18.27 . Пятница 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, ул. Гатчинская, 2, Отдел милиции N 18.
— Подписывай, — Илья развернул лист протокола к задержанному и протянул ручку.
Молодой парень, сидящий напротив капитана, нервно оглянулся на шкаф, отгораживающий большую часть кабинета от входной двери, и облизнул пересохшие губы.
— А?…
— Потом, — Илья перебил его и настойчиво махнул авторучкой. — Сначала подпиши, потом поговорим без протокола.
Задержанный подмахнул в указанном месте.
— «С моих слов записано верно», — капитан ткнул пальцем в нижнюю часть страницы. — И здесь — то же самое.
Парень выполнил необходимые указания. Илья, проверив еще раз, подшил протокол в скоросшиватель и захлопнул папку.
— Теперь слушай и не возникай. Это не арест, а только задержание. Ты сам подставился ребятам из ОБЭПа, так что вытащить тебя прямо сейчас я не могу. Молчи, — капитан раздраженно махнул рукой. — О наших с тобой терках помалкивай, тебе это не на пользу. Ты — только производитель. К тебе пришли и сделали заказ. Да, лицензию ты не спросил, но за это не сажают. Договор с «помоечной» фирмой у тебя есть — пусть их и ищут. Движок?… Какой движок? Вирус?… Знать ничего не знаешь. Тебе заказали, ты изготовил и свез на рынок. Все. Будешь стоять на своем, завтра же окажешься дома под подпиской. А в суд пойдешь либо свидетелем, либо вообще никакого суда не будет. Изничтожат изъятую партию, да и закроют дело. Все понял?
Задержанный нервно кивнул и тут же отрицательно помотал головой.
— А оборудование?
— Забудь, нехрен было подставляться.
В момент сдувшийся парень шмыгнул носом и замолк, опустив голову.
— Ладно, мне еще дежурить, — Илья поднялся из-за стола и нахмурился, приглядевшись к застывшему «клиенту». — Эй!
Капитан, обойдя стол, приблизился вплотную к задержанному и собрался тронуть того за плечо.
— Пусть отдохнет.
Илья вздрогнул и всем корпусом развернулся к входной двери. Человек в черном строгом костюме, опершись плечом на шкаф, чуть ослабил галстук и улыбнулся.
— Тьфу на вас, — капитан шумно выдохнул, достал платок и вытер переходящий в лысину высокий лоб. — С вашими тихими явлениями.
Илья готов был поклясться, что хронически стонущая дверь в этот раз не скрипела. Должна была, но даже не пискнула. Что, впрочем, не особо и волновало. Так же, как и то, что выключился свидетель. Пес их разберет, этих представителей спецструктур — может, их действительно всяким там психотехникам обучают.
Представитель ухмыльнулся, прошел в кабинет и присел на один из стульев, стоящий у стенки.
— Да вы садитесь, Илья Борисович. Потолковать надо.
Илья глянул за угол шкафа на закрытую дверь и, обойдя стол уже в обратном направлении, уселся на недавно покинутое место.
— Я хочу вас обрадовать, — посетитель порылся по карманам, извлек портсигар и бензиновую зажигалку. — Наши с вами совместные дела…
Он обстоятельно закурил, выдерживая паузу. Илья молча смотрел в стену чуть выше правого уха собеседника. Вставлять свою реплику он не посчитал нужным.
— … близятся к благополучному завершению, — спец выпустил к потолку струю дыма и выложил на стол коробочку с минидиском. — Можете заразить компьютер с программой и забыть о нашем сотрудничестве. Я смотрю, есть вопросы?
Илья передвинул на столе бумаги, глянул на расслабленного задержанного и, взяв диск, покрутил его в руках.
— Ну, ладно. Я, положим, поимел определенную выгоду — наказал студента и заимел крючочек для бывшей женушки, — капитан поморщился, заметив легкую ухмылку собеседника. — А вам-то на хрена было со мной сотрудничать? Неужто столь компетентные органы не могли справиться сами с нейтрализацией опасного вундеркинда? И с чего вы, вообще, взяли, что его разработка — единственная в своем роде? Ломаных движков на рынок было вывалено прилично…
Посетитель вновь мерзко ухмыльнулся.
— Все просто, Илья Борисович. Разработка единственная. Как мы это определили, извините — не ваша забота. Выброс же на рынок зараженного апгрейда и несанкционированное подключение к компьютеру частного лица, согласитесь — деяния, довольно конкретно прописанные в уголовном кодексе. Если что-то вскроется, такую структуру, как наша, народ может и не понять. Некрасиво получится. Вы же действовали, фактически, от собственного, вполне частного, имени. И имели вполне понятные обывательскому мнению мотивы. Риск для вас? Да. Небольшой. Но ведь вы не в накладе? Не так ли? Какие обиды?
Илья вновь занялся бумагами на столе, чтобы не видеть эту ухмылку на грани вежливости.
— Да никаких обид, все нормально.
— Ну, и замечательно, — спец затушил сигарету и, хлопнув себя по коленям, энергично поднялся. — Сколько вам еще надо времени на завершение наших дел?
— Сутки. Вернусь завтра с дежурства и закончу.
Посетитель кивнул и зашел за шкаф.
— До свидания, Илья Борисович, — на этот раз дверь приглушенно скрипнула.
— Прощайте, Семен Петрович… — пробормотал вслед Илья.
— Что?… Какой Петрович?
Капитан задумчиво посмотрел на непонимающе крутящего головой задержанного.
— Это я не тебе.
13.21. Воскресенье 8 мая 1988 г. Киевское высшее военное общевойсковое командное училище (КВОКУ). Казарма 7-ой роты, map #1836.
«Для несения караульной службы назначаются караулы. Караулом называется вооруженное подразделение, назначенное для выполнения боевой задачи по охране и обороне боевых знамен, военных и государственных объектов, а также для охраны лиц, содержащихся на гауптвахте и в дисциплинарном батальоне. Караулы бывают гарнизонные и внутренние (корабельные); они могут быть постоянными или временными».
Черт бы побрал эти праздники.
Андрей оторвался от томика устава и машинально опасливо оглянулся — не слышал ли кто крамольной мысли. Не слышал. Ленинская комната была пуста, если не считать штудирующего устав одинокого младшего сержанта да бюста Ленина. Худой и какой-то изможденный, не похожий на свои портреты гипсовый вождь мирового пролетариата взирал на позволившего себе вольную мысль курсанта строго и осуждающе. Андрей показал изваянию язык и быстро перелистнул страницу.
«Для непосредственной охраны и обороны объектов из состава караула выставляются часовые. Часовым называется вооруженный караульный, выполняющий боевую задачу по охране и обороне порученного ему поста».
Завтра на развод, по случаю праздника, наверняка, припрется этот противный заместитель коменданта гарнизона. Подполковник Гнус. Не потому, что фамилия такая, а потому, что гнус. Человек с фамилией не может носить зимой шапку из каракуля, за которую любого другого подпола тут же в КПЗ замели бы. И вообще, никакой человек не может раздавать курсантам по пять суток ареста за малейшую оплошность на разводе караула. Только Гнус.
