– Молодцы! Ловко вы работаете! Настоящие орлы! Хвалю!
Боец невозмутимо поднял руку, щёлкнул застежкой, медленно стянул шлем, явив миру девичье лицо очень восточного типа. Бросив на полковника сверлящий взгляд, китаяночка уточнила:
– Мы не орлы, мы орлицы.
Опешивший Марков только тут осознал главную странность этой удивительной спецгруппы – вся она состояла из девушек. Дальнейшие слова застряли в горле – полковник нелепо отвесил челюсть. Подошедший Клещ, не обращая на него внимания, вопросительно произнёс:
– Практикантка?
Хрупкая воительница сняла шлем. Эта девушка оказалась темноволосой и, в отличие от китаянки, очень даже красивой, с длинной прической. Боевое снаряжение, мягко говоря, ей не шло, придавая весьма нелепый вид.
Клещ задумчиво кивнул:
– Так вот ты какая... Не узнаешь?
– Никак нет! – чётко отрапортовала Лина, догадавшись по голосу, что перед ней руководитель операции.
– А зря. Мы всё же виделись. Встреча была короткой, но бурной. После неё я месяц провалялся на больничной койке.
– Виновата! – тут же выкрикнула Лина. – На тот момент не отдавала отчёта своим действиям!
– Да я не в обиде, – усмехнулся Клещ. – Сам виноват, нечего приближаться к взбесившейся монашке. Вот, возьми. Это твоё.
Девушка удивлённо вскинулась, увидев в руке руководителя короткий нож с наборной кожаной рукоятью. Преодолевая её нерешительность, Клещ уточнил:
– Твой это, твой. Я знал, что рано или поздно свидимся, вот и таскал с собой повсюду.
Лина приняла нож, деловито вытащила медпакет, обвязала клинок бинтом, спрятала оружие в карман разгрузочного жилета. Молча пронаблюдав за её действиями, Клещ заявил:
– Хороший нож. В своём роде даже уникальный, сама понимаешь. Как всё прошло?
– Без осложнений. Несколько ушибов от пуль и осколков, других ранений нет. Серьёзно пострадало одиннадцать заложников, четверо убито.
– Отчего они умерли? – заинтересовался Клещ.
– Точно не знаю. Один был убит ещё до нас, двое погибли при штурме. Четвёртый просто умер, наверное, сердце не выдержало. От пуль пострадали многие, там перегородки очень тонкие, их прошивало навылет, а от несущих стен часто рикошетило. При таких толпах невозможно было никого не задеть.
– Да я вас и не обвиняю, – отмахнулся Клещ. – Молодцы, нечего сказать. Сенсы вам не досаждали?
Лина не сдержала улыбки и с ноткой гордости заявила:
– Нам не так просто досадить.
– Ясное дело, – кивнул Клещ. – Сейчас свернём пожитки и двинемся к аэропорту. Там вас заберёт монастырский борт.
Заметив на лице девушки следы скрываемого вопроса, Клещ уточнил:
– Ты что-то хочешь сказать?
Лина какой-то миг колебалась, уж очень хотелось узнать, для чего проводилась столь странная операция, но субординация всё же взяла свое:
– Здесь где-нибудь попить можно? После ментальной атаки первая реакция – жажда.
– Да... Конечно, – засуетился Клещ. – Сейчас пошлю техника в ближайший магазин. Может, что покрепче минералки?
Лина какой-то миг недоумённо моргала, прежде чем до конца уяснила – руководитель операции прямым текстом предлагает воспитанницам спиртные напитки. С подобным она ещё не сталкивалась... Впрочем, боевого опыта у неё не было, кто знает, может, в Ордене так принято. Раз так, то не стоит позориться перед знаменитым рыцарем. Кивнув, девушка с невозмутимым видом произнесла:
– Да, было бы неплохо. Чего-нибудь покрепче.
– Отлично, – жизнерадостно произнёс Клещ и, резво обернувшись, ухватил за рукав техника, несущего сложенную треногу. – Стоять! На вот, держи деньги и дуй к ближайшему магазину.
– Меня через оцепление не пропустят.
– Пропустят, – заверил его Клещ. – Я это дело проконтролирую.
– Что взять?
– Бутылки две минералки и ящик водки.
Понятливый техник кивнул и уточнил:
– А стаканчики брать?
– Не надо, тебе и так тяжело тащить будет. Ты это... Лучше вина бутылку возьми... Что ли... Девушки всё-таки.
– Но как же без стаканчиков... Девушки... – не сдавался техник.
– Молча. Таким девушкам иначе, чем из горла, пить несолидно.
Но выпить девушкам не удалось.
Как ни странно, первой неладное почуяла Лина.
Воспитанницы столпились кучкой воле автобуса, не мешая техникам убирать оборудование. Поснимав шлемы, они с интересом наблюдали за деловитой суетой сотрудников Ордена, бойцов спецслужб и медиков. Некоторые из девушек с детства не бывали в Большом Мире, столь великое множество новых лиц было для них в диковинку. Марков догадался выделить пару десятков своих спецназовцев, те ненавязчиво выстроились плотной шеренгой, закрывая воительниц своими мощными телами от любопытных глаз. Хотя журналистов к месту событий не подпускали, слухов о странностях сегодняшних событий всё же не избежать, так что не стоит давать лишнюю пищу для размышлений.
Первый укол буравящей боли сжал виски, заставив Лину поморщиться. Она халатно не обратила на него внимания, сочтя последствием перепадов давления при полёте и прыжке – с ней подобное уже бывало. Но некоторые вещи воспитанницам вбивали до генетического уровня – девушка ощутила смутную тревогу. Техники закончили погрузку, следом за ними в автобус потянулись боевые сенсы. Мила замерла на верхней ступеньке, медленно развернулась, настороженно уставившись куда-то вдаль. Дряхлый старик внезапно дёрнулся, сердито сверкнул глазами, попытался что-то произнести, но из горла вырвался лишь клекот умирающего петуха. В следующий миг по двору пронёсся дружный вскрик – десятки сотрудников Ордена отреагировали на близкий пробой.
Растерянные спецназовцы стушевались, не зная, что предпринять: техники дружно корчились на земле, старик буквально выл прорезавшимся голосом, остальные боевые сенсы лихорадочно крутились во все стороны, будто пытаясь увидеть что-то незримое. Медики спешили к сотруднику, корчащемуся в луже водки и россыпи бутылочного стекла – он так и не успел донести свою ношу.
Реакция воспитанниц была вполне предсказуемой: щёлкая предохранителями, они стремительно рассредоточились по двору, заняв круговую оборону. Клещ подскочил к команде сенсов:
– Где?!!
– Близко, – кусая губы, тихо произнесла Мила, не переставая сканировать направление пробоя.
– Я и сам знаю, что не в Антарктиде! – рявкнул Клещ. – Точнее?!
Старик внезапно оборвал свой однотонный вой и неожиданно чётким, уверенным голосом доложил:
– Азимут сто семьдесят. Триста сорок метров. Гостиничное здание. Шестой этаж. Семнадцатый номер.
– Благодарю, – кивнул Клещ и взревел: – Монашки, все ко мне! Бегом!!!
