— Очень хорошо. Спасибо вам за помощь.
— Постойте! Скажите, как там Аривжа? Как себя чувствует, что с ней? Я могу ее увидеть?
— Если вы опасаетесь, что ее подвергают истязаниям, пытаясь выбить показания, то совершенно напрасно, — пожал плечами майор. — У нас, слава богу, не Гуантанамо. К тому же, все понимают, что она исполнитель и все равно ничего не знает. Да и адвокаты при допросах присутствуют.
— И как она?
— Как вам сказать, Денис Федорович… — замялся дедок. — Вы должны понимать, что профессиональная диверсионная группа на территории России — это серьезное ЧП, и этим занимаются очень много людей. У каждого свое направление работы, каждому поручены версии, которые следует проверить. Вот и эта контора из Чили — тоже след. Будем щупать дальше.
— Вы ее ни разу не видели, — понял Тумарин.
— Если честно, то основные направления поручены не мне, — вздохнул дедуля и пригладил бородку. — До пенсии мне всего два месяца досидеть осталось. Моторчик шалит, не побегаешь. Даже просто советы на совещаниях высказать, и то порой давление скачет. Память есть, а сердечка нет. Но пока и мне дело находится. Вас, Денис Федорович, это должно только успокоить. Раз вашу проверку поручили мне, то в числе основных подозреваемых вы не числитесь. Вопросы с валютными траншами закрыли, и хорошо. Подошьем к делу. Потом в суд очередной многотомник на шестьсот кило грузовиком придется перевозить.
— С ней можно встретиться?
Майор отрицательно покачал головой и указал на дверь:
— Пойду я. Лейтенантики в машине на пот, небось, давно изошли.
Тумарин закрыл за дедулей дверь, вернулся к компьютеру.
Вопросами закупки лично он уже давно не занимался, и потому странная разовая сделка его удивила. Откуда у чилийской конторки взялось столько меди, и почему она больше не появлялась?
Быстрый поиск по разделам финансов и производства разрешил сию загадку быстро и просто. «Юнион Косса энд Косса» оказалась в числе владельцев медного рудника Чукикамата. На пике спроса в две тысячи восьмом году карьер многократно увеличил добычу, и когда произошел обвал цен в две тысячи девятом, он еще довольно долго отпускал сырье без предоплаты, надеясь на улучшение конъюнктуры. Но вместо улучшения начался кризис, заводы затоварились и встали, денег ни у кого не появилось. Вот тогда фирма и решилась принять в качестве залога по безнадежному кредиту двенадцать тысяч тонн проволоки. Впрочем, по тем временам живая медь была куда более надежным вложением, нежели деньги, и именно ее наличие спасло «Коссу» от банкротства. Банки посмотрели на полные склады сырья и пролонгировали кредиты. Правда, курс акций фирмы на тот момент находился где-то совсем близко к «мусорным бумагам».
Однако неожиданная закупка Тумариным всех медных запасов и появление заказов на руду возродили интерес инвесторов к активам «Коссы», курс стремительно пошел вверх, и сейчас они считаются одним из наиболее удачных вложений на рынке.
— Забавно… — В памяти Дениса шевельнулось что-то нехорошее. Он полез в биржевые активы и обнаружил, что незадолго до фантастического контракта почти на сто миллионов связанные с «Коссой» ценные бумаги начали перемещаться из рук в руки. Спокойно, без ажиотажа, на протяжении двух месяцев кто-то собирал их в один крупный пакет. — Вот, проклятье! Быть такого не может…
Он вернулся в поисковик, скомпоновал списки производителей меди и добытчиков сырья, затем затребовал курсы их акций, составил график.
Сразу стало видно, как с середины мая, на фоне общего роста цен на металл, все курсы синхронно поползли вверх практически у всех. Но у очень многих предприятий, не входящих в десятку самых крупных, этот рост был не равномерным, а буквально взрывным, на сотни пунктов в месяц! Словно кто-то нашел в захолустье клад, протер самоцветы бархоткой и выставил на всеобщее обозрение.
Хотя, конечно, значительный рост спроса на медную проволоку легко мог вернуть к жизни очень многие заводы и карьеры, до того оказавшиеся в предбанкротном состоянии.
— Черт! — опять мотнул головой Тумарин и теперь полез в собственные архивы, проверяя договора на закупки. И ничуть не удивился, когда узнал, что все «медные фениксы» встрепенулись благодаря его, именно его заказам!
Даты, подписи, счета. Даты, подписи, счета.
Ну да, все правильно! Он просто физически не смог бы закупить все сотни тысяч тонн нужного металла, найти поставщиков, провести переговоры, договориться о цене. Этим занимались маклеры из «Молибдена» — у них имелись опыт и связи, они знали производителей наизусть и не промахивались с ценами ни на грош. Эти спецы и готовили бумаги. Он же, как юридический владелец агентства — подписывал. Иногда — по несколько сотен бумажек в день.
Нет, его никто не обманул. Заводы работали, проволока каталась, груженные выше рубки сухогрузы с катушками шли к карибским и тихоокеанским причалам один за другим.
Но одновременно с этим происходило что-то еще!
Тумарин открыл сохраненный кэш, выписал оттуда логин и пароль доступа в систему Интерпола, влез к копам, перетряхнул базу по «черным спискам» счетов, точно принадлежащих террористическим организациям и наркокартелям, добавил просто подозрительные для сыщиков в последнее время счета и банки, затем открыл базу «медных фениксов» и запустил программу сравнения.
На этот раз из-за обилия данных и длительности обмена с удаленными серверами работа шла долго. Он успел открыть пару банок рыбных консервов и запить их остатками сока из холодильника, поваляться в постели и даже принять душ, когда сканирование баз наконец-то было завершено. Четыре длинных столбца на всю длину экрана: как минимум треть «медных фениксов» переводили свои деньги на счета радикальным исламским террористам и неким подозрительным организациям, причастным к организации беспорядков.
И это было только то, что известно Интерполу. А о скольких радикалах и экстремистах полиция еще не имела никакого представления?!
— Ч-черт! — схватился за голову Тумарин. — Господи, как же это так? Почему, за что? Это невозможно, невозможно! Этого не может быть!
* * *
В этот раз он въехал в гараж небоскреба на мотоцикле, запарковал «коня» за колонной, спрятав от глазка видеокамеры, повесил шлем на руль, быстро и решительно поднялся наверх, стараясь сохранять внешнее спокойствие, кивнул охраннику, вошел в лифт, поднялся, миновал секьюрити, чуть задержался в приемной, глядя на секретаршу. Та старательно стучала пальчиками по кнопкам черной клавиатуры, никак не реагируя на его появление. Денис Тумарин был личностью, допущенной к «особе императора». И без особой причины его у дверей кабинета не задерживали. Невольно напрягшись, молодой человек толкнул дверь.
