Медленно усевшись на помост, Горк вздохнул и, помолчав, тихо сказал:
— Скажу тебе честно, Ар-р, я не хочу тебя отпускать. Ты знаешь и умеешь столько всего, нужного нам, что я просто не представляю, как мы будем жить после твоего ухода.
— Ты говоришь ерунду, Горк. Я не настолько важен в твоём племени, чтобы после моего ухода у вас возникли проблемы, — уверенно ответил Араб.
— Мы дикари, Ар-р. Я плохо понимаю значение этого слова, но я увидел его в твоих мыслях. Всё, что я смог понять, означает, что мы не знаем и десятой части того, что знаешь ты. Это значит, что ты был бы очень полезен для нас, — тихо ответил Горк.
— Я уже объяснял тебе, — медленно начал говорить Араб, — что каждый народ должен пройти свой путь. Медленно, шаг за шагом, делая свои ошибки и свои открытия. Нельзя торопить жизнь.
— Наверное, ты прав, — вздохнул Горк. — Но ты даже представить себе не можешь, как это: знать, что можно изменить всё разом, и не делать этого!
— Знаю, — грустно улыбнулся Араб. — Но, поверь, что так будет лучше. Кроме того, если я начну раскрывать вам неизвестные доселе тайны, то найдутся силы, которые сразу остановят меня.
— Хорошо. Я верю тебе. Пусть всё так и будет. Ты сделал то, для чего тебя послали сюда, и теперь просто должен уйти. Мы проводим тебя. Я, Аргат, Сорка и Сирг. Мы ходили к станции вместе и провожать тебя тоже пойдём вместе, — решительно ответил Горк.
— Когда? — коротко спросил Араб.
— Утром. Сорка зайдёт за тобой, — вздохнул Горк и, неожиданно ссутулившись, медленно побрёл по тропе к своему дому.
Присев на помост, Араб крепко сжал кулаки, чувствуя, как начинают дрожать руки. Если он всё правильно понял, то скоро он вернётся к своей семье. Легко войдя в транс, он окатил себя потоком энергии и прислушался к окружающему миру. Ощущение тяги к кораблю улов пропало. Пропало вообще. Значит, он сумел сделать то, что должен был сделать.
Обрадовавшись своему открытию, Араб неожиданно остро представил себе тишину, окружавшую камень на острове. Представил, как старый хранитель сидит на своём любимом чурбачке, с чуть заметной улыбкой глядя на камень и медитируя. Ему вдруг почудилось, что он слышит щебет птиц и ощущает запах жасмина, в изобилии росшего вокруг поляны. Араб так увлёкся, что из состояния транса его не смог вырвать даже чей-то удивлённый возглас. Кто-то громко звал его по имени, кажется Сорка. Но он даже не оглянулся на этот зов. Его звали дом и семья.
Неожиданно сверкнула яркая вспышка, после которой свет в его глазах померк.
* * *
Он в очередной раз проснулся у костра. Прежде чем открыть глаза, Араб быстро просканировал окружающую местность. Словно отвечая на его невысказанный вопрос, голос хранителя прозвучал над тихим треском хвороста:
— С возвращением, брат.
— Значит, мне удалось? — радостно спросил Араб, медленно усаживаясь.
— Да, тебе удалось. Но это не значит, что всё закончилось, — чуть улыбнулся хранитель.
В ту же секунду Араб почувствовал давление на свой разум, словно огромная железобетонная плита медленно опускалась ему на макушку, грозя раздавить голову в кашу. Бросив на хранителя удивлённый взгляд, Араб одной мыслью облачился в свой зеркальный скафандр и быстро представил, как давящую на него плиту отбрасывает огромной, мощной пружиной. Брошенное на это действо усилие оказалось таким мощным, что хранитель, сидевший на своём чурбачке, оказался отброшенным в сторону. Давление на мозг Араба разом пропало.
Легко поднявшись, старик удивлённо посмотрел на замершего у костра Араба и, покачав головой, тихо сказал:
— Ты стал силён, брат. Очень силён.
Только теперь Араб отметил, что из младшего брата, стал братом. Не отпуская своей зеркальной защиты, Араб попытался прощупать окружающие джунгли и вдруг понял, что его снова атакуют. Со всех сторон в него летели короткие огненные стрелы, увидеть которые он сумел только благодаря тому, что продолжал удерживать ментальный канал открытым. Не понимая, что всё это значит, Араб просто усилил поток энергии в свою защиту и принялся отправлять направленные в него удары обратно в их владельцев. Из джунглей раздалось несколько удивлённых вскриков, и старик обеспокоенно оглянулся.
— Похоже, моё испытание всё ещё продолжается, — усмехнулся Араб.
Хранитель не успел ответить. Сообразив, что должен показать всё, на что способен, Араб потянулся к горевшему перед ним огню и, впитав его энергию, отправил в атаковавших его людей огромный огненный вал. На этот раз крики в джунглях сменились с удивлённых на испуганные, а некоторые стали паническими. Даже стоявший перед ним хранитель выбросил перед собой посох, словно пытаясь рассечь несущийся на него вал огня. Заметив, что костёр почти потух, Араб распустил плетение. С интересом оглянувшись на джунгли, он спросил, стараясь, чтобы его голос звучал совершенно ровно:
— Надеюсь, это последнее испытание, мастер?
— Ты действительно изменился, брат. Похоже, ты и сам ещё не осознаёшь своей силы, — с довольной улыбкой ответил хранитель, медленно уселся на свой чурбачок и громко позвал людей, засевших в кустах.
Послышался треск сломанных сучьев, и на поляну вышли четверо мужчин самого разного возраста и две молодые женщины, сжимавшие в руках бамбуковые шесты. Заметив, что они вооружены, Араб насторожился и, бросив на хранителя быстрый взгляд, спросил:
— Мастер, надеюсь, мне не придётся доказывать ещё и своё умение сражаться в физическом бою?
— В этом нет необходимости. Я хорошо знаю, на что ты способен, — улыбнулся старик, делая пришельцам жест присесть к костру.
— А жаль. Я бы с удовольствием это проверила, — неожиданно сказала одна из женщин, лихо прокручивая в руках шест.
— Не стоит, — усмехнулся хранитель. — Это не твой уровень, Кенди.
— Не твой уровень, Кенди! — передразнила она хранителя, дерзко вскинув подбородок. — Он едва прошёл проверку, а вы говорите мне, не мой уровень?
— Он едва не выжег нам мозги, — тихо усмехнулся самый старший из подошедших, широкоплечий темнокожий мужчина.
— И что? Это не делает его мастером боя, — продолжала наседать девушка.
— Тебе так не терпится получить по мозгам своей дубиной? — мрачно спросил Араб.
— Попробуй, — тут же подскочила девчонка.
— Угомоните её, мастер, или я это сделаю, — с угрозой в голосе произнёс Араб.
В ту же секунду бамбуковый шест, толщиной с женское запястье, просвистел в воздухе, норовя стукнуть его по голове. Но самого Араба у костра уже не было. Сделав кувырок назад, он разом ушёл из круга, освещённого костром, и сделал рывок к атаковавшей его девчонке.
