и не только их. Всё моё тело окутывает пламя, от которого давно растаял снег и запекается земля.
Волк становится ещё злее. Его духовная энергия давит на нас, словно невидимая рука титана — самого Асуры. Она настолько плотная и тяжёлая, что, кажется, способна смять сталь и расколоть гранит. Каждый вдох даётся с трудом, воздух не хочет проникать в лёгкие.
Всепожирающая буря уже разлилась, заполнив огромное расстояние вокруг. Она покрывает эту часть скал. Первобытный хищник мелькает тенью, обрушиваясь словно клинок убийцы. Мы улавливаем враждебную ауру и встречаем его контратаками. Пропускаю опасные удары мимо, отбрасываю лапы, когда когти перестают сиять фиолетовым, и пробиваюсь к его груди. Янтарные росчерки оставляют огненные следы, но их тут же окутывает тьма.
Зверь становится всё яростнее. Из пасти выливается густая непроглядная пена, шипя, спадает и разъедает всё, чего касается. В глотке волка рождается сама тьма, ещё более густая и непроглядная, чем самая тёмная ночь. Это самые настоящие техники, которые овладел духовный зверь на этапе Цилиня. А ещё в багровых глазах заметен разум. Пусть уступающий медведю Урсару из заповедного леса, но всё же…
Хищник набрасывается на меня, щёлкая зубами. Успеваю закрыться Дланями Асуры. Он впивается в верхнюю пару. По янтарным призрачным конечностям бежит удушающая тьма, разъедая их. Будь это мои настоящие руки, вряд ли смог бы поднять их в этом бою ещё хоть раз.
Каору через захваченные длани направляет в пасть волка чистейшую магму. Зверь ревёт, отпрыгивает, скуля, как обиженный щенок. Однако недолго. Тут же его визг перерастает в вой, опять оглушая и парализуя. Мы замираем на миг, а неумолимая тень вырастает рядом. За моей спиной. Там, где стоит Каору. Её накрывает лапа, однако тело девушки распадается на огонь. Обманка.
Всё это время мы расходовали лишь часть своей силы в атаках, задавая нужный нам темп. Волк же неосознанно действовал по нашему плану. Слияние Душ позволило нам общаться без слов, словно мы — единое целое.
Вокруг нас раскручивается огненная буря, смешиваясь с тьмой. Два стихийных бедствия вступают в противостояние. Я высвобождаю накопленную и разогнанную до предела Ки и пропускаю её через длани. Руки подрастают в размере и начинают мелькать с такой скоростью, что их даже не видно. Пасть волка щёлкает впустую. Когти оставляют за собой мерцающий шлейф, но я способен отбить даже такую атаку.
Из-под земли вырываются столпы пламени. Оно явно причиняет реальную боль врагу, так что зверь постоянно перемещается, и делает это по указке Каору. Мы загоняем его уверенно и решительно.
Небо озаряет вспышка, пламя бьёт сверху и снизу, поднимая врага в воздух. Он пытается сопротивляться, крутится, но я взмываю следом, ускоряюсь до предела Лёгким Шагом и мелькаю, нанося удар за ударом. Прыгаю, бью, приземляюсь, отталкиваюсь, не давая продохнуть, пока Каору удерживает его в воздухе. Каждый мой удар ослабляет чудовищного волка. Его тёмная шерсть окрашивается в бордовый, густая вязкая кровь пробивается из немногочисленных ран, но их становится всё больше.
В последний раз все шесть рук с треском вонзаются в хребет противника, и того с оглушительным грохотом впечатывает в истерзанную землю. Его тело прорывает толщу камня и почвы, погружаясь в неё, словно в зыбучие пески. Я падаю сверху подобно молоту и вкладываю в заключительный удар всю свою мощь, всю ярость и боль, всю жажду победы.
На моём пути из пустоты сплетается стена пламени, которая вместо того, чтобы замедлить или помешать, наполняет меня обжигающей силой.
Финальный удар не просто вышибает из волка дух — он превращает исполинского монстра в тлеющий обугленный остов. Злобная буря, сотканная из чистой разрушительной энергии, сходится к поверженному врагу и с рёвом всасывается в него, на краткий миг оглушив и ослепив нас.
В воздух взмывает исполинский столб чёрных молний, который пронзает небеса от горизонта до горизонта. Ослепительная вспышка озаряет окрестности, словно второе солнце, и тёмно-фиолетовое марево, порождённое некогда могучим духовным зверем, тает без следа, развеиваясь по ветру.
Наша связь слабеет, мы стоим друг напротив друга, тяжело дыша, и улыбаемся.
Да… теперь у нас действительно есть чем порадовать Вастая…
Сражение с древним зверем отлично демонстрирует возможности нашей совместной техники, но после её использования во всём теле чувствуется безумная усталость. Выход за пределы естественного уровня развития весьма ощутимо сказывается на самочувствии. Нам требуется хороший отдых для восстановления.
Уверен, если же нам потребуется применить технику несколько раз подряд, без последствий это не обойдётся. Я до сих пор ощущаю, как остывает моё ядро. Плоть сильно утомлена. Благодаря особой технике Восходящего Солнца мы ещё до освобождения демона смогли расширить свои меридианы. Сейчас я понимаю, что этот метод подойдёт далеко не всем. Вероятнее всего, он рассчитан именно на адептов секты, которые подвергают себя подобным тренировкам.
— Каору, — говорю я на пути обратно к отшельнику, — нам надо с осторожностью использовать эту технику. Слишком большая нагрузка на ядра может полностью их разрушить.
— Ты прав. Слияние Душ — это незабываемый опыт, как и весь этот бой, — признаётся спутница, — но после него я чувствую себя совершенно разбитой. Словно ты летал в небесах, а теперь не можешь и встать. И не только это. Всё тело подверглось чрезмерной нагрузке. Будет чудом, если прямо сейчас я смогу драться вполсилы.
Договорив, она потирает поясницу и совершенно не по-девичьи кряхтит, что мгновенно покрывает её щёки румянцем.
По дороге мы обсуждаем наши ощущения и, прибыв к отшельнику, делимся с ним.
— Слияние Душ — превосходная техника, позволяющая перешагнуть свой текущий предел и расширить его, пусть и временно, но она, как обоюдоострый клинок, имеет и негативные последствия, — в заключение резюмирую я. — Многократное использование техники будет стоить очень дорого. И платить придётся частичкой собственной жизни.
— Верно, Рен, — хмурится старик. — Однако сейчас у нас просто нет иного выхода. Вам придётся использовать её ещё хотя бы единожды. Ощутив на себе все эффекты и возможные негативные последствия, вы готовы пойти на это? Рискнуть собственной культивацией?
— Как будто у нас есть выбор, — вздыхает Каору. — Мы были готовы с самого начала. Я не хочу, чтобы история моего брата повторилась. Не хочу новых трагедий. Кто-то должен остановить это безумие, — мрачно завершает она.
— Выбор есть всегда, — возражает отшельник. — Вы никому и ничем не обязаны в этом регионе. Так что решение за вами.
— Не обязаны, — подтверждаю
