Аммон жестом приказал охраннику-головорезу сдать назад. Севшим от ярости голосом толстяк принялся торговаться.
Так далеко не залетало ни одно рейсовое судно. Флэндри и Джана устроились на «Ка-Рина», грузовом корабле-бродяге, который имел также несколько кают, устроенных для представителей разных рас. «Ка-Рина» был плохо приспособлен для перевозки пассажиров. Путешественникам пришлось закупить все нужные, равно как и ненужные, вещи в магазинах Старого Города. Наши герои оказались единственными терранами на борту. За исключением шкипера (существа женского рода, которое проводило все свободное время за сочинением невыносимой для человеческого слуха сонаты), команда, состоявшая из одних цинтиан, едва лопотала на англике. В результате неразлучная парочка осталась в полном одиночестве.
Первые несколько дней полета терране утопали в чистейшем гедонизме. Спать беспробудным сном во время ночной вахты, валяться в постели до тех пор, пока часы не пробьют полдень, слоняться без дела по кораблю, есть, пить, читать, смотреть кино, играть в гандбол, слушать музыку, заниматься любовью в комфортабельных условиях… Добавьте сюда полное отсутствие опасности и каких-либо обязанностей — и вы получите картину безоблачного рая. Но «Ка-Рина» уже приближался к Изабо, планете, которая, помимо того что сама по себе была щедро обласкана плодами цивилизации, служила еще и пересадочным пунктом в любую точку обширного, обезличенного, зараженного бессмысленной суетой пространства под названием Империя. Корабль подлетал к пункту назначения, а путники до сих пор не сказали ни слова о своем будущем.
— Обед, — объявил Флэндри.
Пока юноша наблюдал за работой повара и сам готовил множество деликатесов, Джана принялась украшать их каюту всевозможными тканями и шкурами, какие только она смогла найти. Затем девушка долго украшала свою собственную персону. Из одежды она выбрала самое тонкое и воздушное платье. Доминик вернулся, облачился в красный, расшитый золотом штатский костюм и выстрелил пробкой из первой бутылки шампанского.
Терране обедали, пили, болтали, смеялись. Прошло два часа. Флэндри делал вид, что не замечает деланной веселости своей подруги. Однако наступил момент, когда ему стало невозможно притворяться. Доминик разлил бренди, откинулся в кресле, вздохнул и сделал первый глоток.
— У-ух, это почти так же вкусно, как ты, любовь моя!
Девушка пристально посмотрела на него через маленький, покрытый белой скатертью стол. Расположенный у нее за спиной экран показывал бездонную тьму и величественное сияние звезд. Корабль тихонько гудел и подрагивал. Воздух был наполнен запахами только что съеденной пищи и ароматом духов Джаны. Глаза девушки безучастно смотрели вперед, и Доминик никак не мог оторваться от них.
— Как часто ты произносишь это слово, — тихо проговорила она. — Любовь.
— На то есть причины, правда? — Флэндри почувствовал сильную неловкость.
— Разве? Что ты собираешься делать, Ники?
— Ну… совершить фиктивную поездку, «чтобы заявить о своих правах на наследство». Никто, конечно, за мной не следит, но это хороший повод поиграть в туриста. Когда отпуск окончится, отправлюсь на Терру за следующим назначением. Смею надеяться, что кто-нибудь из верхнего эшелона прослышал об истории с Талвином и решил со мной поговорить. Думаю, такой разговор пойдет мне на пользу, а?
— Это я уже слышала. Ты же понимаешь, что вопрос не о том. Почему ты никогда ничего не говоришь о нас двоих?
Он глотнул бренди и потянулся за сигаретой.
— Почему не говорю? Говорю, — ответил пилот, натянуто улыбаясь. — С приличной суммой в кошельке ты можешь прекрасно устроиться, если, конечно, последуешь моему совету и вложишь деньги, куда следует. С твоим капиталом тебе обеспечена спокойная жизнь на какой-нибудь приличной планете. А если ты предпочитаешь играть по-крупному, твоих средств хватит, чтобы попасть по крайней мере на задворки высшего света.
— Именно этого я и боялась.
— Как? Кажется, ты немного перебрала. Сейчас попрошу принести кофе.
— Нет. — Она сильно сжала ножку бокала, залпом выпила его содержимое и поставила опустевший сосуд на стол. — Да, сегодня вечером я напилась. Специально напилась. Понимаешь, с годами мне пришлось выработать привычку не думать о будущем в то время, когда мне хорошо. Потому что если я буду думать о будущем, то испорчу себе все удовольствие. Торможение. Идвир научил меня, как справляться с торможением, но я не хочу пользоваться никакими фокусами этого ублюдка…
— Все же он не совсем законченный ублюдок. Я даже успел влюбиться в него.
— Кроме того, я хотела казаться неотразимой, а для этого мне нужно было стать на время счастливой, по-настоящему счастливой. Сегодня вечером решается моя судьба. О, конечно, я могла бы остаться еще немного…
— Лучше не стоит, — поспешил возразить Флэндри. Он уже предвкушал веселые похождения по злачным местам Империи. — Я собираюсь много ходить пешком.
Джана подтолкнула ему свой бокал. Доминик налил. Раздался булькающий звук, прозвучавший очень чисто в наступившей паузе. Сквозь гудение двигателя пилот слышал дыхание девушки.
— Сегодня вечером должно все решиться, — произнесла она. — Вот почему мне было необходимо стать немного сумасшедшей: чтобы посметь спросить.
Она подняла бокал. Пока девушка пила вино, ее взгляд не отрывался от Флэндри. Звезды образовали морозный нимб вокруг золотистой головы. Шампанское никак не подействовало на терранку.
— Буду говорить прямо. Я подумала… из нас получилась отличная пара, Ники, правда ведь? Особенно когда наши дела пошли на лад… Вот я и подумала, что, наверное, не будет ничего страшного, если спросить… как ты посмотришь, если мы и дальше будем оставаться вместе? Постой, я не собираюсь становиться агентом. Просто я могла бы ждать тебя, когда бы ты ни вернулся.
«Так. Пора с этим кончать». Флэндри накрыл руку девушки своей ладонью.
— Слишком большая честь для меня, дорогая, — сказал он. — Это невозможно…
— Так я и думала. — Разве не учил ее Идвир становиться в подобные моменты холодной и твердой как сталь? — Ты никогда не сможешь забыть, чем я была.
— Уверяю тебя, я не ханжа, но…
— Я имею в виду мои измены, предательства… О, давай забудем об этом разговоре, Ники. Я просто хотела попытаться. Ничего, со мной будет все в порядке. Давай не будем портить наш вечер. Может быть… знаешь, может быть, мы и вправду когда-нибудь снова встретимся.
Неожиданно Доминика осенило. Он выпрямился и пробормотал неопределенное восклицание. «Почему я раньше об этом не подумал?»
