Да и моей к ней немало примешалось.
Опираясь на меч, Виктор поднялся на ноги, но поскользнулся в крови и распростерся поверх своей жертвы. Он пытался остановить падение, упершись левой рукой в пол, но она подломилась, и ее передернуло острой болью. Правое плечо ударилось об пол, но не сильно, и Виктор не выпустил катаны.
Надо идти. Оми по-прежнему в опасности.
Соскользнув с трупа, Виктор пополз. Пополз к стене.
Вставай, Виктор. Тебе надо увеличить мобильность,
И снова он поднялся на ноги и даже улыбнулся слегка, несмотря на рвущую все тело боль. Шатаясь, он сделал шаг вперед, потом другой, и каждый шаг сопровождался неглубоким вдохом, вызывавшим влажный кашель. Голова стала кружиться, и Виктор прислонился к стене, чтобы обрести равновесие.
Иди.
Шипение в груди и огонь в легком не давали забыть, насколько серьезно он ранен.
Слишком много крови теряю.
Виктор прижал локоть к груди, закрывая рану, но из выходного отверстия на спине продолжали вырываться кровавые пузыри.
Времени мало. Ты должен спасти Оми. Времени мало. Иди, иди!
Еще шаг – и Виктор свалился на пол. Самого падения он не заметил, но ощутил жжение в лице, ободранном о дубовый паркет. В зеркальной поверхности пола Виктор увидел свое призрачное отражение и попытался улыбнуться ему.
Всегда мечтал оставить после себя красивый труп.
Края поля зрения начала заливать темнота, но Виктор что-то услышал и заставил себя посмотреть в ту сторону. В дымке дали он увидел силуэт, женщину, которая шла к нему по золотому туннелю света. Он узнал белое кимоно, вышитый цвет вишни, но не мог понять, почему у нее рукава другие. Они от локтя до запястья были смочены темной, густой краснотой, но почему – Виктор не мог понять.
От внезапной ясности он пошатнулся, как от удара в лицо.
Этот гад заставил ее взрезать себе вены. Она тоже мертва.
Из последних сил Виктор попытался улыбнуться ей.
Не бойся, Оми. Мы наконец-то будем вместе. Нашу Гармонию найдем мы в смерти.
Он искал на ее лице ответную улыбку, знак, что она поняла его, согласилась, но темнота накрыла его раньше, чем он мог хоть что-нибудь разглядеть.
Дворец Святилища Безмятежности
Имперская столица
Люсьен
Военный округ Пешт
Синдикат Дракона
5 января 3059 года
Для Кая Аллард-Ляо этот вечер начался как упражнение в сюрреальности, а дальше события стали развиваться так, как он себе и представить не мог. Они с Прецентором, который прибыл через два дня после Кая и Виктора, были приглашены на традиционный синдикатский обед с Теодором и Хохиро Куритой. Все началось очень обыкновенно, но до Кая быстро дошло, что он сидит за одним столом с Координатором Синдиката Дракона и Анастасиусом Фохтом, человеком, который разгромил Кланы при Токкайдо.
В какой-то момент они меня заметят и выгонят, как щенка.
От Кая не ускользнуло особое значение этой встречи. Он легко мог себе представить, как поколения будущих историков спорят до хрипоты о содержании и важности этого собрания. Действительно, казалось, что в отношениях Теодора и Фохта есть глубинные слои, о которых ему, Каю, ничего не известно, и он хорошо понимал, что события происходят на многих уровнях – даже на таких, существование которых ему и не приснится никогда.
Теодор Курита наклонил голову в направлении Прецентора.
– Создается впечатление, что достигнут прорыв в переговорах с Кошками Новой Звезды. Наши офицеры связи подарили им голозапись церемонии подписания Конституции Звездной Лига, а также факсимильную копию самого документа. На голодиске имелась также запись прибытия Виктора на Люсьен.
Фохт улыбнулся:
– И это произвело впечатление на Кошек Новой Звезды?
– Насколько мы можем судить, образы обеих презентаций совпали с элементами видений, очевидно посетивших Ханов Кошек Новой Звезды. Мы сначала говорили с ними о двух годах и видели уже серьезные подвижки в сторону разрешения нашей проблемы, когда – и если – у кого-нибудь из их Ханов или прославленных воинов случится видение, относящееся к нашей ситуации. – Теодор просиял улыбкой. – Очевидно, увидев Виктора Дэвиона в образе самурая, они поняли, насколько мы искренни в нашем желании создать действенную Звездную Лигу. Как и было предсказано, это вызвало у них что-то вроде кризиса совести. К тому времени, как начнется наше контрвторжение, мы, согласно моим ожиданиям, настолько привлечем их на свою сторону, что можно будет гарантировать их нейтралитет.
Хохиро улыбнулся:
– А если представить себе, что они выступят на нашей стороне…
Кай кивнул:
– Волки Фелана – это уже серьезно, но если к нам присоединится еще один Клан, это будет для Дымчатых Ягуаров тяжелым ударом.
Координатор не успел ничего на это ответить, как быстро вошел чем-то потрясенный слуга и зашептал ему на ухо. У Теодора расширились глаза, и он резко что-то скомандовал слуге, потом Хохиро, настолько быстро, что Кай ни одной команды не разобрал. Теодор тут же поднялся и быстро вышел.
– В чем дело? – нахмурился Кай.
Кланы, что ли, вернулись на Люсьен в годовщину своего поражения? Хохиро встал:
– Что-то случилось. Отец просил меня доставить вас во дворец моей сестры.
Виктор должен был провести этот вечер с Оми.
– Хохиро, что там стряслось?
– Знаю только в общих чертах. Когда приедем, узнаем подробнее.
Фохт и Кай последовали за Хохиро в глайдер и понеслись по затемненным улицам во дворец, который Оми звала своим домом. Когда глайдер подъехал ближе, Кай заметил несущуюся навстречу карету «Скорой». Мелькнули огни мигалки, взвыла сирена – и машина исчезла. Под ложечкой у Кая свернулся холодный ком.
С Виктором что-то случилось. Плохо, очень плохо.
Дворец Святилища Безмятежности окружали чины полиции Люсьена. Они пытались махать руками, отгоняя глайдер, но водитель высунулся, резко что-то сказал, и начальник велел пропустить машину. Глайдер остановился за машинами полиции, дверцы открылись, все трое выпрыгнули и бросились во дворец.
Тут же сердце Кая будто стиснула ледяная рука. Он увидел кровь, много крови, не каплями, но красными реками, текущими по полу. Потом он увидел яркий свет голокамер, снимающих место происшествия. Вслед за Хохиро Кай вошел в дом, потом в сад и тут увидел Теодора, который говорил с кем-то – Кай решил, что это инспектор полиции.
Координатор и полицейский стояли над двумя телами, и Кай заметил, что у одного трупа голова отделена от тела.
Теодор поднял глаза, кивнул инспектору и подошел к Каю.
– Примите мои глубочайшие извинения за этот инцидент. Полной картины я пока не знаю и буду знать, лишь когда поговорю с дочерью. Как мне сказали, она сильно потрясена, но физически невредима. Сейчас ее вместе с Виктором везут в военный госпиталь Дзихен.
