Александр Сухов - Пламенный Путь

— Ерунда! — мальчик махнул рукой, будто отгонял навязчивого комара. — Добрые волшебники бывают только в сказках.

— Но ты же сам только что сказал, что веришь в злых колдунов, — не сдавался Владимир.

— Так то ж злые!

— А доколи в мире есть зло, значит, должно быть и добро, ему противостоящее, — наконец Сысоев нашел необходимые аргументы в разговоре с малолетним пессимистом. — Ты не можешь не признать правоту данного тезиса. — И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Более того, перед тобой как раз парочка добрых волшебников: я и Аполлинарий Митрофанович…

От неожиданного заявления мальчик растерялся и как-то сразу бездоказательно поверил тому, что перед ним действительно парочка волшебников — вполне вероятно, на подсознательном уровне каждый ребенок (и не только ребенок) мечтает о том, что когда-нибудь в его жизни появится добрый волшебник и исполнит самое заветное его желание. Однако его мятущийся дух все-таки не сдался вот так сразу.

— Дяденьки-товарищи, так не бывает!

— Бывает, мой мальчик, — подтвердил слова коллеги Митрофанович. — И у тебя имеется вполне реальный шанс стать одним из нас. Вот смотри! — И как бы в подтверждение собственных слов взмахнул рукой.

Прямо на глазах угрюмый директорский кабинет наполнился ярким солнечным светом, летним теплом, птичьим гомоном, залетали радужные пузыри, а между ними неправдоподобно огромные бабочки и какие-то малюсенькие птички с длинными загнутыми клювами. Затем из углов комнаты ударили, будто искрящиеся фонтаны четыре радуги. Они сошлись над головой мальчика и рассыпались разноцветьем брызг, наподобие невероятного салюта. Настроение как-то сразу подскочило на невообразимую высоту, и обалдевший от прилива добрых эмоций Аристарх громко и радостно расхохотался. Ему захотелось вскочить, и погоняться за бабочками и птицами, но как человек взрослый (или считающий себя таковым) он сдержался.

Позволив мальчику вдоволь налюбоваться чудесами рукотворной иллюзии, пожилой волшебник (теперь уже, без всякого сомнения) вновь взмахнул рукой, и в директорском кабинете стало по-прежнему мрачно и казенно.

— А я так когда-нибудь смогу? — еле слышно одними губами прошептал мальчик.

— Конечно, сможешь! — Оптимизма в голосе Вовчика хватило бы на десятерых. — За этим, собственно, мы сюда и явились, точнее, не для того, чтобы тешить тебя яркими фантомными образами, а для того, чтобы предложить отправиться с нами в одно закрытое учебное заведение, где из таких мальчишек и девчонок как ты со временем вырастают самые настоящие маги.

— Добрые? — спросил Аристарх.

— Конечно же, добрые, — без тени сомнения в голосе ответил Владимир. — Скажу по секрету, злых готовят в другом месте, а наша задача спасать от них Мир.

— Тогда я согласен, — улыбнулся мальчик, но вдруг с надеждой в голосе попросил: — Товарищи, а нельзя ли в это заведение Дашку взять. Пропадет тут она без меня. Малахольная — всему доверяет, а ее тюкают все кому не лень.

Митрофаныч вопросительно посмотрел на Владимира.

— Иванова Дарья Александровна, восьми лет отроду, потенциал двадцать пять единиц — нам не подходит.

— Понимаешь, Аристарх, — покачал головой Аполлинарий Митрофанович, — взять ее с собой мы не можем, но клятвенно обещаю тебе, что в самое ближайшее время твою подругу возьмет на воспитание солидная бездетная пара, где к ней будут относиться как к родной дочери.

— Тогда я согласен, — радостно заулыбался Аристарх и, немного подумав, выдал цитату из популярного американского фильма: — Вы сделали мне предложение, от которого невозможно отказаться.

На что взрослые, а вслед за ними и мальчик дружно рассмеялись…

А через пару дней в детский дом с целью поиска подходящей для усыновления или удочерения кандидатуры приехала солидная семейная пара из самой столицы. Дашенька Иванова сразу приглянулась обоим супругам. Администрация детского учреждения отчего-то не стала заниматься обычной в таких случаях волокитой, и процедура удочерения заняла считанные дни. В один прекрасный день девочка покинула ненавистные стены, на зависть своим бывшим товарищам села в огромный черный автомобиль и укатила в неизвестном направлении. Больше в детском доме с издевательским названием «Счастье» никто о ней не слышал.

В один из погожих весенних дней, примерно через неделю после описанной выше встречи Аристарха с двумя чародеями к тщательно охраняемым воротам одного из элитных поселков, расположенного неподалеку от Новосибирска, подкатила черная иномарка с практически зеркальной тонировкой стекол. Внушительного вида охранник с АКМСУ на плече без лишних вопросов включил подъемный механизм шлагбаума и пропустил автомобиль на охраняемую территорию.

Проехав с полкилометра, машина остановилась неподалеку от ворот дома, принадлежавшего одному известному и уважаемому не только в Сибири, но и во всей остальной России человеку, между прочим, влиятельному политику, а также владельцу заводов, дворцов, пароходов, рудников, нефтяных вышек и прочего уворованного у народа добра. Среди близких друзей он слыл большим любителем бойцовских пород собак и определенно знал в этом толк.

Если бы тонировка стекол была не столь основательной, любой проходящий мимо человек смог бы разглядеть в салоне автомобиля двух молодых людей: девушку на переднем пассажирском кресле и сидящего за рулем юношу. Водитель заглушил двигатель и, взглянув на подругу, коротко сказал:

— Ждем.

В тот самый момент, когда водитель загадочной иномарки произнес эти слова, обожаемая (четвертая по счету) супруга олигарха выгуливала неподалеку от дома здоровенного ротвейлера по кличке Цезарь. Внушающая ужас любому здравомыслящему человеку гора мышц и крепких костей послушно следовала за дамой, совсем еще молоденькой девушкой, не успевшей толком освоиться в царских апартаментах мужа.

Заметив стайку воробьев, клюющих что-то на недавно освободившейся от снега лужайке. Цезарь зарычал и бросился к птицам. Никого не поймал, зато всех распугал, после чего с довольной улыбкой на слюнявой морде вернулся обратно к хозяйке.

Хлопнула входная дверь, и на пороге дома показался ее обожаемый супруг — грузный мужчина лет пятидесяти. Сиплым, простуженным во время многочисленных ходок в места не столь отдаленные голосом он позвал:

— Наташенька, Цезарь, вы там еще не замерзли?

— Да нет, Ярослав Витальевич, Цезарь еще не нагулялся. — Молодая женщина еще не успела толком освоиться в новом для нее статусе супруги олигарха, поэтому даже в постели во время любовных утех вежливо величала его по имени и отчеству. Такая манера обращения весьма импонировала мужу, и он не очень против этого возражал.