ставишь ультиматумы, хоть права на это не имеешь. И если хочешь, чтобы тебя поняли и приняли может стоит начать с себя?
— Мне твои нравоучения не нужны, — если я надеялся, что до неё дойдёт, то зря, хорошо, что я этого не делал. — А эти дуры ещё поймут кто ты такой, но боюсь, уже будет поздно.
— Да они и так обо мне всё знают, — отмахнулся я. — Ну что, красавицы, и не красавец, двигаем? Кто хотел тот отказался, а остальные сегодня гуляют!
Девчонки хоть и поглядывали на двери в подсобные помещения, где скрылась Мелихова с куратором, но всё же пошли со мной к выходу. Да и справедливости ради, смотрела туда только Катя. Насколько я помнил, Наталья была её лучшей подругой и когда я пришёл в команду именно Милорадович сопротивлялась дольше всех. Дара разок оглянулась, пожала плечами, мол была бы честь предложена и забила, а Таня с Мико так и вовсе внимания на выходку Мелиховой не обратили. Японка так и вовсе обиделась за столь холодный приём и принципиально не разговаривала, а Тарасова всегда была слишком умной и чётко понимала, что происходит. Ведь вернуть в боевую группу Ренегата не просто сложно, а практически невозможно.
Правда уже через десять минут даже Катерина забыла про психованную подругу, вместе с остальными засыпая нас с Мико вопросами. Мы честно отбивались как могли, но лишь необходимость наряжаться и краситься для выхода в свет нас спасла. Иначе выпотрошили бы и выжали всё до последней капли информации. Мне тоже было интересно, что тут без нас происходило, но с самым главным меня уже Юлия познакомила, а остальное могло подождать. Тем более что впереди нас ждали большие изменения. Отдавать команду я не собирался.
Ждать пришлось долго, правда я не слишком переживал, чай не на улице под дождём куковать. Пошёл к себе, комнату у меня никто не забирал, я отметил это плюсом в копилку директора колледжа и минусом Марине. Надо бы её фамилию узнать, но у Юли спрашивать не хочется. Вот уж не ожидал, что куратором поставят сестру её погибшего жениха, хотя, с другой стороны, чему удивляться. Здесь конкретно играли против меня и били по всем, кто со мной близок. Сняли Олега Евгеньевича, вернули Наталью, и поставили курировать группу человека всеми фибрами души, ненавидящего одну из моих девушек. А значит будет сеять раздор и смуту. Впрочем, я этого ожидал.
— Вить, можно? — в дверь постучались и в комнату заглянула Дара. — ты один?
— Да, — кивнул я. — остальные разбежались. — Заходи. Вау, ты прям шикарно выглядишь! Сто десять из десяти!
Я привык видеть лучницу в образе оторвы. Эдакой пацанки-рокерши, гоняющей на байке, своим пацаном, с кем можно выпить, поговорить по душам и даже девок снять, а чего нет. Одевалась Дара соответствующе, в кожу, рваные джинсы и прочие атрибуты плохой девчонки. Сейчас тоже я ждал чего-то похожего. Но реальность с размаху дала мне по морде.
Девчонка нарядилась в короткое чёрное платьице, по которому то ту то там расположились прозрачные вставки, очень эротично обнажающие юное тело и при этом оставляющее простор для воображения. Плюс лёгкий макияж, почти полное отсутствие пирсинга, что делало лицо Дары каким-то другим и вуаля — передо мной стояла незнакомая красотка, за которую не жалко отдать пол царства. Я почувствовал, как в душе шевельнулось чувство собственного величия, мол моё, никому не отдам.
— Я, — Дара потупила глазки и покраснела, ещё больше выбиваясь из прошлого образа. — Я извиниться хотела. За прошлый раз, ну, когда перед Играми на дуллахана охотились. Я была не права и из-за меня могли все пострадать. И машину твою испортила тоже. Прости меня пожалуйста.
— Блин, я-то думал, что-то серьёзное случилось. — я выдохнул, расслабляясь. — Да я про это уже давным-давно забыл. Ну психанула немного, бывает. Больше так не делай и всё. Есть проблема — давай поговорим, обсудим. А ламбу починят.
— Её в сервис увезли, где тюнинг делали, я договорилась, восстановят в лучшем виде. — тут же затараторила девушка. — Я даже…
— Тсс, — я приложил ей палец к губам, перекрывая поток информации. — Пёс с ней, с ламбой. Главное, что все живы и здоровы. А машина, пусть и дорогая, это просто железяка. Так что всё нормально.
