Наземное оружие Джейн отключила. Сейчас оно нам совершенно не требовалось. Затем она напрямую подключилась к спутнику обороны через МозгоДруга и анализировала данные, задействовав все его ресурсы, чтобы лучше понять, как же именно ей использовать лучевые установки.
Пока Джейн включала нашу систему, спутник вычислил, какая из ракет представляла самую большую опасность для колонии, и поразил ее своим энергетическим лучом, повредив корпус. Из-за нарушения аэродинамических свойств ракета почти сразу же рассыпалась в воздухе. Затем настала очередь второй. У нее оказался поврежден двигатель, она вильнула вверх и унеслась куда-то за горизонт. Теперь она упадет на землю и взорвется где-то очень далеко.
С третьей ракетой спутник, исчерпавший собственные энергетические ресурсы, сделать уже ничего не мог, так что он лишь транслировал данные о ее скорости и траектории Джейн, которая взяла на себя управление лучевыми установками, начавшими отслеживать ракету.
Боевые лучи представляют собой чрезвычайно точно сфокусированное когерентное световое излучение, однако их энергия сильно снижается по мере удаления. Чтобы добиться наивысшей эффективности, Джейн позволила ракете подлететь поближе и лишь тогда открыла огонь. Она решила использовать весь заряд обеих установок. Дальнейший ход событий показал, что решение было правильным, так как ракета оказалась невероятно живучей. Даже ударом лучей обеих установок Джейн смогла лишь поразить ее электронный мозг, отключив боеголовку, двигатели и систему наведения. Ракета «умерла» на самом подлете к колонии, но по инерции понеслась с невероятной скоростью вперед и вниз.
Наземь она упала в километре от поселка, оставив безобразную глубокую рану в стоявшем под паром поле. Выброшенное ударом в воздух топливо сразу вспыхнуло и взорвалось. Конечно, взрывная волна не шла ни в какое сравнение с той, которую породил бы взрыв боеголовки (чего, к счастью, не случилось), но и ее хватило, чтобы сбить меня с ног — а ведь я находился в километре! — и почти на час лишить слуха. Осколки ракеты разлетелись во все стороны, взрыв топлива добавил им энергии, и они срубали на своем пути деревья, поджигали свежую листву, пронзали насквозь строения близлежащих ферм, превращая любовно выкармливаемую скотину в безжизненные, изуродованные, окровавленные туши.
Большой кусок двигателя ракеты, подброшенный высоко в воздух, описал крутую дугу и грохнулся точно на только что построенное убежище семейства Гугино. Насыпная крыша не помогла: убежище засыпало. Внутри находилась вся семья — Бруно и Натали Гугино, их шестилетние двойняшки Мария и Катерина и семнадцатилетний сын Энцо, недавно возобновивший ухаживания за Зоей — с большим успехом, чем при первой попытке.
Никто из них не уцелел.
Вся семья погибла на месте. Это было ужасно.
Но могло быть много, много хуже.
* * *
Примерно с час я ходил по поселку, изучая повреждения, а затем направился в сопровождении Савитри на ферму Гугино. Там я нашел Зою. Она безучастно сидела на крыльце, засыпанном осколками выбитых стекол. Рядом с нею стоял Гикори; Дикори сопровождал Джейн, которая пошла осмотреть то, что осталось от убежища. Кроме них, там никого не было; небольшая группа мужчин стояла поодаль, ожидая распоряжений Джейн.
Я пошел к Зое и крепко обнял ее. Она не отстранилась, но и не ответила мне тем же.
— Дорогая моя, мне так жаль, — сказал я.
— Папа, я в порядке, — ответила она, но даже в этой короткой фразе голос выдал ее: она пыталась меня обмануть.
Я выпустил ее.
— Мне действительно очень жаль. Ужасное событие. Не уверен, что тебе сейчас стоит здесь находиться.
— Я не хочу уходить.
— Это совсем не обязательно. Просто не думаю, что будет хорошо, если ты все это увидишь.
— Мне нужно здесь быть, — настаивала Зоя. — Я должна увидеть все своими глазами.
— Ну что ж…
Ничего другого я сказать не мог.
— Я должна была, ты понимаешь, должна была тоже быть здесь! — воскликнула Зоя и махнула рукой в сторону дома. — Энцо пригласил меня на обед. Я пообещала ему прийти, но заболталась с Гретхен. Я как раз собиралась позвонить ему и попросить прощения, как началась тревога. Я тоже должна была оказаться там.
— Золотко, тебе ни в коем случае не следует винить себя в том, что случилось, — ответил я.
— Я вовсе не виню себя в этом, — досадливо отозвалась Зоя. — Знаешь, я рада, что не оказалась здесь. И поэтому мне очень стыдно.
Я как-то визгливо рассмеялся и вновь обнял Зою.
— Зоя, бог мой. Я тоже очень рад, что ты не пришла сюда нынче вечером. И мне из-за этого ничуть не стыдно. Мне очень жаль Энцо и его родных. Но я счастлив, что ты оставалась с нами, в безопасности. Не стыдись того, что уцелела, милая моя.
Я чмокнул ее в макушку.
— Спасибо, папа.
Мои слова немного успокоили ее, но не до конца.
— Я попрошу Савитри побыть с тобой, а сам пойду поговорю с мамой, ладно?
Зоя негромко хмыкнула.
— Ты считаешь, что Гикори плохо успокаивает меня?
— Я уверен, что хорошо. Но, видишь ли, я собираюсь позаимствовать его у тебя на несколько минут. Ладно?
— Ладно, папа.
Савитри села на ступеньку к Зое и обняла ее за плечи. Я знаком подозвал Гикори к себе. Он пошел рядом, подстраивая свои шаги под мою походку.
— Ваш эмоциональный блок сейчас включен? — спросил я его без предисловий.
— Нет. Скорбь Зои слишком сильна для меня.
— Включите его, пожалуйста, — попросил я. — Мне намного легче разговаривать с вами, когда вы испытываете эмоции.
— Как пожелаете.
Гикори нажал выключатель имплантата на воротнике и в тот же миг бессильно осел на дорогу.
— Что с вами, черт возьми?! — воскликнул я, остановившись.
— Прошу прощения, — сказал Гикори, поднимаясь на ноги. — Я же сказал вам, что эмоции Зои чересчур интенсивны. Я все еще продолжаю ощущать их. Это новые эмоции, с которыми нам еще не приходилось иметь дела за все время знакомства с нею. Ими гораздо труднее управлять.
— Вы в порядке?
— Да, в порядке. — Гикори не без труда выпрямился во весь рост. — Прошу прощения.
— Забудьте. А теперь скажите мне: вы сейчас имеете контакт со своим народом?
— Имеем. Не напрямую, только через вашу спутниковую коммуникационную систему. Но пока что мы успели лишь восстановить контакт и передать общий обзор событий минувшего года. Полной информации мы пока не отправляли.
— Почему же? — спросил я. Мы не спеша пошли дальше.
— Ваша система передачи данных небезопасна, — пояснил Гикори.
— Вы хотели бы обмениваться сведениями с вашим руководством, не опасаясь того, что вас подслушает Союз колоний?
