– Вот это мощь! – восхитилась Аркадия. – Так это была крепость Мерлина против друидских пастырей.
– Да, – согласился Орсо. – Даже мне здесь не по себе. Аколит еще продержится, а пастырь просто рехнется. Неофитов же Мерлин толпами валить мог, сколько бы их здесь ни прошло. Вот.
– Ладно, вперед. – Голос Аркадии чуть дрогнул. – Не нравится мне здесь.
– Так, словно за нами наблюдают… – Ярослава нервно коснулась рукояти клинка.
– Прерывающему нить лучше остаться здесь, в засаде, – проворчала Аркадия. Вот стервь!
– Я против, – тут же вмешался ваш покорный слуга. – Он мой помощник, и я настаиваю на том, чтобы он был рядом со мной. Раз уж Тенями пользоваться нельзя, в засаде лучше Орсо оставить. Это он к природе привык.
– Ладно, идем все, – неожиданно легко сдалась Аркадия.
И это выдало ее с головой. Куколка боялась. Ну, или не боялась, но было ей явно не по себе. Нет, перемудрил Совет с ней. Боевой повелевающий стихиями она хороший, но предводитель должен вселять в подчиненных уверенность, а она для этого просто не создана. Того же Орсо, хоть он и яркий одиночка, лучше бы было поставить во главе отряда. Он хоть своего волнения не выдавал.
Грот встретил нас неприветливо. Дыра в земле – что еще о нем скажешь? Под ногами грязь, с потолка и из стен торчат древесные корни. Мерзопакостное место. К тому же приходилось сгибаться в три погибели, чтобы пройти. Для карликов этот проход делался, что ли? Слова Хансера услышал только я:
– Так, вошли через задний проход… – и, несмотря на внешнюю обстановку, отнюдь не поощрявшую чувство юмора, прыснул со смеху.
Все покосились на меня как на умалишенного. А Хансер попрежнему сохранял свою невозмутимость, даже не улыбнулся. Негодяй.
Однако вскоре мы вышли в настоящий подземный ход. Здесь все было облицовано камнем, которого не тронуло время. Стены словно светились, на полу ни пылинки. Я почувствовал себя грязным дикарем, вторгшимся в святилище. Ботфорты в земле, плащ изорван, камзол в паутине и какойто дряни растительного происхождения. Жуть.
Ну и кто в здравом уме и трезвой памяти назовет нас сейчас высшими?
Шаги гулко отдаются под сводами. Мы с Хансером переглянулись и оба тяжело вздохнули. Ходить тихо наши спутники не умели в принципе. Интересно, оставили отступникидруиды какихнибудь сторожей своего сокровища? Тогда я еще не знал, что такое Грааль, но слышал, что штука мощная и полезная.
Коридор прямой – как единственная извилина несущего спокойствие. Ловушек никаких даже не мерещится. Словом, все так чисто и гладко, что и последний тупица насторожился бы. Впереди показалась арка ворот. И я четко разглядел скобы на створках двери, но засов стоял в стороне.
Шедшая замыкающей Ярослава вдруг отодвинула меня в сторону, выходя вперед. Остальные воины плавным шагом последовали за ней, растягиваясь в цепь. Хансер проверил сабли. Он тоже чтото чувствовал. Видимо, основная опасность была не сзади, а впереди. Воины почуяли возможность боя и властно взяли инициативу в свои руки. Даже Аркадия не посмела чтото сказать. И слепой понял бы: заговорило чутье на опасность, и воины постарались прикрыть остальных от внезапной атаки.
Но внезапной атаки не было. Дверь распахнулась, словно от удара. Навстречу нам вышли шестеро. Пятеро в туниках красного цвета. Тот, кто был впереди, уже обнажил два меча. Юлиан, лучший воин Бордового домена. Слева от мастера – несущего спокойствие – пристроился его ученик. За их спинами трое повелевающих стихиями опираются на свои посохи. И последний – субъектик в драном плаще с капюшоном, мешковатой куртке и стоптанных сапогах, с бегающим взглядом. Мариус, живущий в тенях. Я кивнул ему. У нашего братства специфические отношения. Работа работой, не стоит путать ее с жизнью. Мы можем драться, если схлестываются наши домены, но после войны соберемся, попьем вина и посмеемся над тем, как развоплощали друг друга. Мариус в ответ както робко улыбнулся и развел руками – работа, мол, такая.
– Прочь с дороги, красные, – прошипела Аркадия. – Только мы знаем, как взять Грааль.
– И кто конкретно? – Юлиан насмешливо улыбнулся.
– Не твое дело. – Ох, не стал бы я на месте куколки так дерзить.
Мы явно были в невыигрышном положении. Портироваться не можем, в Тень уйти не можем, два повелевающих стихиями и одна сильная верой против троих повелевающих. При этом Орсо явно не в себе, а бордовым он, если брать в расчет только магию, все время уступал. Юлиан же со своим прихвостнем разорвет четверку Ярославы с Хансером, вместе взятых. Только ваш покорный слуга мог легко справиться со своим противником: Мариус проигрывал мне и в Тенях, и в бою. А чего вы хотели? Он – всего лишь простолюдин, а я – благородный сеньор. А фехтование – это занятие нашего сословия. Таким, как Мариус, только кошельки в толпе срезать, а кошелек я предусмотрительно оставил дома. Зачем он мне в этой глуши?
– Отлично. – Юлиан не растерялся. – Это явно не вор и не убийца, так что их под нож, остальных – живьем.
– Луи, в Тень! – Возглас Хансера слился с криком Аркадии:
– Не сметь!
Крик перешел в хрип, потому что пятеро магов и одна священница скрестили свои воли в поединке. Но я подчинился другу, потому что и сам заметил, как юркнул в Тени Мариус.
Четверка Ярославы бросилась на Юлиана, в самоубийственную атаку. Хотя нет, моя девочка была умницей. Юлиана должны были отвлечь трое, а она – дойти до магов. Если высвободить из боя хоть Аркадию, она точно размажет несущего спокойствие по стенам. Не убьет, но развоплотит, а этого нам и надо.
Хансер, видимо, подумал так же. Он уже крался Тенями к Алистеру, сильнейшему из бордовой тройки. А наперерез ему бежал Мариус. Этот проныра все же опередил меня. Видеть его Хан не мог, так что развоплощение, кстати, первое в его карьере, было обеспечено. Мариус верно рассчитал, что я не успею ему помешать. Но я и не собирался бросаться на него со шпагой. Делая кувырок вперед, я выхватил кинжал изза голенища и метнул, припав на колено. Он среагировал, перекатился в сторону, но своего я достиг – отогнал смерда от Хансера и выиграл для себя время. Следующий прыжок уже сопровождался свистом покидающей ножны шпаги. Он отшатнулся от глубокого выпада и попробовал полоснуть меня своим коротким мечом по запястью. Я легко принял удар на основание клинка. Легкий поворот кисти – и его руку с оружием отбросило далеко в сторону. Выпад. Ловок, смерд. Мариус качнулся вслед за своим мечом, уходя с линии удара, и моя шпага вместо сердца пронзила его левое плечо.
А теперь то, что ставило меня над такими простыми парнями из народа, каковым был мой недостойный противник – высший, кстати, всего лишь в третьем поколении, из семейства городских воришек. Шаг левой ногой вперед. Вовремя выхваченный кинжал парирует его меч. Поворот на левой ноге и хлесткий удар кончиком шпаги. Туше. Он валится на спину, хрипя, кровь из перерезанного горла хлещет фонтаном. Тело на глазах разлагается, превращается в пепел. Первая кровь за сегодня, первое развоплощение.
