— Нет, — тихо повторил Киаран. — Не здесь.
Она наклонилась к его уху и прошептала:
— А если только минет?
Ее язык скользнул по мочке, а губы тут же перехватили инициативу и начали с ней играть. Киаран закрыл глаза, представляя, как ощущает эти губы внизу. Как трепещет от каждого их движения, как постанывает от бархата скольжения языка и перестает дышать, когда она обхватывает его и глубоко погружает в себя. Другая форма власти, но он все равно ее раб. И всегда им будет. Что же с ним сотворила Буря? И с чем он останется, если ее не станет?
Аудроне безропотно начала опускаться, но Киаран подхватил ее под руки и вернул себе на колени.
— Я так тебя хочу, — произнес на дженерийском. — Ты даже не представляешь, как сильно… Я соскучился по тебе. Изголодался. Но это не значит, что я не могу держать себя в руках. Что не в состоянии дарить удовольствие тебе, не требуя ничего взамен.
Киаран поправил ее трусики и сбившуюся над грудью майку. Натянул на нее штаны и аккуратно завязал на них завязки. Опустил вниз кофту, заканчивая приводить невесту в порядок.
Аудроне напряженно все это время смотрела на него. В конце концов Киаран глубоко вздохнул и натянуто улыбнулся.
— Вечером, если мы будем в состоянии, продолжим. Договорились?
Аудроне обняла его и прижалась щекой к щеке.
— Коньеш-ш-шно, мой Тьемный Шквал-л-л, — ответила на дженерийском и опустила голову на ему плечо. — Я льюблью тьебя, ты же знайеш-ш-шь?
— Знаю, моя Буря. Я тоже очень сильно тебя люблю. И страшусь тебя потерять. От этой мысли все внутри стынет. И даже дышать становится трудно. Поэтому я не говорю с тобой о том, что происходит. Но это не значит, что я сижу сложа руки.
— Что ты имеешь в виду? — она перешла на луитанский и вскинула голову.
— Я ради тебя на все пойду. И сделаю все, что от меня потребуется, — ответил он.
— Этого, Киаран, я и опасаюсь.
В дверь тихо постучали. Очевидно, Вильям намекал, что пора и честь знать.
Киаран ссадил с коленей Аудроне поправил ее спортивную кофту.
— Готова порепетировать проход по залу и произнести брачные обеты?
— Я тебя умоляю, — покачала головой Аудроне и чмокнула Киарана в губы.
— Ты первая выходи. Я следом. Мне еще в туалет необходимо заглянуть, — Киаран поиграл пальцами в воздухе, теми самыми, которыми совсем недавно творил непотребства.
Аудроне виновато опустила плечи и потупила взор.
— Или не мыть руки? — он изогнул бровь и поднес пальцы ко рту.
Глядя на Аудроне с вызовом, провел по ним языком, совсем, как она, когда ублажала вилку в столовой.
Аудроне моментально стала пунцовой.
— Иди, — хмыкнул он. — Ты меня смущаешь!
— Кто бы говорил, капитан Рурк — с уважением кивнула она. — Уж кто бы говорил! — добавила и рассмеялась.
* * *
Репетицию свадебной церемонии они стоически перенесли. Сюзанна заставила Аудроне трижды пройтись по проходу. В первый раз Аудроне неправильно перемещала взгляд по залу. Сначала положено было посмотреть на жениха, затем на Императора, который должен был стоять в первом ряду среди гостей со стороны Аудроне, и только потом на Сюзанну, как «мать», и на свидетелей обетов. Во второй раз «маме» не понравилось, как Аудроне шла. Слишком медленно. Нужно было чуть быстрее, но не так, чтобы бежать. На третий раз Аудроне предупредила, что дойдет до Киарана и больше туда-сюда расхаживать не будет! Она устала!
Сюзанна тут же усмирила ее пыл, выдав невозмутимо:
— Меньше надо было времени с женихом в кабинке проводить!
Аудроне скривилась и отвернулась. Киаран гневно глянул на Сюзанну. А Тартас и Вильям, как и все остальные присутствующие, сделали вид, что ничего не слышали.
Когда дошел черед до произнесения клятв, «мама» внезапно вспомнила о старой плохой примете и настояла на том, чтобы слова клятв не озвучивались вслух. Аудроне спросила ее:
— А если мы слова забудем в самый ответственный момент?
