В районе знаменитой по летним боям 2014-го высоты Саур-Могила, обозначенной на карте как высота 277.9, встретились с белыми грузовиками. Вереница приметных «КамАЗов» на большой скорости шла по трассе. Гуманитарные конвои проходили по этому маршруту уже в который раз, начиная с того огненного лета 2014 года. В тот первый конвой русские водители-добровольцы отправлялись, как на фронт, но без возможности постоять за себя. Через минометные обстрелы фашиствующих украинских националистов, по разбитым воронками от снарядов дорогам Донбасса, на прицеле у бандеровских снайперов, они все же доставили первые тонны гуманитарного груза в страдающий от постоянных бомбардировок Донецк. С тех пор белые грузовики стали символом сострадания всего русского народа.
Украинская сторона делала все, чтобы снова спровоцировать гуманитарную катастрофу на Донбассе. Но Россия стойко защищала своих, да и молодая Донецкая Народная Республика окрепла и все решительнее заявляла свои права.
* * *
— Селезень на связи, прием. Скорость по приборам — 260 километров в час. На борту порядок, — доложил Влад.
— Кайзер, вас понял, прием. В районе между Горловкой и Артемовском возможно нападение ДРГ[4] противника. Как поняли меня, прием?
— Вас понял, Кайзер, конец связи.
Влад Селезнев щелкнул переключателем. Поверх светозащитного забрала летного шлема опустился «монокль» коллиматорного визира нашлемной системы целеуказания. Пилот повернул голову, 30-миллиметровая скорострельная пушка под брюхом вертолета развернулась синхронно с поворотом головы Влада.
Артем Климов вел обзор местности с использованием электронно-оптической системы.
В Торжке донецкие вертолетчики осваивали и виртуальные боевые шлемы, в них бортовое оружие «Ночного охотника» наводилось не поворотом головы, а движением глаз пилота! Но тут оборудование было все же попроще.
Колонна белых грузовиков, не доезжая Горловки, снизила скорость. Дороги здесь были разбиты воронками от артобстрелов. Тяжелогруженые «КамАЗы» ревели двигателями, буквально пробиваясь по «противотанковым» колдобинам. При этом съезжать с дороги было категорически запрещено — обочины могли быть заминированы диверсионными группами украинских карателей. Артемовск защитники Донбасса отбили у бандеровских оккупантов совсем недавно, и линия фронта еще не стабилизировалась.
Влад внимательно осматривал местность внизу, послушная его взгляду, поворачивалась на турели под фюзеляжем скорострельная пушка. Внезапно по глазам резанули слепящие вспышки крупнокалиберного пулемета. Сверкающие росчерки прошли чуть в стороне от вертолета. Штурман-оператор лейтенант Климов успел засечь пуск зенитной ракеты.
— Влад, пуск ракеты!
— Понял тебя, — пилот бросил вертолет в противозенитный маневр, отстреливая тепловые «ловушки».
«Ночной охотник» резко завалился вбок, уходя от угрозы. С концевых обтекателей на коротких крыльях вертолета отстрелились пиропатроны с пылающими ярким магниевым пламенем ложными целями. Одновременно бортовой комплекс радиоэлектронной борьбы начал автоматическую постановку помех.
И тут же — дымно-огненная стрела реактивной гранаты пронзила один из белых грузовиков. По машинам гуманитарного конвоя ударили автоматные очереди.
— Командир, «сварка» справа! Атакую! — поворотом головы Влад навел пушку на цель и нажал гашетку на ручке управления вертолетом. Огненная плеть 30-миллиметровых трассеров стеганула по замаскированному крупнокалиберному пулемету.
— Кайзер на связи, обнаружил два джипа с пулеметами. Открыли огонь по гуманитарному конвою. Уходят на северо-запад.
— Кайзер, прием, на связи «Террикон». Сможешь достать гадов?
— Цель вижу, могу работать, я Кайзер, прием.
— Работу разрешаю, прием.
— Вас понял.
Два джипа — мобильная засада бандеровцев — неслись на полной скорости прямо через поле. Если доберутся до дальней лесополосы, то все — ищи ветра в поле.
Но уйти от «Ночного охотника» весьма непросто. Ударный вертолет развернулся на месте, с его пилона сорвалась управляемая ракета «Атака». Вращаясь, словно волчок, она устремилась к цели на скорости 550 метров в секунду. Радиокомандная система наведения цепко держала цель. Через несколько секунд передний джип превратился в огненный шар.
— Селезень, прием. Второй — твой.
— Вас понял, — Влад заложил крутой вираж, настигая бандеровский джип с пулеметом.
От атакующего вертолета хрен ты с…шься! Лейтенант Селезнев короткой очередью из скорострельной пушки разнес автомобиль вдребезги.
— Цель поражена.
Колонна гуманитарного конвоя остановилась и представляла собой прекрасную мишень, но атаковать белые грузовики уже было некому. К счастью, кумулятивная граната просто прошила длинномерный прицеп и подожгла тент. Огонь быстро забили огнетушителями сами водители. Несколько очередей бандеровцы выпустили по машинам, одного водителя тяжело ранило в грудь. Медики уже оказывали ему первую помощь. Благородная миссия гуманитарной помощи оплачивается зачастую самой высокой ценой — русской кровью…
И все же бандеровцам стало резко не до обстрела грузовиков гуманитарного конвоя — вертолетчики постарались. А из Горловки уже мчалась мотоманевренная группа на бронетранспортерах.
— На связи Кайзер, «Террикон», прием. Оба джипа диверсионной группы уничтожены, продолжаю воздушное патрулирование над колонной.
— Вас понял, Кайзер, продолжайте выполнение задания. Конец связи.
Поврежденный грузовик оттащили тягачом, ящики с консервами из поврежденного взрывом и пожаром прицепа быстро перегрузили в другие «КамАЗы». Гуманитарный конвой снова двинулся в путь — к разоренному войной Артемовску.
* * *
Оккупационная власть Украины решила сменить название города на Бахмут — памятники Ленину уничтожили везде, а потом взялись за «декоммунизацию». Больше же в «незалежной» проблем нет — вот переименуем все города и улицы в «идеологически выдержанные» топонимы, а-ля Бандерштадт, и заживем красиво!
Но очередное совместное наступление армейских корпусов ДНР и ЛНР вернуло все на круги своя. Городу снова вернули название в честь основателя Донецко-Криворожской Советской Республики.
Артемовск повторил судьбу всех прифронтовых городов Донецкой Народной Республики. Разбитый бесчеловечными обстрелами Вооруженных сил Украины и бандеровских карательных батальонов, он хранил страшные следы разрушений. На окраинах все еще гремела артиллерийская канонада, каждую ночь завязывались ожесточенные перестрелки. И все же город понемногу оживал: восстанавливали поврежденные взрывами дома, работали магазины и школы.
