Дуглас Орджилл - Волки севера (сборник)

— Что это значит?

Тот рассмеялся.

— Торговля. Ты знаешь, где мы?

Она покачала головой.

— Это Маленький Диомед. — А вон там, — Бисби показал куда-то в сторону выхода из пещеры, — Большой Диомед. Эти острова находятся в центре Берингова пролива. И любой эскимос может на каяке добраться сюда из Сибири или с Аляски. Вот почему здесь все эти товары.

— Я не понимаю, — сказал Стовин.

Бисби снова рассмеялся. Странно, подумал Стовин, как он любит из всего делать тайну.

— Эскимосы — есть эскимосы. Они не признают границ. Но русские и американцы строго соблюдают их — особенно здесь, где все берега утыканы ракетными установками. А эскимосы торговцы. Они приносят сюда с советского берега шкуры — ведь сейчас в Сибири больше зверей, чем на Аляске. И они выменивают их нот на эти товары, что вы видите здесь. Это товары, которые нельзя достать в советском раю для рабочего люда. Разумеется, это незаконно, но невозможно запретить эскимосам заниматься торговлей.

Он помолчал и продолжал:

— Это граница. Она пролегает между Большим Диомедом и Малым. Большой принадлежит СССР, а малый — США. На Большом находятся советские солдаты, поэтому ваши эскимосы приплывают на Малый. Они оставляют здесь шкуры и берут американские товары. Эскимосы с Аляски забирают шкуры и оставляют товары. Так протекает торговля. Единственное, что нужно для этого, — хороший каяк. И маркер, чтобы можно было увидеть место, куда причаливать.

— Откуда ты знаешь это? — спросил Волков.

— Это знают все эскимосы. И хорошо известно на Иховане, где я родился. Ихован находится к югу отсюда. Я только боялся, что не замечу маркер. Ведь сейчас такая суровая зима, что пролив замерз, хотя он никогда раньше не замерзал полностью. Отец говорил мне, что только один раз — в 1912 году — можно было перейти залив пешком.

Он вздрогнул.

— Давайте разгружаться и разводить огонь. Здесь, по крайней мере, нет ветра. Оленей мы поместим в большой пещере и будем спать в маленьких, по два человека в пещере.

На мгновение его взгляд упал на Стовина и Дайану, но он не сказал ничего и отвел взгляд. Заговорил Волков. Голос его был тревожным.

— Значит мы… — он кивнул на Солдатовых — в США?

— Точно, — подтвердил Бисби.

— Но мы проникли нелегально. Я даже не мог представить…

Бисби почесал подбородок.

— Ты хочешь вернуться к чукчам? К этим советским гражданам?

Волков молчал. Бисби ждал некоторое время, а затем вышел из пещеры. Разгрузка саней заняла у них полчаса. Затем в пещеру ввели оленей и Валентина отдала им остатки сухого мха. Этого было мало, чтобы накормить животных. Большой олень не ел ничего. Он просто лежал на полу и вздыхал. Валентина наклонилась над ним, но Бисби отвел ее в сторону.

— Он умирает, — сказал он. — Ему не помочь. Лучше иди к Жене. У него тоже не блестящий вид.

Солдатов сидел на покрывале. В его обязанности входило разжигание лампы, и он делал свое дело хорошо. Желтый огонек уже освещал все углы пещеры. Сейчас Солдатов сидел, опустив голову, увидев Валентину, он что-то тихо сказал ей.

— Он не хочет есть, — сказала Валентина. — Но он должен что-то съесть.

Бисби кивнул. И когда пища была приготовлена на костре, Солдатов поел немного. Это была странная смесь — остатки мяса, взятого из хижины, и содержимое нескольких банок из эскимосского склада в пещере. Дерева здесь было мало и огонь скоро погас.

И снова Стовин почувствовал величайшее наслаждение, оттого что пещера освещена мягким светом плавающего в масле фитиля. Этот свет вызывал людей на беседу и теперь заговорил Бисби. Было видно, что напряжение спало, что он стал более дружественным, коммуникабельным, чем был последние два дня. Как будто за это время что-то случилось, что привело его в такое благодушное настроение.

И все же в тишине пещеры прозвучало что-то угрожающее. Это пришло снаружи: далекий жуткий скрежет, как будто-где-то столкнулись две титанические силы и мир застонал. Бисби увидел, что Стовин прислушивается и сказал: — Айсберги!

Стовин кивнул.

— Мне казалось, что я видел их, когда мы прибыли в Уэлен. Но я не поверил своим глазам. В Беринговом проливе никогда не было айсбергов. Тут нет мощных ледяных пластов и, значит, не может быть и айсбергов.

— Ты прав. Сто, — сказал Бисби. — В Беринговом проливе никогда не слышали об айсбергах. Однако то, что мы слышим сейчас, означает, что огромный айсберг, весом в миллион тонн, столкнулся с чем-то твердым. Может быть, мостом.

— Мостом? — переспросила Дайана.

— Думаю, да, — ответил Бисби. — Айсберг столкнулся с чем-то таким, что остановило его движение. А что может остановить огромный айсберг, движущийся со скоростью три-четыре мили в час? Что-то остановило его.

— Что? — спросил внимательно слушавший Волков.

— Земля. Они натолкнулись на землю. Здесь не было земли 15 000 лет, но теперь история повторилась. Сейчас мы находимся в центре перешейка, соединяющего Сибирь и Аляску. Много лет назад люди, которые теперь стали чукчами, выгнали людей, которые теперь стали эскимосами, по этому мосту из Сибири на Аляску. Так же, как это они сделали сейчас. И волки прошли по этому перешейку, и мамонты, и карибу. Это была связь между континентами.

— Но… — начала Дайана. Но Бисби не дал остановить себя.

— Об этом я узнал, когда учился в школе, но затем я бросил ее, так как мне надоело та чепуха, которой меня пичкали там. Да, перешеек между континентами — это великая идея. Я всегда мечтал о нем, но не думал, что мне придется увидеть его собственными глазами.

— Но не можешь же ты серьезно говорить, — сказала Дайана, — что чукчи проснутся утром и скажут: а вот и снова появился перешеек, и мы можем снова гнать эскимосов по нему.

Бисби посмотрел на нее с таким выражением, что оно показалось ей не удивлением, а плохо скрытой злобой.

— Твои волки — почему он всегда говорит «твои волки» — никогда не видели мамонтов, но вспомни, как они нападали на вездеходы под Новосибирском. Все меняется, девушка. Сейчас может происходить такое, о чем вы, ученые, даже не можете предположить.

Это еще одна его привычка называть ее и Валентину девушками. Дайана поджала губы и замолчала. Разговор постепенно перешел на общие темы, хотя ей казалось это невозможным в сложившейся ситуации. Волков разговаривал с Бисби. Между ними, казалось, возникли дружественные отношения, хотя это было довольно неожиданно. Солдатов спал, а Валентина сидела над ним, очевидно, беспокоясь о его состоянии. И Стовин был рядом… теплый, внимательный, бережный. Нет, что ни говори, хотя мир и изменился, он оставался ласковым и добрым. Дайана посмотрела на Бисби.