— Могли похитить наших детей, — заметила старшая жена.
— Да, могли. Но они поступили гораздо тоньше, с прицелом разрушить мой Род в ближайшей перспективе, восстановив против меня друзей и соратников, — Никита вздохнул, приглаживая взбурлившую ауру. Помогло. — Как только Шубин вернется из поселка, проведем совещание в кабинете.
— Ты не против, что Департамент полиции участвует в поисках? — удивилась Тамара.
— Почему я должен быть против? — волхв обхватил руками теплую ладонь супруги. — Можно и спецслужбы привлечь. Налицо подрывная деятельность зарубежных организаций на территории империи.
— Тогда я могу позвонить отцу? — обрадовалась Тамара.
— Позвони, — улыбнулся Никита. — Мне кажется, помощь ИСБ еще понадобится.
:
[1] Бобо (узб) — дедушка
Глава третья
Вологда, декабрь 2013 года
Серджио Бертони, ранее
За этим человеком Серджио следил уже несколько дней. Взяв в аренду незаметную белую малолитражку с тарахтящим двигателем, от звука которого у агента почему-то постоянно ныли зубы, он объездил всю Вологду, тщательно запоминая расположение улиц, переулков, отмечал на карте важные для себя места. А вечером, ровно в половине шестого Бертони останавливался неподалеку от высотного здания «Изумруда», прижимая машину к обочине, и отыскивал взглядом нужного ему человека.
Тимофея Лычкова он узнал по фотографии, любезно предоставленной ему бароном Китсером. Невысокий нескладный мужчина в черном драповом пальто и в высоких ботинках с толстой подошвой прощался со своими коллегами возле кирпичного здания КПП и неторопливо шагал по тротуару, помахивая старомодной тросточкой. И так каждый день.
Серджио аккуратно ехал следом, особо не торопясь. Достаточно того, что он визуально не терял клиента. Лычков не изменял своей традиции заходить в пивную, стоящую в трехстах метрах от своей работы, выпивал там большую кружку светлого, и только после этого направлялся домой.
Убедившись, что за магом нет никакой слежки или приставленной охраны, Серджио, наконец, решил пойти на контакт. В один из дней, дождавшись Лычкова после дегустации своего любимого сорта пива, агент догнал его на машине, коротко просигналил, обращая на себя внимание. Маг с удивлением посмотрел на обшарпанный автомобиль и пальцем показал на себя, как бы спрашивая: «это вы мне?»
Приспустив стекло со стороны пассажирского кресла, Серджио крикнул:
— Вы не против, если я вас подвезу?
— С чего такая любезность? — радовало, что Лычков не стал торопливо удаляться или звать полицейского. При его профессии это был наиболее вероятный сценарий. Но телепортатор осторожно приблизился и наклонился, рассматривая водителя.
— Вам привет от барона Китсера.
— Не имею чести знать этого человека, — последовал ответ.
Бертони чертыхнулся про себя. Маг боится, что спецслужбы подведут к нему своего сотрудника — это же ясно. Почему заранее не были разработаны кодовые фразы, по которым можно понять, где подстава, а где агентурный контакт?
— Audi vidi sili, — с усмешкой произнес Серджио с нотками ментора фразу, вырванную из контекста тайного кодекса, подразумевавшую три основных принципа агентурной работы иностранной секции.
Лычков его услышал. Словно невзначай покрутил головой и ввалился в салон, с грохотом захлопнув дверь, и совершенно другим, злым голосом прошипел:
— Вы в своем уме? Какого черта катаетесь за мной, даете возможность срисовать вас «безопасникам»? Надо же: «слушай, смотри и молчи»! Приехать из Ватикана и так глупо подставляться под разработку!
— А разве барон Китсер с вами не связывался по моей персоне? — Серджио надавил на педаль газа, увеличивая скорость. Ловко маневрируя по узкой дороге, в душе проклиная нерадивых водителей, бросивших свои машины в неположенном месте, он выехал на основную трассу.
