— Знаешь, я и так уже починил им рацию и гидролокатор. Если я попрошу, они мне будут кожицу с винограда счищать. Если мне удастся раздобыть виноград.
Геттнер вмешалась:
— Так, шутки в сторону, ребята. Как вы думаете, мы можем здесь еще на какое-то время зависнуть? Я кое-что вижу. Посмотрите на воду. Рядом с главным стеблем.
Дом не видел ничего, пока «Ворон» не поднялся выше. Из глубины поднимался какой-то серый предмет; оставаясь под водой, он направился на юго-восток. Затем у Дома на глазах из моря появился второй стебель — в нескольких сотнях метров от первого.
— Ух ты, это что, продолжение того, нашего, или уже другой?
— Если второй, — сказал Маркус, — то значит, что они тут повсюду.
Барбер отметил их местонахождение на карте, прижав ее к колену:
— Нам лучше бы предупредить все суда.
— Смотри, Нат, впереди еще один, — перебила его Геттнер.
Она развернула вертолет так, что в дверце показалось море. Барбер разложил карту и взглянул на соседний квадрат, и выражение его лица изменилось. Он нахмурился еще сильнее, облизнул губы, затем откинулся назад, сложив руки на карте и глядя куда-то вдаль.
— Знаете, что будет, если я проведу прямую между этими двумя точками? — наконец произнес он.
Бэрд расшнуровал ботинок и разглядывал раненую щиколотку.
— Это что, загадка такая?
— Нет, — ответил Барбер. — Чертовы твари направляются к платформе «Изумрудные Столбы».
Маркус нажал на кнопку передатчика:
— Центр, это Феникс. Скорее всего, скоро на буровой платформе понадобится подкрепление.
Дому показалось, что для одного дня это уже слишком. Что бы ни случилось дальше, какой бы безумный ужас ни поджидал их — хуже уже ничего не могло быть.
Чем отчаяннее они сражались, тем безнадежнее становилось их положение.
Буровая платформа «Изумрудные Столбы», в трехстах пятидесяти километрах к северо-западу от Вектеса
Геттнер, приземлившись на вертолетной площадке, обсуждала с Барбером грузоподъемность вертолета и число полетов на сегодня.
Бэрд слышал их разговор. Она готовилась к худшему — к эвакуации. Однако, судя по всему, персонал буровой не собирался сдаваться без серьезного боя. Они были, как сказала бы Берни, хорошо оснащены.
— Эти инструменты предназначены для драки с отростками или с нами? — спросил Бэрд.
Маркус пожал плечами.
— Это их дом. А ты на что был бы готов, чтобы защищать свое жилище?
— Мое жилище сровняли с землей черви. Как и твое.
— Да. Так оно и есть.
Градин и шестеро рабочих ждали на краю площадки с арсеналом, восхитившим Бэрда. Здесь был гранатомет, огнемет, ружье с гарпуном и «Хаммерберст», оружие Саранчи.
Саранча. Сейчас Бэрд уже почти скучал по ней. Хорошие крупные мишени, предсказуемое поведение; он знал, как с ними драться. Существа сухопутные, как и он. За пятнадцать лет он их хорошо изучил. А сейчас им придется иметь дело со светящимися чудовищными угрями, гигантскими стеблями, способными потопить корабль, и взрывающимися полипами размером с собаку. Все это звучало ново и интересно, пока не начнешь составлять список погибших.
Нога болела адски. Он находился во власти смешанных чувств — злобы, агрессии, желания драться, а шок после спасения мешал ему ясно мыслить. Спрыгнув на площадку вслед за Домом, Бэрд снова вспомнил, что его броня осталась на «Милосердном».
Градин пожал руку Маркусу:
— Итак, что привлекло сюда эти стебли — наша изысканная кухня или интеллектуальные беседы?
— Мы пока не поняли. Вы можете эвакуироваться. Геттнер увезет вас.
— И оставить вас защищать вышку? — Градин шагнул вперед и театральным жестом пересчитал прибывших по головам. — Вас, я вижу, четверо, не считая пилота. Мы остаемся. Здесь все умеют обращаться с оружием, и наши жены тоже.
Маркус даже не пытался с ним спорить:
— Ну ладно. Сюда направляются еще солдаты, но, пока не прибыли основные силы, давайте начнем.
— Итак, расскажите, как драться с этими тварями.
Поскольку Бэрд теперь считался крупнейшим в мире экспертом по стеблям и полипам, все в ожидании уставились на него.
— Это новая область знаний, — сказал он. — Впервые мы наткнулись на эту дрянь пару лет назад. Когда в них попадаешь, они взрываются. Или когда они натыкаются на тебя.
Градин прицелился в некую воображаемую мишень за спиной у Бэрда, затем опустил ружье:
— Отлично. Это все, что мне нужно знать.
— Высотой примерно до колена. Шесть ног.
— Ходячие мины.
— Бегающие мины. Куча бегающих мин, а стебли они используют в качестве осадных лестниц.
Градин пожал плечами:
— Значит, никак нельзя подпускать их к системе отвода паров Имульсии. Иначе все мы окажемся на орбите рядом с вашими «Молотами». — Он взглянул на море. — Итак, это тоже Светящиеся.
— Скорее всего. Именно с ними воевали черви. — У Бэрда возникло такое чувство, будто он перестарался, изображая эксперта. — Мы не знаем, какие еще формы они могут принимать, так что вот вам правило: если эта штука выглядит необычно или светится, разносите ее в клочья. А волноваться об исчезающих биолюминесцентных угрях будем потом.
На губах Градина мелькнула усмешка.
— Не беспокойтесь, мы вашим советом воспользуемся.
Геттнер и Барбер остались у «Ворона», остальные спустились на платформу. Пятидесяти человек было мало, чтобы охранять огромное сооружение; Бэрд подозревал, что этого было недостаточно даже для нормальной работы буровой. В столовой группа на удивление бодрых мужчин и женщин раскладывала по порядку боеприпасы и медикаменты; все их действия были прекрасно отработаны. Видимо, у них существовал план на случай осады.
— Вам уже приходилось играть в эту игру? — спросил Дом.
Градин пожал плечами:
— Мы — жирная добыча, затерянная в открытом океане. Да, мы всегда готовы к нападению. Бродяги, взрывающиеся монстры, мародеры из КОГ — мы можем отразить любую атаку. Кстати, это шутка. Мы умеем и шутить.
— Ага, я уже понял, что насчет бродяг вы преувеличили.
— А где ваша здоровенная звезда трэшбола? — поинтересовался Градин.
— На подлодке, наверное, уже по колено в блевотине, — ответил Бэрд. Он пытался вызвать Коула по рации, но «Милосердный», очевидно, еще находился на глубине. — Придется вам обойтись такими слабаками, как мы.
— Может, позвать врача, чтобы осмотрел вашу ногу?
— Не надо, пока она еще не отваливается. — Бэрд проанализировал свои ощущения и решил, что драться сможет. «Дипломатия. Ага. Надо быть повежливее». — Спасибо.
