– А вы почему не снимаете шлем?
– Не хочу, – просто ответил Макс.
– Солдат, снимите шлем.
– Господин лейтенант, я хотел бы остаться инкогнито.
– Пожалуйста, пусть он тоже снимет, – и Эрик, не стесняясь, протянул лейтенанту несколько сотен реалов.
– Солдат, снимите шлем, иначе у вас будут большие неприятности.
– Но, сэр!
– Снял шлем!
Брюстеру ничего не оставалось, как подчиниться. Этого только и ждал Дуренко, он тут же подбежал к солдатам и затараторил:
– Вот, дамы и господа, истинные герои сегодняшнего дня, герои всей Торговой Федерации. Именно они обеспечили ей победу на данном фронте и, я не побоюсь этого слова, на всей планете.
Флот продолжал удерживать позиции, не давая противнику взять полный контроль над небом в зоне наземных боев. Генерал Назар хорошо понимал, что если отступит, то налетевшая мошкара сметет войска одним массированным ударом, а так держалось хрупкое равновесие, в принципе всех устраивавшее. После многодневных боев корабли нуждались в ремонте, но сделать это было невозможно. Радовало только одно: у противника дела обстояли не лучше.
– Господин генерал, первая атака захлебнулась, – прокомментировал майор Берендж. – Они просят повторить налет.
– Повторим минут через десять. Скажи им, как только сами отобьемся, так сразу к ним.
– Есть, сэр.
«Лихтнинги» отгоняли обнаглевших «Бейстов» от кораблей, которые сами не могли с ними ничего сделать. С десяток самолетов отгоняли айманов от флагмана, но те все же умудрились сбить три датчика, и один обзорный экран в командной рубке вышел из строя, сами при этом они ушли невредимыми.
– Что делают, черти! – невольно восхитился генерал действиями айманов.
– Все они отходят.
– Посылайте «Фроги», пусть штурмуют базу.
– Есть, сэр.
Время шло, атаки на поверхности планеты продолжались, но безрезультатно. На космическом фронте также оставалось без перемен. Вести какие-то хитрые маневры у противоборствующих сторон не было никаких сил и желания. Айманы знали, что база неприступна, и потому на рожон не лезли, по той же причине не дергались и федералы.
– Сэр, с Тайтара передают, что намечается какой-то взрыв.
– Какой еще взрыв?
– Я не очень хорошо понял, но, кажется, что-то, связанное с реактором.
– От кого поступила информация?
– От полковника Дитриха, а тому от какого-то капитана.
– Отзывайте самолеты, а то долбанет их электромагнитным полем, и мы сразу лишимся сотни бортов, вот уж подарок айманам будет.
– Тут прямой репортаж ведется, можно включить, все равно у нас экран свободный, – предложил майор.
– Включай.
Генерал напряженно следил за трансляцией. Чумазые и израненные солдаты смотрели на часы. Ведущий говорил:
«Случится ли так, как сказали они, или укрепления останутся столь же неприступными, как и раньше? И что случится с самими солдатами, если окажется, что наступление сорвано по их вине?… это мы узнаем через короткое время…»
– Вот уж действительно, – недобро протянул генерал, хрустнув пальцами.
Время прошло, но ничего не происходило.
– Уф, – облегченно выдохнул генерал Назар.
Майор Берендж подозрительно покосился на своего командира, ему по-прежнему была непонятна логика Назара.
– Вот черт!
Майор посмотрел на экран. Качество изображения сильно испортилось, но земляную волну было отчетливо видно. Генерал смотрел на нее, не отрываясь, а потом быстро встал и приказал:
– Немедленно установите связь с командованием, кажется, у нас большие проблемы.
– Но, сэр, Карнатион пал, мы победили…
– Вот эти самые герои, – генерал показал на наемников, – возможно, завалили всю операцию, которую мы готовили без малого полгода. Свяжите меня с адмиралом… Господин адмирал, произошло непредвиденное – цитадель пала раньше срока…
– Мы уже видели. Удивительно, конечно, но все нормально, генерал.
– То есть все получилось, и противник выдвинул сюда дополнительные силы?
– Именно так. Как только вы начали атаку, их корабли снялись и пошли на выручку, а мы, в свою очередь, начали свою атаку. Так что все получилось как нельзя лучше, и у нас появился двухнедельный запас времени на основную операцию.
– Отлично.
– Ну, тогда до связи.
– До свидания, господин адмирал.
– Сэр, не могли бы вы мне объяснить, что происходит?
– Ты должен был и сам все понять, но раз не понял, то объясню. Вся эта операция всего лишь отвлекающий маневр – блеф, одним словом. Штурм Карнатиона должен был продолжаться не менее недели, чтобы они поверили в серьезность наших намерений, особенно после серии дезинформационных радиоигр, и выслали сюда дополнительные силы для удержания Тайтара в своих руках. Но они струхнули гораздо раньше, и как только мы начали, они пошли на помощь к своим. Их полет сюда продлится неделю, когда они все поймут, то поспешат обратно, это еще одна неделя. Итого у адмирала две недели на взятие Вигстера и Питрода силами обстрелянных, хорошо обученных солдат и первоклассных пилотов, не то что у нас: сплошные «Фроги» и желторотые юнцы, набранные из всех центров для количества, но должен сказать, что они показали себя довольно неплохо.
– Значит, эта планета с самого начала не рассматривалась как цель?
– Нет, конечно. Зачем нам Тайтар? На нем нет никакой инфраструктуры, в отличие от основных целей со сложившейся системой добычи и переработки. Конечно, в боях кое-что погибнет, но ремонт поврежденного обойдется гораздо дешевле, чем установка с нуля, а значит, разработка будет идти быстрее и, что важно – прибыльнее.
– Понятно. Но неужели нельзя было рассказать об этом мне? А то я метался как дурак, ничего не понимая.
– Секретность, секретность и еще раз секретность. Не помню, кто сказал, но сказано в точку.
– Понятно, – снова повторил майор.
– Кстати, нужно будет выдать этим героям премию. Они-то не знают, что чуть не завалили всю операцию. В общем, нужно наградить…
– Наградим, сэр.
Энрике Бэкли питал слабость к боевикам, а когда он понял, что это прямой эфир, то поставил телевизор на запись. Чтобы, если его отвлекут от просмотра по срочному делу, не пропустить и просмотреть все в записи. Саму трансляцию перевели с основного канала на дополнительный «36-й канал Плюс», убрав оттуда все остальные передачи и сделав прямую трансляцию боя главной программой.
Но смотреть спокойно ему не давала настойчиво бьющаяся в голове мысль, которая занимала его все больше: где третий участник неудавшейся попытки изнасилования. Он твердо знал, что тот, за кем они охотились, невиновен, но мистеру Маччини нужно было предоставить третьего, а поскольку в его списке значился этот Брюстер, то нужно было предоставить именно его.