— Правда? — Дара шагнула вперёд и прижалась ко мне грудью, заставив сглотнуть слюну. — Честно, честно?
— Настолько честно, что, если ты ещё крепче прижмёшься, мы никуда не поедем, — я обхватил её за талию, усилием воли удерживая руки в рамках приличия. — Дара, ты с огнём играешь.
— А я не играю, — на меня уставились красивые тёмные глаза. — Я совершенно серьёзно.
— Ну тогда держись, — я подхватил девчонку под попу и понёс в другую комнату. — И не жалуйся потом, что я тебя не предупреждал.
Глава 4
— А я ему и говорю, мол каким надо быть кретином, чтобы дать обет не всходить на ложе жены до победы, — я держал рюмку в руке, рассказывая очередную байку из царства мёртвых. — Так чего удивляться, что она Зевса от тебя не отличила.
— А Амфитреон чего? — глаза у Скуратова-старшего блестели не меньше, чем у молодёжи. — Неужели спустил такое?
— Да как сказать, — я на автомате помял рукой шею. — Я поначалу-то не понял, чего он так близко подходит, и, надо признаться, весьма скептически относился к борьбе, как боевому искусству. Это на татами борцы решают, а на улице всё по-другому. Оказалось очень зря. Всё-таки спортивное направление сильно выхолостило этот стиль. А когда тебя втыкают головой в землю, это больно. Я, конечно, потом ему навалял, но приложил он меня здорово.
— Отсюда вывод, — наставительно поднял палец Владимир Алексеевич, и дождавшись, когда все обратят на него внимание, продолжил. — Если хотите пошутить над борцом — держитесь вне досягаемости его рук. Лучше всего на расстоянии выстрела.
— Лучше старенький ТТ чем дзюдо и карате, — подхватил Матвей. — Жаль на духов это не работает. Столько проблем бы избежали.
— Ты у нас гениальный мастер, вот и займись, — подколол его Стас, причём шутки в этом был самый минимум, после Игр, пока я шлялся по царству мёртвых, умения Матвея оценили крайне высоко и к нему уже стояла очередь с заказами на оружие и броню. — Сделаешь волшебный пулемёт, будем косить монстров.
— А лучше танк, — поддержала его Катя. — Прикинь, ты такой на танке выезжаешь, и из пушки по мавке какой бабах!
— Ага, кровь кишки и всё вот это вот, — заржал воздушник, и они с Милорадович хлопнулись ладонями. — Давай, Матвей, замути что-нибудь такое.
— Танк вряд ли получится, — почесал в затылке кузнец. — Я уже думал, прикидывал и так, и эдак, не, не выйдет. Одного молотка мало, нужны материалы, ещё инструменты, даже огонь особый. Тогда да, можно сделать нечто типа корабля Скидбландира или Гунгнир с Мьёлльниром, но пока мой максимум — это скопировать Смешер, да и то без одушевления.
— Знаешь, я бы и от такого не отказался, — тут же сделал стойку Владимир Алексеевич. — Только желательно саблю, карабелу или килыч, чтобы именно резать, а не рубить. Это Тор у нас парень простой, ему бы размахнуться посильнее да по кумполу кого приложить, а нам, ветрякам, приходится тоньше работать.
— Есть идея насчёт чакрумов, — оживился Матвей, — Тоже чтобы складывались в кольцо, а если надо — принимали нормальные размеры и их можно было метать в цель. По идее даже несколько штук можно вместе сложить, и доставать по мере необходимости.
— Обсудим! — Скуратов явно загорелся идеей, да и у Стаса глаза заблестели, и не только у него. — есть у меня пара идей…
— Так, сегодня ни слова о работе! — Юля допила свой бокал и со стуком поставила на стол. — Сегодня мы празднуем возвращения Вити и Мико, веселимся и радуемся жизни! Всё-таки не каждый день смертные выходят из царства Аида. Так что предлагаю тост! За Виктора — настоящего победителя и мужчину! Которые если сказал — сделает! Сказал — из-под земли достану, и ведь достал!
— И за Мико, девушку со стальными канатами вместо нервов, — подхватил Олег Евгеньевич, которого мы тоже вытащили, — Честно говоря, не представляю, как бы я сам повёл себя в такой ситуации, но ты, девочка, прошла это испытание с честью. Что бы там не говорили эти уроды из бюро, я знаю, что ни один из вас не продал и не предал род людской. За вас ребята.
— За вас!!! Витя, Мико!!! Пьём!!! — от криков можно было оглохнуть, оно и понятно, компания собралась не маленькая.
Кроме нашей команды, присоединились ребята Скуратова. Против них я ничего не имел, мы довольно
