Баркот книгу в сумку, — Но… у меня есть одна идея.
Маток убрал глаза от записей и кивнул в сторону друга, намекая, что готов его выслушать.
— Я кое–что тебе не рассказывал… я могу лечить Безумцев Тёмных, и возвращать им рассудок.
— Что?… — дрогнул Голос Матока.
Хм… видимо таким как Маток и ему подобным не разглашали подобную информацию. Оно и понятно. Абсолюты приняли Баркота, так как в его левом глазу есть зачатки Света. Этого хватило, что бы жители смирились с его присутствием и не задавали лишних вопросов.
— Как это работает?… — дрогнул голос Матока.
— Я… я не знаю, — ответил честно Баркот, — Я давно не тренировался, а когда вспоминаю сам процесс… такое чувство, что я забираю часть их Греха…. Забираю их Тьму…
— Но с научной точки зрения… ты забираешь болезнь себе? — Баркот кивнул, — И что с твоим разумом? Ты чувствуешь возникающее помутнение? Или безумие?
— Ничего, — покачал головой Баркот, — Скажу тебе честно, Маток… записи мыслителей, что изучают болезнь, кажутся мне недостоверными.
— Это как?… — свел брови вместе Маток, — Есть изучения и анализ тел! Мы верим глазам и доказательствам, а не догадкам! Так нас учили в школе Судьбы!
— Нет… тут что–то другое… — призадумался Баркот, — Я не могу объяснить, как это происходит… такое чувство, что кто–то специально выключает свет внутри Абсолютов… эта мутация происходит не из–за гена, а из–за недостатка света в Благодати…
Вот тут Маток выпучил глаза, а следом рассмеялся.
— Недостаток света в Благодати? Ты говоришь про наши души, сам источник нашего существования. Он не может… — тут Маток прервал диалог и широко раскрыл глаза, — То есть источник нашей жизни угасает, и появляется тьма?…
— От туда и мутации, — кивнул Баркот. — Благодать есть как у Тёмных, так и у Абсолютов. Она струиться по нашим венам вместе с кровью. А мыслители намекают на ген в крови… совпадение?
Маток уставился в одну точку, и вдруг спросил:
— А Тёмные?… Их Благодать — это тьма. Как они не утеряли разум?
— Утеряли… ты забыл про Безумцев? Я считаю, что они рождаются из–за недостаточного количества Света в Благодати. Но мы — Разумные…мы иные! В нас есть Свет, что с каждым днём крепнет в нашей крови. И когда я развеиваю безумие… я даю крошечный кусок своего света, что с каждым днём крепнет в моей крови и становиться только больше. Я не угасну, поделившись своим светом. И так я сделал вывод, что всё таки дело в недостатке света в Благодати, что и приводит Абсолютов к страшным мутациям.
Маток кивнул пару раз, и широко улыбнулся, глянув на друга.
— Я в тебе не сомневался… ты и правда, Истинный Свет! — он убрал папку обратно в сумку, — Я верю тебе, брат. Будем тогда изучать явление затухание Благодати.
— Да… — кивнул Баркот, почувствовав, что друг в него искренне верит, — Спасибо, Маток!
Но кое–чего юный Баркот не поведал другу. Он сказал это в мыслях:
«Я не только могу лечить Безумцев… но и слышать их голоса…»
Друзья прекратили разговор, так как серая туманность отступила, и они вынырнули в новый мир. То был мир для кого–то новым открытием, для кого–то обыденностью… а кто–то увидел в нём родной дом, куда мечтал вернуться и увидеть своих соплеменников.
Чёрный космос поражал своей глубиной, и светом алых звёзд, что мерцают на полотне вселенной. Из планет выливается красная магма, образуя в космосе бесконечные линии водопадов.
На лице Баркота проступила улыбка. Он ждал часа, когда сможет вновь увидеть своих собратьев, и рассказать им, что скоро их жизнь измениться… что скоро Баркот объединит два народа в одно общество.
Картинка вмиг изменилась, и теперь я стою на планете Тёмных, из которой вырываются красные острые пики, образуя горы, а вулканы извергают красную жидкость, что затопила всю планету и теперь под ногами вода по щиколотку. По всей поверхности космического гиганта разбросаны глубокие дыры, что и ведут в подземелья Тёмных… в их родной дом.
Баркот и Маток отпустили своих скакунов, и те полетели исследовать просторы мира Темных… видимо их как–то можно потом призвать обратно. Ведь как–то парням придётся покинуть мир Тёмных. Хотя у Матока есть крылья…
Два друга встали возле рыцаря, что скрывает своё лицо под массивным шлемом.
