– Ну вот, – вдохновенно продолжил Егор. – Он, прибор этот, подключается прямо на корпус и создаёт вокруг него, то есть корпуса, мощное антистатическое поле… Я, короче, не учёный и не совсем врубаюсь, как эта вся хренотень работает, но всякая там пыль и прочие мелкие частицы грязи, по идее, должны отлетать от корпуса как горох от стенки. Сегодня первый день как установили, а я что-то совсем замотался и забыл напрочь… Надо же, действует! – Егор с неподдельным радостным изумлением покачал головой. Он и сам почти поверил в то, о чём говорил, тем более, что иное объяснение всё равно отсутствовало.
– Ага, – глубокомысленно изрёк старший сержант Бородин. – Классная штука. А как же это американцы им позволили такой уникальный прибор вывезти из страны? – в голосе блюстителя порядка на дорогах зазвучали профессиональные нотки.
– По частям, – с чисто ростовским нахальством заявил Егор. – тем более, что они сами этот приборчик изобрели.
– Это как же, – забеспокоился старший сержант Бородин, – такое изобретение и опять американцам достанется?
– Не достанется, – авторитетно успокоил его Егор. – Они потому и вернулись в Россию, что хотят его здесь выпускать. Для нашей отечественной автомобильной промышленности. Да и для другой какой промышленности, глядишь, сгодится. Надо же как-то поднимать экономику, в конце-то концов!
– Это правильно! – одобрил сержант. – Молодцы, ребята. А то ведь как что хорошее у нас появляется, так тут же американцы со своими долларами перекупают по дешёвке, будь они неладны!
– Вот именно, – согласился Егор.
– Вы вот что… замялся сержант, – я тут частенько стою…
– Обязательно, – заверил Егор. – Как только наладим выпуск, презентую по старой дружбе такой же. Быстро не обещаю – сам знаешь чего стоит у нас в России производство организовать, но…
– Да я понимаю! – с готовностью воскликнул румяный гаишник.
– И вот что… – Егор придвинулся к нему поближе и понизил голос. – Ты уж, сержант, не болтай особенно об этом, лады? Сам понимаешь, конкуренция нынче такая, что и пришить могут, чтобы только таким прибором завладеть. Сам же себя виноватым потом будешь чувствовать.
– Обижаете, – румянец на щеках Бородина даже поблек от возмущения. – Я службу знаю.
– Ну и отлично! – широко улыбнулся Егор и, обнаглев окончательно, хлопнул сержанта по плечу. – Так я поехал?
– Нет вопросов, – улыбнулся в ответ гаишник, и они расстались практически друзьями.
И только подъехав к дому, Егор вспомнил, что так и не заправился.
– М-мудак склеротичный, – сказал он с чувством и, развернувшись, поехал на ближайшую заправку, которая, слава богу, располагалась неподалёку.
На сей раз он не пожалел денег и залил полный бак девяносто второго и ещё канистру, что на четверть уменьшило заработанную им сегодня сумму. Ничего, его «старушка» сегодня славно потрудилась и вполне заслужила хотя бы такую награду. Опять же завтра он собирался снова покататься – чем чёрт не шутит, а вдруг везение ещё не закончилось?
После заправки он завернул ещё в торговый центр, где закупил всеразличной еды для себя, пачку «Фрискаса» для Тихона и, с чувством достойно прожитого дня, поехал домой.
Только загнав машину во двор и выключив двигатель, он понял, что здорово устал. Причём устал как-то сразу, скачком. Не хотелось думать, не хотелось двигаться. Хотелось одного – спать. Желательно прямо сейчас и здесь.
Бунтует организм, вяло решил Егор, выволакивая с заднего сиденья пакеты с продуктами, тут тебе и холодное обливание вместо привычной опохмелки с утра, и уборка чуть ли не генеральная, и пять часов за рулём с непривычки. Даже шесть.
Он загрузил продукты в холодильник, открыл бутылку пива и включил телевизор. Уже через пять минут стало окончательно ясно, что ничего из предложенного в этот вечер он смотреть не хочет и не может – глаза закрывались сами собой, без всякого участия с его стороны. Подумал было, что неплохо бы выйти покурить, однако и на это сил уже не оставалось. «Организм требует – не будь ему прокурором», – словами одного из героев знаменитой повести Юза Алешковского «Николай Николаевич» сказал себе Егор и, так и не допив пиво, разделся, погасил свет, лёг и мгновенно уснул.
То ли неумеренное пьянство, то ли отсутствие постоянного заработка и общая неустроенность жизни, а, возможно, все эти причины вместе с десятком других, более мелких, были тому виной, но вот уже год с лишним, как нормальный сон стал у Егора Хорунжего редким гостем. Егор даже как-то притерпелся уже к тому, что за ночь приходится несколько раз вставать, курить, изгоняя из памяти очередной тягучий полукошмар-полубред, жадно пить воду и снова обречёно лезть под мокрые от пота простыни в надежде забыться хоть на пару-тройку часов. Он прекрасно осознавал, что нормальный сон – это спутник нормального же образа жизни, а не того полупьяного и полуголодного, сплошь на издёрганных нервах существования, которое он ведёт, но изменить жизнь к лучшему пока не мог. Сон не приносил отдохновения, а утро никак не хотело становиться мудренее вечера, обрушиваясь на него всё тем же грузом вчерашних и позавчерашних нерешённых проблем.
Он открыл глаза и с удивлением понял, что выспался. Часы показывали восемь утра, а за немытым с прошлой весны окном было тихо и солнечно. В открытую форточку влетел весёлый, пахнущий сиренью ветерок, и Егор представил себе как он сейчас встанет, сделает (совсем рехнулся!) зарядку, обольётся водой из колодца, позавтракает и – знай наших! – вымоет окна.
Самое смешное, что всё вышло так, как он себе и представлял. К одиннадцати часам окна сверкали, словно в них только что вставили новенькие стёкла, а довольный собой Егор готовил второй завтрак: два куска хлеба с мощными пластами ветчины сверху и большую кружку горячего крепкого и сладкого чая – заслужил.
– И так теперь будет всегда! – заявил он несколько ошарашенному от эдакой прыти хозяина Тихону. – Завтра приберу двор, а послезавтра мы мне устроим шикарный День рождения!
– Мя-эу, – неуверенно согласился кот и потёрся об Егорову ногу. Перемены в хозяине ему явно нравились, но видно было, что животное боится в них поверить окончательно.
– Тэк-с! – провозгласил тем временем Егор, допивая чай и закуривая сигарету. – А сейчас быстренько займёмся клапанами.
Он вышел на крыльцо и замер, приоткрыв рот.
Перед домом стояла НЕ ЕГО машина.
Да, это несомненно был ВАЗ-2101 тёмно-синего цвета, но… Царапина на правом переднем крыле, которая ещё вчера в очередной раз огорчала Егора, теперь исчезла, как и не было ёе никогда.
