все путем. Ничем запрещенным мы тут не занимаемся. Просто гуляем иногда вдали от любопытных глаз. Ты какую хочешь? Стройненькую, или ту, что вчера обнимал?
— Я Лина, — смущенно улыбаясь представилась та.
— А я Омнис, — напомнила вторая. — Мы сестры, если что.
— Простите за вчерашнее… — смутился Арон. — Надеюсь я вас не помял?
— Ну, разве что немножко. Я не в обиде. Просто помни меня еще разок, и будем в расчете!
— Смотри, покраснел… — звонко рассмеялась Омнис. — Такой молоденький, прям как Иен, когда впервые попал сюда.
Арон вдруг вспомнил, что эльфы живут куда дольше людей. Он смущенно всмотрелся в лица сестер, но не нашел и намека на их возраст. Чистые, светлые, обе зеленоглазые. Разве что оттенок кожи разный. У Лины она была заметно темнее. Безупречные по своей форме фигуры… На вид им было лет по двадцать — двадцать пять. Рон мало что знал об эльфах, но они не были темными. По крайней мере чистокровными. А вот их капитан — другое дело. Темная кожа и красноватая роговица глаз выдавала ее с головой.
Сургуч слетел с бутылей и вино полилось рекой. Иен усадил к себе на колени Омнис, придерживая ее за талию. А Лина, особо не церемонясь присела на колени к Арону и обняла его за шею. Ее плотная грудь то и дело касалась его щеки. После первых бокалов нашлись и темы для разговора. Калеб оказался умелым рассказчиком и обладал незаурядным чувством юмора. Рон уже захмелел с голодухи, ведь обед он тоже пропустил. Головная боль прошла. Мясо и сыр отчасти спасали, от хмеля, но близость остроухой Лины и ее учащенное дыхание пьянили его куда больше.
— Чего-то он к тебе равнодушен, — вдруг заявила Омнис.
— Странно, и я заметил… — поддержал Калеб.
— Может быть я тебе не нравлюсь? — спросила Лина с ноткой обиды в голосе.
Арон хотел было ответить, но его перебила Омнис:
— Что ты, сестрица, он же запал на нашего капитана!
— Ну да… он же такой красоты отродясь не видал, — припомнила Лина. — Куда нам до нее. Мы и в подметки не годимся.
Арон почувствовал, что лицо его наливается краской. Ему стало неудобно. Разговор заходил не в то русло и ему захотелось уйти.
— Ну так как? — прямо спросила Лина. — Хочешь нашего капитана, или побалуешься со мной?
Он не ответил, лишь опустил глаза. Сестрицы переглянулись. Омнис соскочила с колен Калеба и схватила Арона за руку. Толкнув дверь в соседнюю комнату, она втолкнула парня внутрь. Там, привязанная к столу в непристойной позе лежала капитан Нима. Руки ее были связаны за спиной, живот плотно притянут к грубой столешнице. Ногами она стояла на полу, а ее промежность прикрывала лишь туника. Лина подошла ближе, бесцеремонно задрала ткань и похлопала капитана по ягодице.
— Она твоя, наслаждайся!
— Не понял… — Рон обомлел от такого поворота.
— Ну ты же хочешь ее, так?
— Я сказал, что она красивая… — попытался оправдаться он.
— Да какая разница?! Клянусь, что с этой стороны она ничуть не хуже! Да ты взгляни…
Она дернула Арона за руку, и он оказался позади связанной Нимы. Она мерно сопела, но больше не подавала никаких признаков сознания. Рон чувствовал, как внизу живота что-то тяжелеет.
— Что с ней? — спросил он встревоженно.
— Спит. Мы накачали ее так, что завтра и не вспомнит ничего. Да ты не ссы, мы сто раз так делали!
— И она ни о чем не догадывается? — удивился Рон.
— Да ей по любому нравится, просто делает вид, что не знает, — уверенно заявила Омнис.
— Давай, давай! — подбодрила Лина. — Докажи, что ты мужчина!
Арон взглянул на Калеба. Тот с довольной ухмылкой стоял в дверях, подпирая косяк. Ему явно не терпелось на это посмотреть.
Молодой кузнец прикрыл глаза и взял себя в руки. Биение сердца стало ровным, дыхание успокоилось. То, что предательски топорщилось между ног вернулось в исходное состояние.
— Я ценю ваше участие, — твердо сказал он. — Но этот поступок недостоин мужчины.
— Ты… серьезно? — Лина растерянно посмотрела на сестру.
— М да… — скривилась она. — Похоже веселья сегодня не будет.
Не подававшая до сего момента признаков сознания Нима вздохнула. Веревки на ее руках и теле оказались искусной декорацией. Высвободив свои запястья, она медленно встала и оправила тунику, прикрывая свои прелести.
— Ну и дурак… — кинула она Арону. — Столько возни и все зря.
Рон опустил глаза и отступил в сторону.
— Вот значит, как вы развлекаетесь… Занятно.
— Эй! — Капитан кивнула своим девчонкам. — Деньги на бочку, моя взяла!
Кошель с монетами звякнул о стол, и она довольно взвесила его в руках.
— Кто ж знал, что он такой идейный!? — тихо посетовала Лина.
Капитан отсчитала себе несколько монет, а кошель бросила Калебу.
— Твоя доля, — усмехнулась она.
Хлопнув молодого кузнеца по плечу, капитан Нима вышла из комнаты. Лицо Рона ничего не выражало. Он не славился особой ранимостью, или чувствительностью, но сейчас обида подступила к самому горлу. Честная компания снова расселась за столом, зазвенели бокалы. Взглянув на них задумчиво, парень шагнул к выходу.
— Эй, ты чего, обиделся что ли? — усмехнулась Омнис.
— Хорошего вечера, дамы… я, пожалуй, пойду.
— А отужинать с нами? — искренне удивилась Лина.
— Спасибо, я уже сыт.
— Этого еще не хватало… — буркнул Калеб вставая. — Это же просто невинная шутка. Ты что, дружище, нам же жить тут рука об руку. Не держи обиды.
Старый вояка преградил ему дорогу, мешая уйти. Арон опустил взгляд. Лицо его было непроницаемым, и понять, что он сейчас чувствует не представлялось возможным.
— Шутка, друг мой, — это когда смешно, — сказал парень, глядя ему в глаза. Затем, взяв старого солдата за грудки, Арон оторвал его от пола и без видимых усилий переставил на другое место. Расправив замятую ткань и заботливо смахнув с кителя Калеба соринку, он вышел вон.
— Твою мать! — Выругалась Нима. — Кого ты привел, Калеб?!
— Кого просила, того и привел, — сухо ответил вояка. — Я его второй день знаю…
— А паренек то волевой оказался, да с норовом, — Лина прикусила губу с досады.
— Думаю тут другое, — Омнис уставилась на капитана. — Как бы не того… со скалы вниз, или еще какая дичь.
— Не, этот не прыгнет, — отмахнулась она. — Или прыгнет?
— Не знаю… — Калеб пожал плечами. — Парень себе на уме… хрен поймешь, что в голове творится.
— Да черт бы вас всех подрал! — Нима вскочила на ноги, и подхватив оружие и вылетела за дверь.
Вдохнув полной грудью прохладный вечерний воздух, Арон огляделся. Идти в лагерь как-то не хотелось.
