Акси Старк - Восстание гроллов

– Мика, – прошептала она хриплым голосом, придвигаясь к нему ближе. Она была не просто худой – тощей, с рыскающим взглядом из-под выдающихся надбровных дуг.

Гролл сделал ей знак молчать и женщина запнулась, опустив голову вниз. Мика внимательно осмотрел подземелье. В полной тишине его вдохи казались трением наждачной бумаги об асфальт. Когда он резко вдохнул и повернулся в мою сторону, я замерла и вжалась в каменную стену. Гролл накренился вперед, выждал секунду и шагнул в мою сторону.

Свист рассекаемого воздуха, шлейф из искр и скрежет металла. Дверь захлопнулась с невозможным грохотом, сотрясая стены. Пространство вокруг завибрировало. Мика обернулся, двое других отпрыгнули в стороны. Мгновение спустя, Илай сделал шаг навстречу им улыбаясь.

– Простите, не успел одеться, – ухмыльнулся Илай, заметив на своем голом теле три пристальных взгляда. Женщина зашипела обнажая зубы и бросилась на него. Взмах его руки и ее отчаянный крик разорвал жженый воздух. Хрип, скрежет и стон. Ее костлявое тело, почти бесшумно, упало у моих ног. Она распахнула глаза и издала последний стон, закатывая их кверху.

– Одевайся, – скомандовал Илай. Я, превозмогая отвращение, схватила ее тело, затаскивая дальше в темноту.

Гроллы завертелись пытаясь поймать взглядом Илая, но его не уловимые движения сверкали искрами молний вокруг.

Вот, огненный провод ударил высокого гролла в грудь, я услышала пронзительный крик от боли, и он упал вниз, складываясь пополам. Секунду и один взгляд испуганных глаз блондина спустя, снова послышался крик и стена напротив меня озарилась красным, подняв облако пыли. Блондин оставляя на ней массу из крови и кожи пополз вниз, похожий на мешок с жидкостью, казалось, этот удар раздробил все его внутренности.

Илай очутился у Мики прежде, чем тот успел сообразить, что произошло. Хруст толстой шеи завершил смертельную симфонию. Гролл упал вперед лицом на каменный пол. Илай опустился вниз, вставая на одно колено и перевернул тело, также спокойно, как если бы делал это каждый день, снял с него куртку и рубашку с брюками.

– Veni fora Mikah, – Илай провел по его лицу рукой, закрывая распахнутые глаза. Хотя гролл был уже без сомнения мертв, мне показалось, что в этот момент черты его лица расслабились и стали умиротворенными. Я заметила легкое свечение белого цвета блеснувшее внутри него, где-то в животе. Оно стало ярче и двинулось вверх к груди, по горлу и озарилось серебристым во рту, – получилось, – провозгласил Илай голосом победителя.

– Что это? – спросила я, подступив ближе. Клубок из света и воздуха переливался и мерцал излучая нежное свечение.

– Нишама, – произнес Илай тихо, словно боялся спугнуть ее. Сгусток света поднялся вверх и застыл, – это душа.

– Я не думала, что душа гролла может быть такой…

– Красивой? – спросил Илай.

– Да, – я села ближе и Нишама трепыхнулась.

– На вид они все одинаковые, почти все.

Илай подставил ладонь – меткой вверх, и душа незамедлительно опустилась вниз, растворяясь в ее линиях. Метка вспыхнула впитывая остатки света и погасла.

– Ты забрал ее? – спросила я.

Илай улыбнулся поворачиваясь ко мне, в его улыбке было что-то пугающее. Его глаза вспыхивали фиолетовым и золотым.

– Да, – ответил он низким голосом, продолжая улыбаться. Внутри меня все болезненно сжалось под его взглядом. Было в нем, в его голосе что-то пугающее и чужое.

– Спасибо Лила.

– За что?

– За то, что ты отдала свою душу и подарила бессмертие.

У меня брови полезли на лоб. Сердце сделало сальто. Я недоверчиво смотрела на него и не могла поверить своим ушам. Илай протянул руки ко мне пытаясь обнять, но я попятилась назад.

– Лила, постой, – произнес Илай и шагнул ко мне. Позади него чернел вход в подземелье, словно распахнутая пасть.

– Не подходи ко мне, – прошелестел мой голос, я предупредительно выставила руку вперед. Секунду назад, я бы утверждала, что меня уже ни чем не удивишь, теперь я была готова взять свои слова обратно.

Я сделала шаг влево и Илай повторил мои движения ухмыляясь и пожал плечами, словно говорил: «Ты в ловушке». Я вздохнула, сколько раз я считала себя мертвой за прошедший месяц? Слишком много за такой короткий период. "Никогда не сдавайся", – три затертых слова, а сколько в них смысла, когда ощущаешь его по настоящему.

Когда я оценивала свои шансы и расстояние до выхода, Илай засмеялся. Жестоко. Я побежала к двери, но Илай всегда был быстрее, он обогнал меня преградив путь.

– Отойди, – прошипела я, отталкивая и снова метнулась к двери. Илай успел перехватить меня поперек талии и резко развернул к себе, обнимая. Он взял руками мое лицо и стал целовать. Его губы, его запах, его вкус.

– Я знаю, что это прозвучит ужасно, – прошептал он мне в рот. Я зажмурилась и замерла глотая колотившееся сердце, – я пошутил, – сказал он. Он уткнулся в мои волосы носом. Мне не был слышен хохот Илая, я просто почувствовала, как трясется его грудная клетка и горячий воздух щекочет волосы. Мой страх взорвался внутри – взмываясь ввысь, словно птица, выпущенная из клетки.

Я выдохнула и облокотилась головой о стену, глотая подступившие слезы, а потом со всей силы пнула его ногой, отталкивая. Илай ойкнул и захохотал еще сильнее.

– Лила, я пошутил!!! – воскликнул он, – это все лишь шутка!

Я зыркнула на него в ответ.

– Это самая дерьмовая шутка, которую я слышала! – закричала я, понимая, что готова разрыдаться от радости, – Я готова тебя казнить, – сказала я злобно буравя его глазами.

– Ладно, – Илай поднял руки к верху, – только выбери что-нибудь кожанное и с шипами, – а теперь давай выбираться отсюда.

Меня мутило при виде мертвых гроллов – было в этом что-то жуткое. Я убивала их много раз, но все еще не могла свыкнуться с этим. Мы были рождены существовать вместе, выполнять долг, каждый свой, а вместо этого мы истребляем друг друга, принося только ущерб и разрушение.

Я не смогла удержаться, чтобы не рассмотреть лицо женщины, когда стаскивала с нее одежду. И пусть она была гроллом, я все равно испытывала к ней жалость. Каштановые волосы небрежно рассыпались по полу, подчеркивая смертельную серость ее кожи. Она была чьим-то другом, дочерью, возможно, у нее были дети.

Стараясь подавлять в себе жалость, я надела красную куртку и брюки. Мне повезло и она оказалась такой же миниатюрной как и я, хотя брюки все же были великоваты, но я затянула их поясом и радовалась, что ее сапоги пришлись впору.

Илаю же удалось выглядеть красивым, даже в запятнанной кровью куртке. Черный цвет ему шел – подчеркивал бронзовый оттенок кожи.