К штурму все было готово. Бойцы, неслышно пробравшиеся вдоль стены и вскарабкавшиеся на самую крышу, уже закрепились и дали знак, что можно работать по окнам. Снайперы засели на крыше соседнего барака. Тарасу предстояло перехватить зэков, если те вдруг вздумают прорываться через дверь. Оставалось подогнать пожарную машину и прикрепить веревку к решетке окна, закрытого одеялом. Водитель уже собирался подъехать задним ходом, но лейтенант, оглянувшись назад, заметил, как на территорию зоны въезжает милицейский УАЗик, и дал отбой. «Тайфуновцы» замерли в ожидании, слившись с крышей.
Адъютант Стеценко вывел из машины мать рецидивиста, сухонькую старушку лет семидесяти в сером пальто, и подвел ее к БТРу.
— Ну что там еще, прости господи, мой сынок натворил? — спросила старушка. — Ему ж еще пять годков сидеть.
Посмотрев на слезящиеся от ветра глаза матери Озогина, лейтенант быстро понял, что сына своего она и без суда осудила. Вряд ли он ее послушает. Но этот шанс тоже надо было использовать.
— Во время бунта он захватил в заложники доктора и грозится его убить, — коротко сообщил Широкий, протягивая ей мегафон. — Поговорите с ним, может, одумается. А если нет, то придется штурмовать. Вообще погибнуть может.
Старушка неловко взяла двумя руками мегафон и тихо произнесла:
— Сынок, одумайся. Сколько жизней уже загубил, все мало тебе.
— Суки, мать зачем привезли! — взвыл Озогин, подпрыгнув к окну и отодвинув край одеяла. — Уберите ее отсюда, не буду с ней говорить! Я же сказал, начальник, бабло давай и вертолет! И еще автомат мне дайте. А не то кончу доктора.
— Сынок… — попыталась повторить свою просьбу мать.
— Пошла отсюда, — заорал на нее «сынок», — ты мне и так всю душу вымотала, стерва…Наркоты давай, начальник!
Мать от страха присела и выронила мегафон, который лейтенант успел подхватить у самой земли.
— Все, — решился Широкий, бросив взгляд на полковника, — уведите мать, это не поможет. Начинаю штурм. Дальше ждать нельзя.
Он подал сигнал снайперам, и грохнул короткий выстрел. Озогин, до сих пор изрыгавший проклятия на голову ментов, рухнул навзничь, судорожным движением сорвав одеяло с окна.
Тотчас заревел двигатель, и пожарная машина рванулась вперед, вырвав решетку сразу на двух окнах со стороны первого барака. Незадолго до этого «тайфуновцы» уже успели ее аккуратно прицепить. Тотчас раздался взрыв, которым была подорвана небольшая дверь, которая вела в помещение с балкона. А сверху по веревкам скатились двое бойцов, один из них был Вадик, как показалось Тарасу, наблюдавшему за штурмом снизу. Дав очередь поверху, они швырнули в помещение какой-то цилиндр, который громыхнул так, что повылетали все стекла. Кроме мощного звука взрыв сопровождался такой яркой вспышкой, что даже Тарас зажмурился, а что стало с теми, кто был в помещении, можно было только гадать.
«Заря» сработала, подумал Тарас, сжав автомат. Но потом опустил, — он был уверен, что снизу никто прорываться не будет. После применения этой светозвуковой гранаты в помещение можно входить спокойно: никто и не подумает сопротивляться. Не до того. Там сейчас все ослепшие и оглохшие.
Никакой стрельбы больше не было. Ворвавшись сквозь окна и вынесенную дверь, спецназовцы немного поорали на зэков, попинав и придавив их к полу. А когда суматоха улеглась, Тарас с удивлением увидел, как Вадик, взяв одной рукой за ремень довольно массивного мужика, как котенка за шкирятник, перекинул его через подоконник на балкон. Затем перелез сам, снова приподнял его, поставив на ноги и, развернув лицом к наблюдателям, крикнул:
— Этот, что ли, ваш доктор?
— Да, это он, — ответил полковник, — жив?
— Вроде жив, — неуверенно заметил Вадик, посмотрев на еле стоявшего на ногах мужика в белом халате, который тер себе глаза и уши ладонями, не понимая, что с ним происходит.
— Ладно, спускай вниз заложника, как в себя придет, — приказал Широкий и добавил: — Только сначала зэков давай.
Вадик исчез в окне, утянув с собой доктора, все еще не понимавшего, где он находится. А вскоре по металлической лестнице загрохотали ботинки спецназовцев, и в открывшуюся дверь вылетел первый зэк. Открыл он ее, похоже, лбом. Перекувырнувшись через голову, зэк затормозил тем же лбом об асфальт, да так и остался лежать. Но Вадика это ничуть не разжалобило.
— Вставай, гнида, — ласково проговорил он, приближаясь к валявшемуся у выхода телу в ватнике, — руки за голову и вперед ножками. Заждались тебя уже охранники.
Повторять не пришлось. Зэк вскочил, как ошпаренный и, несмотря на то что был слегка контужен, бодро зашагал к оцеплению из солдат внутренних войск. Вслед за первым показались остальные, каждого из которых конвоировал спецназовец. Труп Озогина оставили наверху. Пуля снайпера угодила в плечо, но ему хватило. Умер от потери крови.
Когда, передав зэков новым конвоирам, «Тайфуновцы», среди которых был и Тарас, потянулись к своим БТРам, Широкий снова обернулся к полковнику:
— Ну если еще какой шум случится, зовите. Приедем быстро.
— Теперь не скоро, думаю, — ухмыльнулся Стеценко, запахивая шинель, — надолго присмиреют. Хорошо поработали, лейтенант.
— И то ладно, — кивнул Широкий и запрыгнул в бронемашину, — а после хорошей работы нам тоже отдых полагается.
Выехав на шоссе, водитель нажал на газ, и БТР, несший в своем чреве всех бойцов, без потерь возвращавшихся на базу, развил приличную скорость, распугивая и даже обгоняя иномарки. Тарас, сняв шлем, расслабленно покачивался на своей скамейке, слегка сожалея, что не удалось поучаствовать в захвате заложников. Все сделали за него «бывалые».
— Вадик, — позвал командир соседа Тараса, — ты чего там, не мог аккуратнее с заложником сработать? Того и гляди, начальник зоны на нас телегу напишет за превышение.
— Так никто же не пострадал, — искренне удивился Вадик. — Почти. За что телегу писать?
Лейтенант безнадежно махнул рукой и замолк, прислонившись спиной к стене.
— Эх, — раздался рядом грустный вздох Вадика, толкнувшего Тараса в плечо.
— Раньше веселее было, — сообщил боец под шум мотора, — раньше можно было зэков месить почем зря. А теперь чуть что — телегой грозятся, будто я с бабами дело имею. Да на этих урках крови столько, что к стенке можно ставить не задумываясь, а мы с ними цацкаться должны. Тьфу.
Чтобы просто попасть в спецотряд «Тайфун», приписанный к ведомству ГУИН,[12] Тарасу пришлось пройти неслабый отбор. Туда брали далеко не всех желающих, а только лучших, да и то просеивали через мелкое сито.