— Я подскажу, — вмешался слуга Обители, что все это время стоял у алтаря, загораживая собой стеклянный бюст Инага. — Не волнуйтесь. Заминок не будет.
Оставшийся час они разбирались, кто и в каком порядке будет подходить к молодоженам, чтобы поздравить их. Список у матери был внушительный, и по ее подсчетам на церемонии должны были присутствовать около двухсот человек.
В конце репетиции Киаран задал резонный вопрос Сюзанне:
— А куда нам идти после того, как примем все поздравления? К парадным дверям? В черному ходу, через который сегодня заходили?
— К черному ходу, — ответила она, не углубляясь в детали, и тут же поторопила всех, заявив, что они уже отклонились от расписания и опаздывают.
К началу предсвадебного ужина Аудроне «готовили» четыре часа. Два из них с ней провел Тартас, после чего уснул в парадном мундире прямо на полу у ее кровати. Киаран поднял его и, кривясь от натуги (сбитый Тартас весил больше сотни килограммов), перенес в одну из гостевых комнат.
К моменту, как машины с первыми гостями подъехали к резиденции семьи Мэль, накрашенная Аудроне с высокой прической и с увесистыми камнями на шее мерно прохаживалась по банкетному залу в своем темно-зеленом облегающем платье. Подол струился за спиной, подметая до блеска натертый пол, а нескромное декольте, демонстрирующее великолепную грудь, заставляло Киарана сжимать челюсти и призывать утраченное спокойствие вернуться к нему.
— Кто выбрал это платье? — прошептал он на ухо Аудроне, как только увидел ее в платье.
— «Мама», конечно. Но если бы оно мне не понравилось, я бы его не надела.
— Ты меня в могилу раньше времени уложишь своими нарядами, — он опустил ладонь на узкую талию Аудроне, обтянутую шелком, и притянул ее к себе.
— Обещаю разрешить раздеть меня после ужина, — проворковала довольная собой Аудроне.
— Ловлю на слове, — Киаран наклонился и поцеловал нежную кожу на любимой груди.
Едва успел выпрямиться, как в зал влетела Сюзанна Мэль, чтобы, раскинув руки по сторонам, прошествовать к широким дверям на террасу и начать встречать гостей.
* * *
Пижоны, павлины, скромные богатеи и хитрые политиканы прибывали один за другим. В этой толпе затерялись Тартас, который едва веки разлепил перед ужином, и Вильям, который приехал к назначенному часу. Не желая отвлекать Киарана и Аудроне от фальшивой радости встречи гостей, они заняли места за одним столом и уставились друг на друга.
Вильям еще на церемонии репетиции свадьбы заметил, что Тартас сбросил массу и стал не так широк в плечах, как был раньше, но теперь его беспокоили тени, залегшие под глазами равнерийца, которые появились буквально за полдня.
— Привет! Давно ждешь? — голос бывшего заставил Вильяма не просто вздрогнуть, а по-настоящему шарахнуться на стуле в сторону.
Он обернулся и с удивлением уставился на Ренарда в парадном мундире.
— Я уговорил лоуда Стаске и его спутницу поменяться со мной и Генри местами, — радостно заявил Ренард.
Рядом с ним тут же возник некий Генри в модном фраке ярко-синего цвета с голограммами желтых цветов на нем. Броский наряд на смазливой луитанской наружности смотрелся весьма комично, но Вильяму на это было наплевать. Он усталым взором окинул высшее общество Луиты, пестрящее красками на каждый квадратный метр площади большого банкетного зала, и повернулся лицом к Тартасу.
— Знакомься, Ренард, мой сослуживец, капитан — лейтенант Тартас Онью.
Тартас медленно встал и отдал честь старшему по званию офицеру в парадном мундире. Ренард ответил отточенным жестом и нагло ухмыльнулся.
— Мы уже знакомы с офицером Оньей, — заметил Ренард.
Тартас ничего не ответил и сел.
— Генри Хоу, мой друг, — Ренард указал на спутника и тут же пристроился на свободном стуле рядом с Вильямом.
— Очень приятно, — синхронно ответили Тартас и Вильям, и тут же схлестнулись взглядами.
Генри загадочно покосился на Ренарда и занял место между ним и Тартасом.
