— Так это вы из такого ружья тех велосипедистов прогнали? — спросил Кирилл.
— Да ну, эти, на стене — и не смотрите, старье, не стреляют давно.
— Плохо, — заметил Яков. — Сейчас оружие нам очень надо.
Леша хитро глянул на него, вскочил и поспешил к шкафчику возле плиты.
— Что это я — забыл совсем! Надо нам выпить за встречу, Якуша. У меня водка имеется.
— Кирилл не пьет, — сказал вслед агроном. — Только пиво.
— Вот пива нет! — Леша вернулся с бутылкой и тремя гранеными стаканами в руках. — Что, Кир, совсем не?.. А может, чуток?.. Ну, сам смотри, это дело добровольное, не люблю, когда уговаривают. Минералки тогда выпьешь.
С этими словами он плеснул граммов по сто в два стаканчика, один придвинул к Якову, сам подхватил второй. Кирилл налил себе «боржоми».
— Не знаю даже, за что выпить нам, Якуша… За победу, что ли? За победу над этими, как вы их там прозвали, — варханами? Или за что?
— За выживание, — сказал Яков.
— А, точно! За выживание!
Они выпили и стали с аппетитом закусывать. Кирилл, покончив с супом, откинулся на стуле, наблюдая за Лешей. Сторож водонапорной башни был сухопарым морщинистым стариком, внешне — полной противоположностью Якова, но с похожей манерой поведения: такой же бодрый, подвижный до суетливости и разговорчивый, хлопочущий. А еще он казался на удивление гибким и ловким для своего возраста. Только голос слабый, дребезжащий, говорил Леша негромко, хотя и быстро, иногда сбивался на неразборчивую скороговорку, а еще — часто кашлял.
— Закурить можно? — спросил Кир, хлопая по карманам брюк.
Оживленно болтающие старики замолкли, и Яков сказал, быстро глянув на хозяина:
— Нет, Кир Иванович, ты лучше…
— Да что там! — вскричал Леша, поднимаясь. — Ну, брось, Якуша, конечно, курите, тебе ж вон тоже сейчас захочется.
Он снова поспешил к кухонному шкафчику, Яков сказал вслед: «Да не надо, мы снаружи…», но старик уже нес большую хрустальную пепельницу.
— Брось, брось, думаешь, если я был вынужден отказаться от курения, так мне теперь мучительно больно смотреть, как другие курят? Наоборот — приятно!
Кирилл впервые услышал такое выражение: не обычное «прекратил», или «бросил курить», а «был вынужден отказаться». Обычно курильщики очень радуются, если им удается бросить, потому что, в общем, все понимают, что это вредно, и курят лишь потому, что не могут перебороть себя, — а тут сказано было с явным сожалением. Вот, мол, обстоятельства так сложились, что был вынужден отказаться, но если б не сложились они так — уж я бы о-го-го как курил, всю Москву задымил бы!
— У Леши курительный стаж лет сорок, — пояснил Яков, выискивая в карманах сигаретную пачку. — Но…
Он замолчал с явным смущением, даже покраснел слегка, снова бросил быстрый взгляд на друга, который с напряженной улыбкой крутил в пальцах пустой стаканчик, и добавил:
— Закончилась у меня пачка, Кирилл, доставай свои.
Недоумевая, что все это значит, Кир поднялся. Его куртка висела на гвоздике, вбитом в перегородку между зеркалом и фанерной дверью, ведущей во второе помещение. Под курткой лежал рюкзак с катаной. Автовозку они под руководством Леши загнали в здание СТО, которое сторож после тщательно запер, но рюкзак с самыми ценными своими вещами, катаной и лэптопом, Кир там, конечно, не оставил.
Он нашел открытую пачку в кармане куртки, из рюкзака вытащил вторую, целую, вернувшись к столу, передал ее Якову, а из открытой достал сигарету для себя. Сел, прикурил от «зиппы».
В помещении постепенно становилось сумрачно — день заканчивался.
— Ну что, молодые люди, рассказывайте, — Леша, собрав пустые тарелки со стола, понес их к раковине, над которой из стены торчал кран.
— Что, и вода здесь есть? — спросил Кирилл.
— Как таковой воды нет, в смысле — есть, но это я сам бак на крыше приспособил, трубу сюда протянул. А к водопроводу башня не подключена, конечно. Хотя теперь и толку не было бы — в городских трубах воды не стало. Якуша, — сторож, вернувшись назад, снова сел. — Ну так что произошло с вами?
Яков стал рассказывать, и говорил долго, Кир успел выкурить две сигареты, прежде чем он закончил. Леша слушал внимательно, часто перебивал, уточняя детали, переспрашивал, возражал или соглашался с выводами рассказчика. А когда Яков умолк — тоже замолчал. Ни слова не говоря, налил водку в два стаканчика и залпом опустошил свой. И вдруг весь сморщился, сжался на стуле, схватившись за шею, замер.
— Леша, что? — Яков подался вперед. — Что? Алексей…
Он вскочил, но старик махнул рукой и пробормотал хрипло:
— Всё, все, нормально, сиди. Сиди, говорю, прошло уже.
— Точно?
— Да сиди, сказал. Так, какой вывод из твоего рассказа мы сделать можем? — выпрямившись на стуле, Леша оглядел гостей. — А вывод такой: лэптоп надо искать.
— Ну да, ну правильно, — согласился Яков. — Я Кириллу то же самое сразу сказал.
— Кирюха, а ты согласен?
Тот пожал плечами.
— Наверное, согласен.
— Наверное? Не чувствую в твоем голосе уверенности и энтузиазма, юноша!
— Согласен, — повторил Кирилл. — Только как?
— Да вот, я гляжу, Якуша наш с таким видом сидит, будто у него уже план имеется.
— Имеется, — солидно кивнул агроном. — То место рядом с варханским лагерем, правильно? Ну, если лагерь за это время оттуда не снялся… но будем исходить из того, что нет. Варханы — не какие-нибудь зеленые человечки, они как мы. Значит — что?
Кирилл с Лешей молчали. Яков с видом превосходства оглядел их.
— Значит, переодеться в варханов надо!
— И это твой великий план? — изумился Кирилл, весь вечер ждавший, когда наконец Яков расскажет, что придумал, и успевший нафантазировать себе бог весь что. — Переодеться? Блин!
Наступила тишина. Леша поскреб ногтями заросшую седой щетиной щеку и вдруг улыбнулся.
— А ведь логично! — объявил он. — Есть еще порох в пороховницах, а мозги в мозговницах, а, Якуша? В сложившейся ситуации это ведь, пожалуй, единственное вменяемое решение. Тем более что… — он сделал жест в сторону перегородки, но тут Кир не выдержал.
— Да оно бредовое, это решение! И как мы вообще переоденемся, как…
— Одежда у варханов — ничего особого, — возразил Яков. — Леша, ты ж запасливый. Наверняка ведь найдется…
— Найдется! — задребезжал Леша, потирая ладони и ухмыляясь. — Ох и найдется! Я ведь — ты не поверишь, Якуша — я ведь одного этого вашего вархана намедни завалил!
Экий безумный старичок, подумал Кир, искоса наблюдая за сторожем. При такой бодрости и жизнерадостности он, наверное, до ста лет проживет. Только вот непонятно, что означала эта пантомима, когда Леше стало так плохо после стопки водки, что друг его даже со стула вскочил.
