— Нормально придумал.
— Ага… Нормально… Если бы на дороге машина стояла брошенная, или даже покрышка валялась, разбились мы бы нафик — я ведь газ до пола выжимал. Иначе нельзя — догнал бы сразу. Он-то фары не гасил — шел спокойно.
— Ладно — значит повезло. Как дальше ехать будем?
— По шоссе не хочется больше — везение бесконечным не бывает. Давай как-нибудь грунтовками, по селам.
— Карты нет… Или ты знаешь местность?
— Я что тебе — все тропы Украины знать обязан? У нас даже компаса нет… Навигатор нужен спутниковый, прибор ночного видения и вездеход. Вот тогда ночью можно хоть по полям гнать. Ну или по проселкам глухим. А так доездимся…
— До рассвета еще часа два. Давай пока по звездам попробуем. Потом, как сереть начнет на восходе, по свету этому станем ориентироваться.
— Можно и так. Но можем не туда заехать.
— Болтай меньше. Давай — погнали. Надо бы место найти поудобнее, чтоб на дневку стать.
* * *
Спать Тоха больше не пытался: хватит — выспался. С такими делами следующее пробуждение может произойти под танковым обстрелом. Зевая как выброшенная на берег рыба, он сидел рядом с Рощиным, поглядывая через задний борт. "Камаз" пробирался по каким-то грунтовым дорогам, иногда выскакивал на некачественный асфальт, бывало, проезжал через вымершие села. Не всегда вымершие — однажды в одном из домов отчетливо разглядел слабый огонек.
Синий часто останавливал машину, выходил, пытался сориентироваться. Иногда ругался сам с собой или с Галактикой Млечного Пути — с навигацией по звездам у него дела не складывались. Пару раз ему пришлось разворачиваться назад — попадал в ловушки. Вначале дорога привела к топкому берегу какой-то речушки, в другой раз к карьеру.
На улице начало светать, когда Синий остановился окончательно:
— Все — трамвай дальше не поедет! Конечная!
Рощин с хрустом потянулся, легко перемахнул через борт. За ним слез и Тоха. Несмотря на южное лето, предрассветная пора выдалась прохладной — он ежился от холода, кожа покрылась пупырышками. С интересом осмотрелся — хотелось понять, куда их занесло.
Видимо очередной тупик. Впереди водная гладь неширокого озера, с берегами, почти сплошь заросшими густыми зарослями камыша. Справа тянется вытянутая низина, затянутая тем же камышом — наверное, ручей там прячется; слева изгиб лесополосы — в просветах меж деревьями виднеется поле, заросшее невысокими еще подсолнухами.
Рощин, оценив местные красоты, уточнил у Синего:
— Где это мы?
— Где-где! В жопе какой-то!
— А точнее?
— Откуда мне знать? Я что тебе — со всеми жопами знаком? Да я понятия не имею… Где-то в той стороне шоссе — я вдоль него пытался держаться. Там вроде поселок мелькнул — крутые дома на вид. Типа загородных дач или что-то в этом роде. Указателей на этих воровских тропах не видел, но мне кажется, что мы сейчас возле Мариуполя должны быть. Похоже, чуток до него не доехали. Рощин — я без карты дальше боюсь. Мне все эти названия сел ни о чем не говорят. Будто слепой… Давай может к поселку проберемся — пошарим там? Карту найти надо — их в машинах многие держат. Без нее не знаю, как дальше двигаться. Дальше ведь будет город на городе — Донбасс. Свинки там стадами буянят. Как их вслепую обойти, не понимаю… И вообще думаю что зря вдоль моря пошел — надо было на север уклоняться, а потом уже к востоку. Обойти стороной это донбасское кубло.
— Добро. Думаю, соваться в поселок на машине не стоит. Давай так — ты остаешься здесь, осмотришься, заодно и радиатор не забудь проверить. Может его пора опять подшаманить. А я беру Юлю и Олега — иду туда.
— Олега зачем? У него оружия нет.
— Ну дам ему пару гранат. Если найдем чего полезного — поможет донести.
— Если соляру найдете — тащите. Горючка лишней не бывает.
— Ладно. А вы тут поаккуратнее — в камыши не лезьте. Да и в поле среди подсолнухов крысы могут укрываться, или в лесополосе. Ровных мест придерживайтесь.
— Иди давай — не помрем.
Троица собралась быстро. А чего тут собираться — Олегу дали две гранаты и он, прихватив пустые сумки, поплелся вслед за Рощиным.
Тоха было собрался залезть в кузов, чтобы вздремнуть, но не тут-то было — злобствующий Синий бездельничать не позволил:
— Значит так ребятки. Место незнакомое, что тут делается, мы не знаем. Может рядом задница полная и надо побыстрее уносить ноги. Нужна разведка окрестностей. Так как оружие только у меня, идти мы должны всей толпой. Иначе те, кто останется… Ну про крыс вы все, думаю, помните? Антон — ты стрелять умеешь?
— Я пацифист.
— Я не спрашивал тебя онанист ты или нет — я спрашивал совсем другое: умеешь ли ты стрелять?
— Из арбалета могу — против этого мои религиозно-нравственные убеждения не возражают.
— Знаешь куда можешь засунуть все свои убеждения?! Религиозник выискался… Лысый, а ты как? Умеешь? И как тебя хоть зовут — а то меня достало твое тупое погоняло.
— Так я не обижаюсь — погоняло что надо. Это еще когда я со скинами тусил, приклеилось.
— Старею я… не понимаю язык молодежи… Стрелять умеешь, или три раза спросить? Из пистолета?
— Ну, я типа не снайпер, но пробовал. Смогу.
— На вот. Осторожнее — пули вот отсюда вылетают. Вот предохранитель — опустишь и стреляй. Патрон только один. Если меня порвут крысы — сможешь застрелиться.
— Спасибо дядя за ценный совет.
— Ну пошли тогда. Эй! Алла! Не ной только! И вообще поменьше шумите.
* * *
Разведка Тохе поначалу не понравилась. Скучно и спать охота. Вообще ничего интересного. Поваляться бы сейчас в кузове, устроившись головой на мягкую сумку, набитую одеждой. Синий вел троицу по тропинке, тянущейся вдоль берега озера. Справа камыши, слева в линию выстроились старые ивы, за ними к лесополосе поднимается луг. Земля под ногами плотная, высохшая, утоптана сотнями ног — свежие следы на такой не различить. Жаль, что дождей давно не было.
Тоха уже решил, что придется обойти озеро по кругу, так и любуясь однообразным пейзажем, как тут началось что-то интересное.
Сперва прямо на тропе наткнулись на собаку. Точнее на то, что от нее осталось. Зрелище было столь печальным, что Алла тут же заскулила — этой корове поныть, что по зиме на санках с горы скатиться.
От пса осталась лишь голова и передние лапы. Задних конечностей не было, да и вообще за головой у него уцелел лишь небрежно обгрызенный фрагмент позвоночника.
Синий, перевернув останки носком кроссовка, тихо произнес:
— Доберман. Неслабая собачка. А в зубах шерсть застряла. Чужая шерсть — дрался до последнего. Свеженький… А ведь доберман не дворняга бесхозная — без хозяина просто так шастать не будет. Не отставайте — поищем хозяина.
