Но — нет.
Гребаная голограмма «Джед» — хитроумный искусственный интеллект — вызвала полицию. После чего все пошло прахом. Запланированная фора во времени обернулась жестким цейтнотом.
И, как следствие, закономерным поражением.
Невозможно оторваться от погони, когда добычу травят столько охотников. Можно лишь попытаться оттянуть неизбежный финал.
Да, перепуганный до смерти таксист вел машину почти гениально, проявляя чудеса реакции. Благодаря чему беглецы сумели в буквальном смысле слова продраться сквозь пять с половиной кварталов, невзирая на несколько патрулей на хвосте. Да, вооруженный до зубов Кай не собирался сдаваться живым, понимая, что в любом случае нойма не пощадят.
Да. Да. И еще тысяча разных «да» в конечном счете перечеркнули одно-единственное «нет».
После того как у наскочившего на бордюр такси лопнула покрышка и потерявшая управление машина на полном ходу врезалась в стену, планы не просто изменились, а канули в Лету.
Буквально секунду назад глаза фиксировали быстро сменяющиеся декорации суматошной погони. В следующую — ничего не осталось. Невидимый монстр неожиданно вынырнул откуда-то сбоку, нанося предательски страшный удар.
Последняя ослепительная вспышка сменилась беспросветной тьмой вечной ночи, где нет ни чувств, ни желаний, ни боли. А главное, там нет жизни.
И это самое страшное.
Таксисту повезло больше. Ремень и сработавшие подушки безопасности сделали свое дело. Месяц на больничной койке в гипсе выглядит предпочтительнее мгновенной смерти.
В отличие от предусмотрительного водителя, непристегнутый Кай «влетел по полной программе». Пуленепробиваемое стекло, разделявшее таксиста и пассажира, без особых проблем выдержало столкновение со стадвадцатикилограммовым телом. Чего даже при всем желании нельзя сказать о клиенте.
Согнутая в локте рука (упирающаяся в колено) выступила в роли своеобразного амортизатора, смягчившего удар. Для обычного человека этого было недостаточно — погиб бы на месте. Нойма спасло. Искалеченный Кай выжил. Правда, цена такой жизни оказалась непомерно высокой. По любым, даже самым взыскательным меркам.
Окровавленная груда плоти с переломанными конечностями — самое подходящее определение для того, кто еще минуту назад чувствовал себя уверенным сильным мужчиной. В следующую превратившись в ничто.
Когда подоспевшие на место аварии полицейские увидели бесчувственного нойма, он не подавал признаков жизни. Залитое кровью лицо и одежда. Обломок кости, прорвавший рукав. Нога, вывернутая под неестественным углом. Даже не сразу удалось определить, есть ли пульс.
В конечном итоге именно эта неопределенность спасла пленника. Тратить пули на мертвую падаль значило опозориться перед коллегами. Никто не горел желанием выступить в роли посмешища. Потом сослуживцы замучают шутками, до пенсии напоминая при каждом удобном случае, как отважный парень разделался с трупом, истратив почти всю обойму.
С годами история обрастет массой подробностей. Не исключено, что по прошествии энного количества лет один дохлый нойм чудесным образом превратился в целое кладбище киборгов.
— Проклятые железные зомби тянули руки из свежевыкопанных могил, умоляя о пощаде, а наш бесстрашный герой ходил с автоматом, разряжая один рожок за другим!
— Он что, обвешался пулеметными лентами с ног до головы?
— Да нет! Какие ленты? Рожки. Прежде чем отправиться на кладбище киборгов, он взял продуктовую тележку в супермаркете, загрузил и поехал.
— Тележку? В супермаркете? Фруктами?
— Ха-ха-ха!!!
— Нет, ч ипсам и и хлебным и рожкам и! Кидал в пасти киборгам. Те жевали, давились и подыхали в страшных мучениях.
— Ха-ха-ха!!! Как смешно!!! Голодные железяки!!!
— Ха-ха-ха!!!
— Обожаю эту историю! Сколько лет слушаю, каждый раз смеюсь от души!!!
— Вот и я о том же! Нет, что ни говори — веселое было время.
— Да уж, время и правда было веселое. Не то что сейчас…
Веселое время кончилось вечером того же дня, превратившись в страшное. Никто из тех, кто присутствовал при задержании Кая, не дожил до пенсии. Первый погиб через неделю. Последний сумел продержаться полгода.
Не пристрелив бесчувственного нойма сразу, полицейские упустили свой шанс. Спустя несколько минут на месте трагедии появились агенты спецслужб.
Высокомерная элита не привыкла пачкать руки в крови. Для этого существует полиция, которая с риском для жизни сделает всю грязную работу. И только потом на сцене возникнут аккуратные холеные мальчики с дипломами модных университетов. Они придут, чтобы присвоить лавры победителей.
— Жизнь — сложная штука, сынок, — печально вздохнет отец, не зная, как объяснить любознательному мальчугану, почему честных полицейских почти не осталось. — Такая сложная, что и не высказать…
Машине скорой помощи (вызванной исключительно ради несчастного таксиста) потребовалось пятнадцать минут, чтобы добраться до места происшествия. Команда из трех человек в неприметном фургоне появилась раньше.
Они были странные, эти агенты. Совсем не похожи на заумных выпускников академий. Бесстрастные лица. Скупые, точно выверенные движения. Короткие фразы. Скорее киборги, чемлюди. Впрочем, когда видишь настолько серьезные документы, отпадает всякое желание о чем-либо думать и строить догадки.
Хочется как можно скорее отделаться от неожиданно свалившихся на голову чужаков.
— Значит, вы из Управления? — переминающийся с ноги на ногу полицейский чувствовал себя неуютно.
— Да.
С таким же успехом этот невзрачный мужчина мог быть механической куклой из магазина взрослых игрушек. Хотя вряд ли нашлись бы желающие «поразвлечься» с таким подозрительным типом.
— Приехали забрать нойма?
— Да.
«А на хрена вам сдался мертвяк?» — чуть было не вырвался глупый вопрос.
— А на… — Не зная, как закончить фразу, взрослый мужчина застыл с открытым ртом, неожиданно почувствовав себя трепещущей жертвой. От немигающих глаз змеи, раскачивающейся в боевой стойке, невозможно оторваться. Они обладают неведомой силой. Страшной и притягательной одновременно.
— …на… столько… быстро…
— Хорошая машина. — Казалось, стоящий напротив агент способен читать мысли.
Чувствующий себя не в своей тарелке офицер с радостью бы отдал истекающий кровью кусок мяса прямо сейчас. Загвоздка в том, что его ребята с риском для жизни гнались за железякой. Им вряд ли понравится, если старший начнет прогибаться перед кем бы то ни было. Правила игры таковы: хочешь не хочешь, выказывай недовольство.