— Мое внедрение проходило при старом бароне, — сказал Лычков, блаженно вытянув ноги, а трость пристроил рядом, но так, чтобы при случае воспользоваться ею как оружием. Бертони усмехнулся. Забавно. Маг надеется на обыкновенную палку, боясь, что в машине на него могут накинуть блокиратор.
— В таком случае извиняюсь, что подвергаю вас опасности, — Серджио свернул с главной дороги. Район, куда он привез Лычкова, был старым и отличался добротными купеческими постройками, хозяева которых в последние годы приловчились сдавать жилье в аренду.
— Вы знаете, где я живу? — равнодушно спросил маг.
— Следил за вами, — признался Серджио.
— В таком случае командуйте сами, — вдруг усмехнулся пассажир.
Притормозив возле добротного одноэтажного дома с застекленной верандой, он высадил мага у калитки, а сам отогнал машину чуть подальше, чтобы лишний раз не засвечивать свой интерес к Лычкову. Понимал, конечно, что играть против русской ИСБ ему не хватит ресурсов и сил. Тем не менее, капля предосторожности может спасти его самого и внедренного мага.
— О чем вы хотели со мной поговорить, господин…, — пока на кухне уютно шумел чайник, маг успел что-то сделать с системой отопления, и по трубам пошло тепло.
— Зовите меня Сергеем, — улыбнулся Бертони. — Что за странная установка в углу прихожей?
— Паровая бойлерная, — пояснил Лычков. — Весь квартал в свое время подсоединили к котельной. Мне только остается открыть вентиль, и через полчаса в доме будет тепло. Ванная, санузел, кухня да спальня — мне хватает. В гостиной я редко нахожусь. Больше в постели. Читаю, смотрю новости по визору.
— Забавно выражаетесь, — улыбнулся Серджио.
— Как привык, так и говорю, — махнул рукой Лычков, расставляя на столе скромное угощение в виде напластанных ножом бутербродов, вазочек с черной и красной икрой, тарелки со студнем, а на плите яростно шкворчала сковорода с картошкой. — Так зачем вас занесло в Вологду?
— Назаров.
— А! — усмехнулся Лычков, нарезая ноздреватый черный хлеб, от которого шел легкий будоражащий ржаной запах. — Ватикан заинтересовало, что молодой и чрезвычайно энергичный юноша во всеуслышание заявил о своей миссии?
— Ватикан всегда был противником тех, кто дружит с силами, которые своим существованием противоречат аргументированному проявлению божественного чуда.
— Магия тоже противоречит? — усмехнулся Лычков.
— Ни в коем случае. Разве Иисус не был магом? Как раз магия считается божественным проявлением, небесным Даром нашего Господа, — Серджио не хотел вступать в религиозный диспут, понимая, где находится. Россия оставалась одним из последних мест, где преобладали неоязыческие предпочтения, многобожие, и как следствие, языческое волхвование. Искра одаренности у местных чародеев считалась даром Космоса, некоей Пятой Стихией, краеугольным камнем верования в природную Силу, возможностью передавать ее по наследству и улучшать «породу», чтобы в конце пути выставить подготовленное воинство для последнего боя. А сонм богов был всего лишь проводником природного Дара, неким могучим смотрителем.
Именно эта стратегия и возмущала Ватикан. О каком последнем бое ведут речи волхвы? Зачем издревле был образован Орден Гипербореев, руссов-ариев? Не для захвата ли магических Источников по всему миру, чтобы никто больше не смог вкусить божественного Дара? Зря, что ли, Инквизиция и Ватикан потратили столько сил, очищая Европу от последствий «гиперборейской» заразы?
Доктрина Ватикана всегда пыталась найти равновесие между заботой обо всем обществе, не забывая о слабых и бедных, а также уважая человеческую свободу и право на частную собственность. А магия, которой пользуются папские агенты и инквизиторы — необходимое зло для борьбы с последователями языческой ереси.
На кухне стало тепло, и Серджио решился с позволения хозяина скинуть вязаный свитер, который он купил однажды по случаю в одном из магазинов Петербурга. Самое забавное, что свитер был изготовлен на «Назаровских мануфактурах». Ирония судьбы или предзнаменование?
