говоришь ты — требует слишком тонких манипуляций Силы и высокого умения в медитациях. Это не его сильная сторона, — продолжил он.
Чуть помолчав, Оби-Ван закончил:
— Он боевик. Со временем, он, если не погубит сам себя, станет великим боевиком. Но боевиком, не более. Знай он о происшедшем, мне пришлось бы не сладко, в ярости он очень опасен. Но и ей можно управлять, если грамотно подгадать момент для неё, — легкая улыбка промелькнула на лице джедая. Молодой мужчина, с какой-то с неожиданной грустью взглянул в глаза королеве.
— Но даже при этом он бы ополчился на меня не из-за тебя и детей, а потому, что играли с тем, что принадлежало ему, не более. Он жуткий собственник.
— На меня повлияли с ним, — обреченно прошептала королева, с болью в голосе, принимая данность.
— Очень немного, — честно подтвердил Оби-Ван. — Твоя любовь не была предопределена, но была вероятна. Тебя тянуло к нему. Женщины любят засранцев, даже если те пустышки. Квай-Гон лишь немного усилил ростки вероятного влечения, которое появилось, а я потом поливал их, чтобы они не зачахли. Да и глупо было бы полагаться в таком, лишь на искусственное внушение.
— Ты, — с горечью прошептала королева.
— По приказу, — Оби-Ван теперь выражал саму кротость. — Но мне понравился план Дедушки. Более того, я многому научился, выполняя его маленькие капризы. И расширил его план, до своего Плана.
— Дети, что с ними будет? — голос королевы неожиданно окреп.
— Их ожидает извилистая, тяжелая, но великая жизнь, даже по меркам Галактики, — Оби-Ван стал предельно серьезен. — Клянусь, — джедай легко хлопнул себя раскрытой ладонью по центру груди.
— С тобой в тени, за их спинами, — королева практически находилась на грани между жизнью и смертью. Окрепший голос никого комнате не обманывал, но сейчас она выглядела крайне величественно. Невзирая на то, что она лежала, а Оби-Ван стоял, появилось впечатление, что она смотрит на него сверху вниз.
— Держа руку на пульсе с рождения, я смогу сгладить многие недостатки, доставшиеся им от их отца. Но... кровь есть кровь, сомнительно, что они будут очень сильны в том, в чем их отец бездарен. Но опытный наставник рядом, а я нынче заметно больше знаю и умею, чем было, когда их отец стал моим учеником, — сможет дать им очень многое. Я понимаю, что это звучит лицемерно, но это данность — им будет проще идти к величию со мной. Намного проще. И я постараюсь избежать некоторых ошибок, которые были у меня с их отцом. Да и без меня, либо найдется кто-то другой, либо они к величию банально не дойдут.
Оби-Ван напоминал сейчас сущего праведника. Джордж даже подумал, что именно сейчас, а не ранее, когда чувствовалось легкая, эфемерная фальшь, и казалось он несколько играет, — человек абсолютно искренен.
— Будь ты проклят джедай! Я ЖЕЛАЮ, ЧТОБЫ ЗАДУМАННОЕ ТОБОЙ ВЕЛИЧИЕ ОБОИХ МОИХ ДЕТЕЙ СВЕРШИЛОСЬ, НО, ЧТОБЫ ТЫ БЫЛ ВНЕ ЕГО И УЧАСТЬ ТВОЯ БЫЛА НИКЧЁМНА.
Голос королевы был снова тих, но пронзительная мощь, что вложила она в слова, вызвала дрожь в сердце Джорджа. Даже Оби-Ван слегка передернул плечами, как будто в ознобе.
— Я слишком..., — Оби-Ван нахмурился, нагнулся над королевой и закончил явно не тем, чем хотел.
— Умерла. Будет мне урок, не болтай излишне с тем, в ком запредельно полно Силы, пусть и полученной взаймы. Оби-Ван, чуть наклонил голову, как бы прислушиваясь, напомнив этим охотничью таксу соседа Джорджа.
— Пронесло, — с облегчением сказал джедай.
— Хорошо, что вилла имеет пусть и куцую, но серьёзную защиту от Силы. Твоя предусмотрительность и желание защитить детей и мужа, сыграла с тобой фатальную шутку, несчастная королева. А мне подпортила работу.
— Этот своеобразный щит не только мешает узреть внутренности дома с помощью Силы. Особенно путая взор издалека. Но и серьезно затрудняет манипуляции с Силой изнутри дома. Конечно, обойти это не особо сложно... для мастера манипуляций Силой. А ты была даже не падаван. И то, что дети временно накачали тебя до макушки Силой не изменит этого.
— Хотя выглядело мощно. Я даже непозволительно опешил. Но, увы тебе, — импульс проклятия остался внутри дома, и не смог выйти за его пределы, так и не достигнув цели. И я чувствую, как с каждой секундой твой заряд могучей воли, облачённый в заёмную огромную Силу оставшуюся у тябя пока от детей — слабеет. А все те, кого ты привела с собой — мертвы. И в не малой степени из-за тебя, — Оби-Ван пригляделся к лежащей между ног королевы акушерки, и с мимолетным неудовольствием скривился.
— Да, мертвы — сердце. Торопливость хороша, лишь в ловле блох. Так что, кроме одного «живого» и меня, тут больше никого нет. А дети, они сами переполнены Силой и так просто на них не повлиять. И единственный оставшийся тебе не помощник. Так что с вместилищем проклятия тебе не повезло. Ну, не в меня же этой крайне мощной, но сырой поделке проникать? Для этого мы в слишком разных весовых категориях Силы находимся.
— Верно железный? — Оби-Ван подошел к замершему роботу и потрепал того за плечо.
— Прости, но играя в игры на таком уровне, зачастую можно попасть в мясорубку истории, которая безжалостно сделает из тебя фарш, — грустно заметил, наконец окончательно переставший играть Оби-Ван.
Джордж теперь окончательно убедился в том, что немало из предыдущего, было игрой, не понятно зачем сыгранной.
Казалось говорящий с мертвой королевой джедай, пытается не столько объясниться постфактум, сколько извиниться, за, похоже, не совсем, как он рассчитывал ранее пошедшее. Но несколько секунд прошли, джедай почти незримо встряхнулся, оставляя свершившееся окончательно в прошлом.
Он прислонился лбом к голове робота и начал, что-то шептать. В конце он несколько раз, всё громче, проговорил:
— Королева умерла, родив мальчика. Ребенка забрал неизвестный человек, похожий на одаренного.
Потом, чуть отошел, легким движением кистью развернул робота к себе спиной и замер. Робот вздрогнул, оживая, дернул головой и пропищал:
— Тест, — и снова замер.
Десяток секунд ничего не происходило. Но вот манипуляторы робота вздрогнули, он начал поворачиваться к кровати и тут, стоявший столбом всё это время джедай, снова дернул кистью, после чего робот опять завис.
Картина минутной давности повторилась, разница была, лишь в одном — в концовке. Джордж, убежденный в своей абсолютной невидимости для