— Слушайте меня внимательно, — предупредил Бахамут, на что друзья кивнули, — Сейчас мы спустимся в главное поселение Разумных Тёмных. Там мы сделаем лагерь, где вы будете работать. В поселение безопасно и Безумцы нас не потревожат. Познакомитесь с Главой всех поселений Тёмных и… мы кое–куда спустимся.
— Куда? — решил уточнить Маток.
— Скоро увидите, — он подошёл к углублению в земле, куда стекает красная вода, — Следуйте за мной, и не отходите от меня ни на шаг. Безумцы опасны, и утащат вас по щелчку пальцев. Поняли?
— Да! — ответили друзья синхронно.
Мир сделал оборот, и картинка поменялась. Теперь я иду по знакомым мне локациям… в подземных катакомбах, что сплелись между собой каменными тропами, и образует сотни этажей, что уходят в глубины планеты. На каждом этаже проступают магмовые алые реки, что и освещают тьму данного места.
Я иду рядом с Баркотом и Матокам, что следуют за спиной Бахамута.
Если Маток вечно оборачивается и дрожит от каждого всплеска магмовой реки, то вот Баркот даже не дрогнул, и идёт уверенным шагом.
— Лорд, можно задать вам вопрос? — спросил Баркот, и Бахамут одобрительно хмыкнул, — Сколько сейчас поселений Тёмных? Как они выросли в численности после моего ухода?
Бахамут выдержал небольшую паузу, и ответил:
— На удивление, рождаемость Разумных из мыслей Всеотца увеличилась. Когда ты ушёл, было пару десятков поселений… сейчас их где–то под сотню, а может чуть больше.
Такой ответ удивил Баркота. Он широко раскрыл глаза, и кое–что заподозрил, но спрашивать побоялся. Ведь если бы были такие же, как он, Абсолюты уже давным-давно забрали их к себе. Хотя Баркот помнил, как Глава поселения не хотел его отдавать Абсолютам, и хотел спрятать маленького Тёмного… может тут так же, и Глава не стал наступать на старые грабли?
Бахамут резко остановился, отчего Маток врезался в его бронированную спину, и шикнул от боли, потерев нос:
— Стойте за моей спиной… — сказал Бахамут.
Друзья отступили назад, и выглянули за массивные плечи Бахамута. Впереди по тропе появилась преграда… целая стая существ в чёрных балахонах, что держат в руках каменные палки или подобие булав. Их тела сухие, и через кожу проступают кости. Рты глубокие, а в глазах плещет безумие и помутнение. Их белые волосы падают до копчика. Лица обезображены. Ни кто из них не говорил членораздельно, от них лишь слышно мычание и вой. Но в этой толпе показали и те, кто заметил Баркота… и парень услышал голоса… теперь и я их слышу:
«Он вернулся…»
«Он знает что делать…»
«Они поменяли его… он нас не спасёт.»
«Спаси… спаси нас от его Гнева!»
«Мы не можем так больше…»
«Кто-нибудь… помогите…»
Бахамут снял с пояса красный клинок, покрытый письменами Абсолютов. Он поднял меч над головой, и замолвил:
— Да не побоимся мы Тьмы… — Безумцы услышали голос Лорда, и как один единый организм, побежали в его сторону, раскрыв мерзкие голодные пасти в страшном вое, — Да будет правда, что несём мы испокон веков во-имя отца нашего Прародителя… Мы есть свет! — меч Бахамута вспыхнул белой аурой, — Мы есть правда! — ухватился он за рукоять двумя руками, — И не побоимся мы мыслей нашего Отца… Ибо мы правосудие! Мы Свет, что призван отогнать Тьму!
Безумцы протянули руки в сторону Баркота, и тот услышал, как они умоляют его о помощи. Как просят поделиться с ними светом и избавить их от забвения.
Из–за накативших эмоций, Баркот вытянул руку перед собой и медленным шагом направился к собратьям, что так умоляют его о помощи… но тех вмиг скрыл белоснежный свет ауры. Бахамут одним молниеносным взмахом меча высвободил чудовищную энергию, убив каждого Безумца на тропе… он обратил их тела в пыль.
Баркот застыл на месте, а возле его ног лежит отрубленная рука Безумца, что всё ещё тянется к нему в надежде на помощь. Лицо парня покрылось холодным потом, а дыхание участилось.
— Баркот? — обеспокоился Маток, видя панику на лице друга.
— Всё хорошо… — улыбнулся Тёмный, — Давайте продолжим путь.
Так они и сделали. Теперь тропа свободна и никто не преграждает им путь.
Баркот всё время оборачивался. Увиденное во «Дворце Света» его смутило… там убивали его соплеменников, и даже сейчас, место того, что бы попытаться спасти…
