесяти процентов...
Но тут я его перебил.
— Это будет достаточно, Эрик. Готовьте флот. Через сутки мы вылетаем на войну.
— При всём уважении, хотелось бы поинтересоваться. Какие силы будут противостоять нам? Чтобы я смог проработать тактику.
— Какие силы? Флот последнего Демона-Принца. Данные разведки должны быть у вас.
Тут я в первый раз почувствовал эмоцию собеседника. Нет, не страха, но сильного напряжения, которое испытывал старый адмирал, который видимо вспомнил эти самые разведуказания.
— Принято, командир. Сделаем! — ответил он.
Тут уж не удержался я.
— Вас не смущает почти десятикратный перевес вражеского флота, контр-адмирал?
Раздался тяжёлый ментальный вздох.
— Я навру, если скажу, что не смущает. Более того — это слово скорее «тревожит». Но со своей стороны мы сделаем всё, что сможем. А ещё, немного зная вас, я предпочитаю думать, что это десятикратное преимущество вы как-нибудь нивелируете.
— Правильно считаете, Бауэр. Молодец! — засмеялся я. — До связи.
И отключился.
Да, я знал, что на нашу сторону перешли самые отчаянные вояки человечества, для которых понятия чести и достоинства были не пустым звуком. Достаточно было посмотреть на силы Хаоса и сравнить с нашими, чтобы понять — битва предстояла сложная и победа в ней была практически невозможной. Для того, чтобы не поддаться испугу и не усвистеть далеко за Фронтир, как поступило
