Вообще, стены перепадов в Троте – самые непостоянные фрагменты территории. Вертикали удлиняются, вытягиваются в «захватнические» моменты, и ломается, трескается, смещается все или почти всё, что казалось незыблемым. «Веселее» всего, понятное дело, приходится флоре и фауне, которые приспособились обитать на стенках, уступах и «полках», в трещинах, нишах и временных пещерах.
Внизу, после недолгих поисков, я нашел приглянувшийся мне ровный «пятачок» земли. Там и разбили лагерь для ночного привала.
– Я и Горелый дежурим первыми. Пеца и Чипс следующие, – сказал Мороз. – Потом Базя и Гравий.
– Вот и отлично. По два часа смена. Гравий, потом разбудишь меня, я подежурю на рассвете. – сказал я.
Советовать напарникам не маяться дурью, а спать я не стал. Народ в группе подобрался более-менее опытный; все понимают, что нужно пользоваться каждой удобной минутой для отдыха…
Когда меня разбудили, я протер глаза, тихонько встал и подсел к уже потухшему костру.
Зевнув, посмотрел на Чипса. Тот достал из рюкзака дощечку, положил на нее голову, а рюкзак просунул под стопы, подняв их повыше.
– Чего это ты? – шепотом спросил я.
– Не мешай, я вхожу в медитативный сон, – отстраненным голосом ответил малорослый сталкер.
Покрутив головой и пожав плечами, я уставился вдаль и начал вспоминать увиденный накануне сон. После того, как пришел в Трот, каждую ночь вижу сны. Они появляются, даже когда, бывает, дремлю утром, днем или вечером, по полчасика или по десятку минут. Интересно – это нормально? Или я какой-то странный…
Мои размышления прервал шорох.
– Ты бы поспал лучше, – тихо сказал Гравий и присел рядом. – Я выспался перед дежурством, могу посторожить.
– Мне нельзя спать перед выходом, – объяснил я мотив выбора последней смены караула.
– Почему? – удивился чернявый сталкер.
– Потому что я проводник. А проводнику надо знать, что творится поблизости.
– Типа, образ жизни проводника? – предположил Гравий.
– Типа того. Когда я стал ходить один, то взял за правило выдвигаться не сразу после сна, а спустя минут пятнадцать, как минимум.
– А смысл? – не понял сталкер.
– Вот представь ситуацию: ты проснулся, быстро перекусил и пошел по своим делам. А тут, неподалеку, недавно пробегала стая мутаволков.
– Ну и?
– А я, встав и перекусив, посидел на месте еще полчаса. И заметил эту стаю мутаволков, равно как и заметил, куда они побежали, – объяснил я; непонимание Гравия меня несколько раздосадовало. – Логику уловил?
– Уловил. Но если, допустим, эта стая пробежала еще раньше, пока ты спал. Как тогда быть? – попробовал меня подловить долговязый напарник.
– Я все время задаю себе этот вопрос. И знаешь, какой ответ? – совсем не весело улыбнулся я.
– Какой?
– Надо тупо не спать никогда, и все будет зашибись.
– А не получится, – Гравий сокрушенно покачал головой. – Сон ведь не просто естественный физиологический процесс. Сон – это право. Право отдохнуть от ужасов яви…
«Как бы не пришлось воспользоваться правом на явь, чтобы отдохнуть от ужасов некоторых снов», – подумал я вдруг, а вслух захотел было спросить Гравия, кем он был до того, как при… перся в Зону, но не успел.
Растущая неподалеку пара деревьев, с виду обычных, вдруг сама по себе «выкорчевалась» из почвы. В прямом смысле.
– Что еще за хрень?! – ошарашенно спросил Гравий.
Из ям, образованных на месте выкорчевавшихся тополей, ударили молнии. Из земли в небо. Во как!
Причем – совершенно бесшумно. Словно мы смотрели это представление на экране монитора, а звук в аудиосистеме компа – выключен.
– Ни хрена себе! – воскликнул и я. Хотел добавить кое-что позабористей, но вовремя вспомнил, что вокруг спят люди.
– Ты раньше видел подобное? – испуганно спросил Гравий.
– Один раз видел самовыкорчевание деревьев. Но там были просто деревья, без молний.
– А лучи-то какие странные! Синие!
– Да тиш-ше ты! – шикнул я. – Перебудишь тут всех, оставишь без права на сон.
– Но ты же видел! – Гравий всплеснул руками. Дескать, как ты не понимаешь, воистину невиданное случилось прямо на наших глазах!
– Ты же в курсе, что я в первом круге почти и не бываю. Потому за время, проведенное в глубине Трота, такого насмотрелся… Фильмы ужасов и мистические триллеры по сравнению с этим – детские телепередачи, – я снова посмотрел на повалившиеся деревья. – Они лежат и нас не трогают, вот и хорошо. Ты лучше поспи, силы пригодятся.
– Мля, не спится мне что-то, Сомик, – с грустью в голосе сказал Гравий. – Мысли лезут всякие… О жизни и смерти… Такое ощущение, что мы обратно не верне…
– Давай-ка прекращай это! – строгим тоном прервал я Гравия. – Порой в Зоне надо переставать думать, целее будешь. – Я посмотрел по сторонам, по укоренившейся привычке сканировать окружающее пространство постоянно. – Ложись и попробуй заснуть.
Когда Гравий все-таки улегся, я, вопреки собственным советам, крепко призадумался. Наяву.
Блин, это уже второй человек из членов группы, который поделился со мной предчувствиями о том, что мы не вернемся из этой экспедиции…
Двадцатый шаг. Сны не про других
Около семи утра я разбудил всех, кроме Мороза и Горелого, потому что эти проснулись сами. Самые опытные сталкеры уже умеют обращаться с внутренними часами. Я меньше года в Троте, но тоже научился. Наверное, я способный и, в натуре, удачливый, у меня получилось очень быстро приспособиться. Год за три, стаж идет, как на войне.
Я выбрал свой жизненный путь и потому на относительно безопасные территории, в первый круг, возвращаюсь редко. Меньше чем за год превратиться в известного и востребованного проводника – это вряд ли многим удается. Но у меня был хороший учитель… блин, почему БЫЛ?!
Я на эту адскую ходку согласился, чтобы его вытащить обратно в жизнь, вырвать из загребущих лап смерти.
И мне – во что бы то ни стало – надо вернуться! Любой ценой…
Под стук ложек о дно консервных банок, запахи колбасы, плавленого сыра и дыма сигарет, я начал рассказывать сотоварищам о дальнейших планах.
– В общем, пойдем на северо-восток, через ручей. Оттуда заберем к востоку, сделаем крюк, и после этого…
– М-м-м, а почему так? – с чавканьем прожевав кусок хлеба, спросил Пеца.
– А потому, что недавно в северном направлении протащилось стадо мутакоз, – ответил я.
– И что с того? Да я покрошу всех козлов! – возмутился Пеца.
– Как бы они тебя не покрошили, – я едва сдержался, чтобы не засмеяться, представив картинку. Козы в южной части Зоны измельчали до размеров средних собак, но зато стали плотоядными, приобрели повадки настоящих хищников и фактически превратились в аналог бродячих псов. Чего только не вытворяет с живыми существами Недоад!
