задница Байфианского кхрыгла, зато не лезет в мои дела. Да и без помощи её отца позиции легата пришлось бы добиваться гораздо дольше.
Для утех мне хватит и новых наложниц. Я привёз с собой поистине занятные образцы. Остался лишь мой любимый этап — приучить их к покорности'.
Грёбаный извращенец. Похоже у него целая коллекция рабынь со всей Галактики. Интересно, а кселари вообще способны любить кого-то?
'Сегодня я присутствовал на церемонии посвящения молодых рекрутов в легионы Империи. Как всегда, обряд сопровождался испытанием кровью. Только самые стойкие достойны чести служить среди элиты. Юнцы гибнут, не выдержав суровых испытаний, но их кровь скрепит легион прочнейшим раствором. Такая селекция жизненно необходима, иначе слабость проникнет в легион, запятнав его доброе имя!
Не зря же доблестные предки назвали Империю Вечной… Уже тысячелетия она стоит оплотом порядка и разума в этом безумном мироздании. Сколько ещё выдержит? Зависит лишь от нас. Только жертвы лучших из лучших позволяют нам оставаться непобедимыми и постоянно совершенствоваться. Наше бремя — нести просвещение всем остальным низшим расам, указав им их истинное место. Эти слова Претора прочно врезались мне в память.
Возможно звучит напыщенно, но он прав. Все миры, что я видел, представляют из себя лишь отсталость, грязь и разложение. Разве не лучше для них самих будет пасть, своей смертью принеся хоть какую-то пользу единственному очагу величия в этой вселенной?'
Вынужден признать, они конченные, и это не лечится. Нет таких таблеток, чтобы сдуть эго кселари до вменяемого размера.
'Получил радостное известие от супруги — она готовится подарить мне наследника! Провидение щедро наградило нас, даровав возможность продлить мой род.
Моя половина уже вынашивает потомка в одном из инкубационных модулей. С нетерпением жду появления на свет моего первенца! Я мечтаю, что однажды мой сын, а может и дочь, пополнит гордые ряды защитников Империи. И принесёт новые земли во имя процветания нашего общего дома!'
Я сейчас расплачусь от умиления.
'Новое задание ждёт меня в диком секторе посреди ничем не примечательной звёздной системы. Единственный обитаемый мир там населён довольно примитивной расой гуманоидов. Сомневаюсь, что их культура стоит хоть какого-то внимания.
Однако Империя в своей мудрости усмотрела в этой планетке потенциал. Придётся построить факторию и подготовить почву, чтобы со временем интегрировать эту систему в наше общество. Их сопротивление лишь закалит наши легионы. Их кровь сделает нас сильнее. Слабые бойцы падут, сильные возвысятся'.
Что ж, если у меня и были сомнения, что было бы неплохо подорвать ядро их родной планеты, сейчас они исчезли.
Провалившись в сон, вижу хаотичные образы далёкого мира, укрытого непроницаемыми грязными облаками. Крупные очаги промышленности покрывают каждый кусок земли. Кипучая деятельность не останавливается ни на минуту. Я почти чувствую этот смрад плавилен, шахт и заводов.
На следующий день подчиняю Карвер, передаю его Сэму, прибывшему из Лейквилла, и наш отряд покидает это чудное местечко. До сих пор ослабленный Ваалис пребывает, чтобы забрать нас обратно.
По возвращении во Фритаун группа местных, заметив наше появление, машет руками в знак приветствия. Я радостно им улыбаюсь — все-таки приятно снова очутиться дома после недавних испытаний. Пускай у многих теперь это место ассоциируется только с разрушениями и гибелью близких, но впереди восстановление. Мы станем ещё крепче и сильнее, чем были. Отстроимся и возродимся, как феникса из пепла.
Мы идём к центру города, и на ходу я оглядываюсь по сторонам — многое изменилось всего за полтора дня нашего отсутствия. Кое-где уже подняты новые крыши на домах, восстанавливается инфраструктура. Зияющих проломов в стенах как не бывало, на их месте новые укрепления. Дороги расчищены от завалов и тел погибших. Кселари преданы земле в братских могилах за пределами города.
Особенно кипит работа на широкой площади перед центральным штабом — нашим новым домом. Здесь парочка крафтеров из Раздробленных Пульсаров поднимают остов будущего памятника. На экране их Трансивера я краем глаза замечаю набросок будущей композиции — фигуры воинов, застывшие в защитном кольце вокруг города, а на плоском камне позади них выбиты имена павших. Отличная идея. Теперь никто не забудет, какой ценой досталась эта победа.
Работа кипит, и мастерство этих двоих видно невооружённым взглядом. Металлические силуэты поднимаются прямо на глазах.
Рядом вижу Мэтта и Тая, наблюдающих за ходом работ. Николай уже ходит, и это радует. Машу им рукой. Друзья радостно бросаются навстречу. Мы обнимаемся как братья, не видевшиеся годы.
— Фритаун идёт на поправку! — улыбается Гидеон. — Ты вовремя вернулся домой, — уже более серьёзно добавляет он. — Сегодня запланированы похороны. Думаю, будет правильно, если ты скажешь несколько слов.
— Кто?.. — холодея, спрашиваю я.
— Кухулин, — тяжело вздыхает амиш. — Прости, пожалуйста. Я должен был сразу рассказать. В горячке боя было не до того. Он вмешался, когда тот упырь наседал на Драгану и Тая. Если бы не Лиам…
— Я бы умер, — спокойно довершает Тай. — Он спас меня и купил время Драгане.
— Ты прав, — после паузы говорю я Мэтту, — это будет правильно. Пойдём.
Серое небо затянуто низкими тучами, мелкий рассыпчатый снег идёт без остановки. Погода под стать настроению. Холодный влажный воздух пробирает до самых костей, заставляя ёжиться. Адаптивный морфогенез подстраивает тело под эти условия, позволяя спокойно переносить холода.
Медленно бреду по обледенелой тропинке, петляющей между могил. Смёрзшаяся грязь под ботинками хрустит, как гравий.
Городское кладбище Фритауна лежит на окраине, за последними домами, утопая в зарослях редкого бурьяна. Покосившиеся кресты и покрытые мхом надгробия — безмолвные стражи, охраняющие покой мёртвых. Сегодня тут людно. Событие обязывает.
Товарищи уже ждут меня. Рядом с ними многие жители Фритауна, Уайтклэй, Денби и Чадрона. Даже из соседнего Сектора прибыла небольшая делегация, когда там узнали какую беду мы отвели от них, приняв основной удар на себя.
Да, многие пришли отдать дань уважения погибшим защитникам. Даже пришельцы из Раздробленных Пульсаров и Серых Скитальцев вполне обоснованно сочли, что проливая вместе кровь, имеют право проводить павших в последний путь.
Лица у обычных людей скорбные, отрешённые. В глазах читается боль утраты. Кто-то потерял друга, кто-то — родных. Победа всем нам далась недёшево.
Краем глаза замечаю группу новичков, которая держится вместе, что немудрено. Они шли по нашей программе получения серебряных классов, которой занималась Ребекка.
На переднем плане стоит Джон «Джей» Хопкинс. Высокий крепкий парень, на вид лет двадцати пяти. Короткие русые волосы, обветренное узкое лицо. Голубые глаза
