В преддверье этого огромного, пустующего помещения я непроизвольно замедлился, напрягая своё чутьё на неприятности. Но не почувствовал ничего такого — ни неясной тревоги, ни явственного нежелания соваться в это место. На душе тишина и покой… Да и медленное-медленное движение словно подвешенных в воздухе тускло серебрящихся пылинок-снежинок, которых чем дальше в подземелье — тем больше, придаёт дополнительную уверенность в отсутствии впереди затаившегося врага. Явно прошло уже много часов, с того времени как здешнюю атмосферу тревожили в последний раз…
Держа наготове основной ствол, я вышел на открытое пространство стоянки, осветить которую полностью не удалось бы и десятком стержней, заставив всколыхнуться, закрутиться вокруг меня стремительными усами-вихрями чуть серебрящийся туман. И почувствовал себя донельзя неуютно в столь опасном месте… Даже неопытному стрелку, стоящему во тьме у стены, или за одной из опорных колонн, по силам снять идущего с такой иллюминацией человека…
«Одно только утешает, что если кто-то и устроил здесь на меня засаду, то стрелять скорей всего будет травматическими резиновыми пулями, — подумал я. — Чтоб хиб не продырявить… Потому как по нашим временам проще новый защитный комбез отыскать, чем залатать попорченный. Восстановление целостности металлизированной синтетической ткани задача не из простых — иголкой, ниткой, да подходящей по размеру латкой не обойдёшься. А значит — у меня есть шанс… Ведь вряд ли кто-то догадывается, что под хибом у меня лёгкая кираса из упрочнённого пластика, да ещё не простая, а с компенсационным слоем… Кинетику травматических пуль этот защитный жилет, выдававшийся когда-то подразделениям поддержания правопорядка во время публичных мероприятий, гасит отлично. Проверено.»
Стараясь ступать мягко, а не топотать как шестилапый складской робот-погрузчик, который мы таки смогли восстановить и довести до ума со стариком Ивеном, я дошёл до дальней стены. И вдоль неё двинулся вправо. К подсобным помещениям, располагавшимся на этом уровне и предназначавшимся для распределяющих блоков питающей дом энергоцентрали.
В одной из пустых комнатушек, из которых давно уж исчезло всё оборудование и подходящие к нему силовые кабели, я остановился и опустил на пол рюкзак. И, облегчённо расправив плечи, несколько раз развёл руки в стороны, разминаясь таким немудрёным образом. Хорошо… Что определённо говорит о том, что я неслабо так погорячился с количеством прихваченного с собой барахла. Тех же магниевых стержней к резаку можно было бы взять и на десяток поменьше… да и сменных картриджей к системе регенерации хиба хватило бы пары штук… Не обшивку же тяжёлого крейсера мне, в конце концов, придётся резать, чтоб запасаться всем необходимым на полные двое суток работы?
Размявшись чуть, я подошёл к уходящему вглубь, к инженерным коммуникациям, колодцу и присел возле наполовину сдвинутой с него решётки. Руку осторожно подсунул под неё и, невольно затаивая дыхание, проверил на месте ли крохотный камешек, подсунутый мной туда давеча. И довольно улыбнулся, удостоверившись, что в моё отсутствие никто здесь не шарил.
Спуск вниз не отнял много времени. С рюкзаком лишь пришлось повозиться, спуская его на десятиметровом шнуре из тонкого переплетённого синтетического волокна. А всё из-за того что в технический колодец оказалось не всунуться с габаритным грузом за спиной. Хотя может его проектировщики просто рассчитывали, что по нему будут лазить только роботы-ремонтники, а люди и не сунутся никогда. Такое вполне возможно учитывая, что и коммуникационные тоннели не отличаются большими размерами. Но непонятно тогда зачем в стенке колодца вырезали ступени, роботам-то они не к чему…
Очутившись в тоннеле, на голых стенах которого не осталось даже креплений, держащих бронированные кабели проходившей здесь ранее энергоцентрали, я подобрал свой рюкзак и с осторожностью двинулся дальше через колышущуюся в воздухе взвесь металлизированных снежинок. С осторожностью потому, что при прокладке этих подземных коммуникаций строители что-то напортачили и оттого работа их оказалась некачественной. Керамогранитная труба технического тоннеля, которая по идее должна была с гарантией прослужить не одну сотню лет, уже начала трескаться и крошиться. Кое-где куски влагостойкого искусственного камня только на армирующих стальных нитях обрешётки и держатся… Ещё лет десять-двадцать и всё тут вообще завалится…
Преодолев с полсотни метров, я остановился у малого ответвления от тоннеля, точно не предназначенного для обслуживания людьми, так как вряд ли городские службы тренировали особое подразделение техников-пластунов, вынуждая их добираться ползком до распределяющих узлов энергоцентрали. Привязав свободный конец шнура к поясному ремню, я поднялся на приличных размеров груду обломков керамогранита, что выгреб вчера из узкого лаза второстепенной линии коммуникаций, чтоб пробраться через имевшийся там завал хоть ползком. «Корт» отправился за спину, а вышедший наконец на полную яркость химический светильник сменил позицию на моей левой руке. И забравшись в круглый тоннель, я отправился в путешествие по нему. На четвереньках, так как ход реально невелик размерами. А объёмистый рюкзак — потянул за собой…
Пришлось нелегко… и это ещё слабо сказано! Ну нет у меня просто навыка такого способа передвижения, да ещё и с грузом который приходится волочь за собой. Потому дистанция в невеликие, в общем-то, три с лишним сотни метров оказалась безумно выматывающей. Хотя я её и преодолел всё же, но всю дорогу не уставал хвалить себя за предусмотрительно оставленный вчера на месте резак. А то пришлось бы сегодня тащить за собой груз весящий ещё на три кило больше…
Добравшись до бесформенного завала, казалось бы полностью преграждающего дальнейший путь, я чуть передохнул. Воды попил. И начал разбирать состряпанную вчера на скорую руку преграду из увесистых кусков керамогранита, выдранных из обветшалого тела тоннеля. Под этими обломками искусственного камня, аккуратно оттаскиваемым мной и раскладываемым у стенок справа-слева, вскоре и резак обнаружился. Никто его не спёр, несмотря на то что я неслабо так переживал за его судьбу… А ещё спустя десяток минут достаточно напряжённой из-за тесноты работы, стал виден грязно-белый кусок керамической термозащитной чешуи, являющейся неизменной составляющей защиты корпусов высокоскоростных атмосферных кораблей.
Контур будущего отверстия был с немалыми ухищрениями обколот мной ещё вчера и потому я сразу приступил к резке. Прямо от прожжённого вчера для оценки толщины обшивки отверстия и начал. Нудная достаточно работа, да и портативный резак едва справляется с тугоплавким металлом — всё же на такие нагрузки он не рассчитан. Оттого-то, по большому счёту, я и магниевых стержней набрал столько, сколько смог уволочь…
