Отт продолжил, глядя собеседнику в глаза. — Не беспокойтесь. Это больше не ваша проблема.
Найдя в словах старика некое утешение, Гром не стал пытаться убедить его отдать Рину и молча наблюдал, как Отт уходит.
Переговорив со стариком, Гром направился в лазарет, справиться о здоровье барона и изучить возможности его добить. Однако, будучи окружённым постоянным надзором лекарей, Володор продолжал сохранять своё положение меж жизнью и смертью, не давая шанса это поправить.
Отчаявшись что-либо изменить, маг вернулся в шахту и, поведав товарищам о делах, принялся тренировать их.
— Не знаю, что готовят нам грядущие дни, но владение своими силами лишним быть не может, — выстроив четверых учеников перед собой, Гром выступил с речью.
Обученный маг, быстро разобрался в каждом из своих подопечных.
Азалия, будучи опытной убийцей и упорной самоучкой, уже владела многими приёмами и успела кое-чему научиться, будучи у него в плену. Её младшая подруга обучалась на её примере, но имеет куда меньший опыт и запас собственных сил. Горий же, обретя мощь совсем недавно вовсе не умел ею пользоваться, ограничиваясь толчками и интуитивным восполнением телесных сил за счёт вложенного в него заряда. Самый возрастной представитель слуг Талльма, или Талльмитов, как они себя называли, матёрый Рурк имел огромнейший опыт во владении всевозможным холодным оружием и рукопашным боем и вполне ловко совмещал эти навыки с имеющимися в его распоряжении магическими силами. В своей самобытности, обусловленной отсутствием наставника, пожилой убийца был весьма удивителен. В его арсенале магических приёмов числились такие, что были неизвестны даже стольному магу, потратившему немало лет на обучение в академии.
Додумавшись усиливать удары меча и метание копья с помощью телекинеза, Рурк мог даже тупым клинком пробить нетолстую броню или разрубить не обременённого доспехами человека надвое. Он умело использовал и окружающие его предметы, сокрушая людей, лежащими в двух метрах от него, камнями или досками.
У всех четверых были свои сильные и слабые стороны, но так или иначе, было то, в чём знаний не хватало всем — магия восстановления, телекинез и классическая боевая магия. Кроме этого, Гром обучал улавливать колебания энергии вокруг, что помогало видеть, не используя глаз, или засекать других магов на большом расстоянии.
Всё оставшееся у них время они проводили в упорных тренировках, беспрекословно подчиняясь мастеру Грому.
Анновий. Городская площадь
Колокола и трубы возвестили о страшном — началась война. Обращения властей к народу начались по всему королевству, не обойдя и автономный Анновий. Перед огромной толпой горожан вышли глашатая, зачитавшие ободряющие слова, обещания победы и несколько слов из уст самого монарха.
Этой ночью Астор не спал. Словно предчувствуя беду, он не мог сомкнуть глаз, проведя сутки в делах. Гонец от короля застал его склонившимся над отчётами при свечах. Первым, что он сделал, когда узнал об объявлении войны — отдал написанное им письмо гонцу и отправил магистру Белого ордена. После этого, поймав в себе ощущение неуверенности, пятисотник уже не мог избавиться от него никакими путями. Словно снежный ком, это чувство нарастало с каждым новым шагом. Письмо, обращение к совету о низложении обязанностей, облачение в офицерскую броню ― всё это привело его к тому, что, оказавшись у двери командных палат, Астор не чувствовал в себе сил даже открыть дверь. Тем не менее, победив, на мгновение охватившую его слабость, он вошёл в палаты и обнаружил перед собой некоего человека, возглавлявшего собравшийся здесь военный совет.
— Господин Астор, — неизвестный поприветствовал вошедшего по-рыцарски, приложив руку к груди.
— Кто вы такой? — спросил недоумевающий Астор.
— Гилбер, первый рыцарь шремских земель и их временный барон, — рыцарь представился.
— Что значит: «временный барон»? Кто назначил тебя?
— Я назначен указом совета правления временно исполнять обязанности господина Володора, — продолжал отвечать Гилбер. — Занимаюсь руководством сбора анновийского ополчения. Войско шремского надела прибудет к вечеру этого дня.
Буря противоречивых эмоций погрузила королевского пятисотника в недолгий ступор.
— Полада… — проговорил он и отправился на её поиски.
Ворвавшись в её кабинет, Астор заставил женщину подняться с кресла. Не зная, чего ожидать, она осторожно прощупывала его взглядом.
— Что всё это значит? — наконец спросил пятисотник.
— Что вы не умеете стучать в дверь?
Крепкий кулак ударился о толстый просмолённый стол, оставив в нём небольшую вмятину.
— Что за самовольство?!
— Я дерзнула взять дела на себя, и помочь вам сосредоточиться на борьбе с нашим главным врагом, — быстро вернув спокойствие, отвечала Полада. — Вместо Володора на войну поедет его заместитель, а значит, вы теперь можете остаться с нами и исполнить своё предназначение.
— Глупая женщина. Я отправил гонца в белый орден. Как только они вмешаются, от моего присутствия уже не будет толка.
Девушка поправила сложную причёску и сунула руку в шкаф, достав из него письмо.
— Гонец должен был доставить это? — Полада передала Астору то самое письмо с его печатью.
Мужчина поднял на неё обезумевший взгляд. В нём читалась борьба лютого гнева с чем-то неизвестным, но совершенно точно противоположным.
— Можете делать со мной, что хотите, но, кажется, вам придётся задержаться у нас, — сближаясь с ним всё сильнее, Полада положила руки на его плечи и, не встретив сопротивления, впилась в его губы, что быстро перешли от шока к ответному поцелую, ставшему для него точкой потери контроля над ситуацией.
Лазарет
Настало время очередного осмотра главного больного. Прощупав пульс и смерив температуру, главный лекарь убедился в неизменности ситуации и тяжело вздохнул.
Вдруг раздался грохот, перепугавший всех присутствующих.
— Пожар! В хранилище пожар! — раздался истошный крик из глубин коридора.
Взволнованно ахнув, старик быстрее погнал всех тушить возгорание, грозившее уничтожить жизненно важный запасы лечебных трав и приспособлений.
— Скорее! Скорее! Все сюда! — созвав всех, кого мог, главный лекарь и сам отправился на шум.
Просторная палата опустела и только слабое дыхание Володора свидетельствовало о присутствии жизни. Внутрь вошёл Гилбер. Оглянувшись, он убедился, что никого нет и подошёл к старому другу.
Внимательно осмотрев внушительную фигуру барона, что заметно похудел и сделался бледным, рыцарь коснулся его руки.
— Здравствуй, Володор. Помнишь, как мы воевали вместе, хоронили друзей, терпели голод и лишения. Мы были равными. Я страдал не меньше твоего, но, когда старый барон, наконец, сдох, именно ты занял его место. А почему? Потому что ты более искусный воин? Может, в тебе было больше чести? Ты одержал больше побед? Вовсе нет. Я знаю, это ты украл у меня деньги с проданного дома. Украл их и купил себе этот титул. Ты стал бароном только благодаря мне и моим стараниям. И то, что ты вернул мне мой дом,
