леди Соединённого Анклава Америки».
— Ламия.
Они точно такие же, какими были в Преисподней, только телосложение низших. А вот лица — один в один.
Осенённый внезапной догадкой, я роюсь в памяти Демида и вбиваю в браузере несколько новых поисковых запросов. Щёлкаю по ссылкам.
«Глава Средиземноморского Анклава, Джульетта Робье, прибыла на встречу большой восьмёрки утром четырнадцатого апреля…»
На стоп-кадре — Элона. Такая же смуглая и красивая, с точёными, словно у скульптуры, чертами лица…
«Махараджа Объединённого Индийского Анклава осудил попытки европейских держав вмешаться в политику Нью-Дели…»
Четвёртый…
Значит, они здесь… Значит, они тоже переместились сюда! Но как?! И почему они в своих телах, а я — в чужом?
Ищу дальше…
«…князь Великорусского Анклава принял личное участие в остановке очередного прорыва через демонические врата в пустыне Кызылкум».
А вот это уже интересно… Запускаю видеозапись.
«Внимание! Следующие кадры не рекомендованы к просмотру лицам младше восемнадцати лет!»
Оператор находится очень близко к месту действия… Всё происходит в пустыне. На заднем плане — горы. Их перекрывает… Что-то напоминающее разрыв в пространстве. Демид знает, что это так и называет — «разрыв». Он висит прямо в воздухе, как прореха в одежде. Из краёв бьют молнии, внутри клубится густой дым, а из него прут… Нет, не может быть!
Из этого дыма волна за волной вываливаются те, кто некогда служил мне! Двухголовые псы-баргесты, крылатые нетопыри-ракки с метровыми когтями на длинных лапах, сегментированные многоножки, мгновенно прячущиеся в песок, двуногие и очень медленные шакурры с рогатыми головами и покрытые ядовитой шерстью, и ещё куча более мелких созданий.
Их встречает мощная линия обороны. Со всех сторон вокруг этого разрыва установлены турели, пулемёты, доты, силовые ограждения, и вал потусторонних созданий встречает большое количество войск. Сотни воинов, вооружённых огнестрельным оружием, несколько танков, артиллерийские расчёты…
Но даже такая огневая мощь не может сдержать нападающих, и тогда в дело вступают маги. «Самые элитные представители кланов, тренирующиеся годами и с честью несущие службу на границе с разрывами» — проносится в памяти.
Они тоже не справляются. Из песка рядом с несколькими стихийниками вырываются сразу три многоножки и начинают кромсать их своими жвалами и лезвиями, которыми усажены их брюхи. Нетопыри, несмотря на шквальный огонь и ледяной ветер, вызванный другими магами, долетают до позиций войск и начинают поливать их кислотой из своих «пузырей» — образований на спинах.
Люди тут же превращаются в дымящийся фарш, а песок — в оплавленное стекло.
Баргесты успевают добраться до позиций людей последними. Псов не волнует, что пулемётные очереди из дотов вырывают из них целые куски — они несутся по песку, хватая зазевавшихся солдат своими ужасными, вытянутыми пастями, прямо на бегу откусывая по целой конечности…
И в тот момент, когда кажется, что твари вот-вот прорвутся, что вот-вот сомнут сопротивление жалких людишек…
Всё поле поглощает яркий свет. Он бьёт откуда-то сверху, и когда перестаёт, я вижу, что в воздухе завис невероятной красоты человек. Ростом и телосложением куда больше и мощнее обычного низшего, с огромными, белоснежными крыльями и мечом, будто выкованным из белого пламени.
Наркун паршивый! Это мой Первый генерал! Абаддон! Но какого… он такой… Чистый и светлый?! Помнится, в его втором обличье у него вырастали огромные рога, кожа превращалась в камень и становилась пепельной, изо рта вываливался змеиный язык, на ногах вырастали копыта, а оружием был Кровавый клинок ворона!
Между тем, Первый (Или Великий князь Михаил Благовещенский) приземляется на поле боя, и с ходу врывается в сражение. Его глаза мечут белоснежные молнии, клинок, оставляя за собой дуги пламени, разрубает бывших подопечных, а заклинания, которые он мечет, выжигают их десятками!
Меньше трёх минут потребовалось ему, чтобы очистить поле боя, после чего Великий князь приближается к разлому и что-то делает. С того ракурса, откуда ведётся запись, почти не видно его действий, и совершенно не слышно, что происходит. Но разлом внезапно уменьшается — от пары сотен до десятка с небольшим метров. Он становится очень узким, словно бы сшивается по краям, и к нему выдвигаются оставшиеся в живых маги и военные. Вокруг оператора начинается суета, а Великий князь, не дожидаясь, с невероятной скоростью взмывает вверх и исчезает среди облаков.
Я выключаю видео и откидываюсь на спинку старого стула.
Да уж…
Ещё одна догадка пронзает сознание. Раньше мы напитывались эфиром страха — и второй облик у меня, моих генералов и жён соответствовал этому. Огромная змея, гигантская демоническая пантера, рогатая тварь, нетопырь с копытами, и так далее. Если теперь я и эти предатели питаются восхищением… Возможно ли, что наши вторые облики поменялись соответственно? Стали… Чище?
Судя по этому видео — так и есть…
Размышления прерывает дверной звонок. После третьего я понимаю, что отец не собирается открывать дверь, и спускаюсь на первый этаж. Заглядываю в гостиную и вижу, что Николай вырубился на диване и похрапывает. Вокруг нестерпимо воняет дешёвым пойлом. Я морщусь, прикрываю дверь в гостиную, подхожу к видеодомофону на входе и активирую его. Вижу на экране двух типов в кожаных куртках, перед воротами стоит чёрный тонированный джип.
Нажимаю кнопку коммуникатора.
— Кто?
— От Афанасия Михайлова. Срочно.
Ругаясь сквозь зубы, выхожу на улицу и подхожу к воротам. Открываю не без опаски — мало ли, что он велит со мной сделать за лицо своего сынка?..
Но всё обходится — приехали не ко мне.
— Отец дома? — спрашивает один из коротко стриженных мордоворотов.
— Не-а, я за него. Чего надо?
Они ухмыляются и протягивают папку с бумагами.
— Передай бате. Документы на дом, пусть подпишет, и часть долга спишется. Завтра пусть привезёт обратно.
— Через неделю же только договаривались? — хмурюсь я, даже не думая принимать папку.
— Обстоятельства, — снова ухмыляется бритый, пытаясь всучить мне документы, но я отталкиваю их и мгновенно закипаю.
— Какие, нахрен, обстоятельства? — я мгновенно закипаю. Внутри просыпается нестерпимое желание свернуть этим уродцам шеи, выпустить кровь, и… Так, стоп-стоп-стоп, Джерлак! Опять ты… Визуализируешь насилие… — Ваш хозяин слово не держит?
— Ты бы не дерзил, сопля, — надо мной нависает второй амбал, но я и не думаю пугаться. Наставляю на него палец и выстреливаю огненной струёй так, чтобы она прошла рядом с ухом. Тот отшатывается.
— С боярином говоришь, смерд, — усмехаюсь я, — Ты обычный пёс, которому доверили письмо привезти, так что язык прикуси. А ты, — обращаюсь ко второму, — звони Афанасию. Скажи, что Демид Орлов хочет поговорить. Ну!
Мордовороты, кажется, обалдевают от моей наглости.
