Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз

Если бы Клейтон ничего не сказал капитану, весьма возможно, что капитан через минуту раскаялся бы в своей излишней горячности; но своим поведением Клейтон раз и навсегда уничтожил всякую возможность примирения.

Теперь уже нельзя было надеяться, что, в случае каких-нибудь несчастий, капитан окажется союзником Клейтона и вместе с ним примет меры для самозащиты от взбунтовавшихся матросов.

— Ну, Элис, — сказал Клейтон, вернувшись к жене, — ничего хорошего не вышло. Этот молодец оказался неблагодарной свиньей. Накинулся на меня, как бешеный пёс … А пускай матросы делают с ним, что хотят, мы должны позаботиться о себе сами. Первым долгом идём к себе в каюту. Я приготовлю мои револьверы. Жаль, что наши ружья и снаряды находятся внизу, в багаже.

Когда они пришли к себе в каюту, они нашли там страшный беспорядок. Кто-то рылся у них в чемоданах и разбросал по каюте их платье. Даже койки, и те были сломаны, а постель валялась на полу.

— Очевидно, — воскликнул Клейтон, — кому-то наши вещи показались очень интересны. Интереснее даже, чем нам. Но что искали эти люди? Посмотри, чего не хватает. Клейтон перебрал все имущество, которое было в каюте.

Все оказалось в целости. Ничего не пропало. Исчезли только два револьвера да пули.

— Жаль, — сказал Клейтон. — Они взяли наиболее ценное. Теперь уже нельзя сомневаться, что нам угрожает бунт.

— Что же нам делать, Джон? — воскликнула жена. — Теперь я не стану настаивать, чтобы ты пошёл к капитану, потому что не хочу, чтобы ты снова подвергся оскорблению. Может быть, будет лучше всего, если мы останемся нейтральны. Предположим, что победит капитан. Тогда все пойдёт по-прежнему, и бояться нам нечего. А если победят матросы, будем надеяться (хотя, кажется, надежда плоха), что они не тронут нас, так как увидят, что мы не мешали им действовать.

— Хорошо, Элис! Будем держаться по середине дороги! Они стали приводить свою каюту в порядок и только тогда заметили, что из-за двери торчит клочок какой-то бумажки. Клейтон нагнулся поднять её, но с изумлением увидел, что она сама пролезает в дверь. Было ясно, что кто-то просовывает её с той стороны.

Он ринулся вперёд и уже взялся за ручку, чтобы распахнуть дверь и настигнуть неизвестного человека врасплох, но жена схватила его за руку.

— Не надо! — шепнула она. — Ведь ты хотел держаться «по середине дороги».

Клейтон улыбнулся, и рука у него опустилась. Муж и жена стояли рядом и смотрели, не двигаясь, как вползает к ним в комнату маленькая, беленькая бумажка. Наконец, она остановилась. Клейтон нагнулся и поднял её. Это была сложенная вчетверо, грубая шершавая бумажка.

Развернув её, Клейтоны увидели какие-то малограмотные каракули, выведенные рукой, явно непривычной к перу.

Эти каракули предупреждали Клейтона, чтобы он не смел сообщать капитану о пропаже револьвера и также не говорил никому о своём разговоре с матросом. Иначе и ему и его жене — смерть.

— Ну, что ж, будем паиньки, — сказал Клейтон с горькою усмешкой.

— Нам ничего другого не осталось, как сидеть смирно и ждать своей участи.