подменяли — он готов был на всё, лишь бы получить толику знаний. Возникла дилемма по поводу того, стоит показывать ему процесс запуска лечебной капсулы, но у меня уже не было сомнений по поводу этого даоса. Да, он сектант. Однако в нашем мире есть чуть больше цветов, чем «чёрный» и «белый». Забавная новость для того, кто идёт путём Неба.
Наконец, захлопнув крышку приёмника картриджа, я нажал на экран, и лечебная капсула активировалась. Стоило видеть лицо Бурвала — сейчас он на Герлона совершенно не походил. Скорее на возрастного ребёнка, увидевшего забавную вещицу и осознавшего, что эту забавную вещицу отныне он может делать самостоятельно. Меня это не заботило. Если в третьем поясе появятся рабочие лечебные капсулы, никому от этого плохо не будет. Главное, чтобы они работали на благо Неба.
Открыв крышку, я произнёс:
— Плановое время твоего лечения — две недели. Может быть две с половиной. Будешь оставлять поручения своим слугам?
— Они прекрасно выдрессированы, — Бурвалу явно не терпелось забраться внутрь. — К тому же для меня не редкость уходить в творчество на месяц, а то и больше. Хотя нет, капсула же деактивируется извне? Изнутри открыть её не получится?
— Не получится, — подтвердил я. — Поэтому и предлагаю дать поручение, чтобы твои слуги отключили процесс лечения, как только он завершится. Скажем, недели через три с большой долей вероятности это точно должно произойти.
— Но лучше через месяц, — на полном серьёзе ответил Бурвал. — Да, мне нужно минут десять. Ждите.
Артефактор взял переговорное устройство и принялся координировать работу школы и поместья на ближайшее время. Включая предоставление нам с Вилеей полного доступа в его мастерскую, если мы вернёмся раньше. Наконец, удостоверившись, что его поняли правильно, артефактор Бурвал уверенно забрался в лечебную капсулу. Отступать он не собирался. Да и выбора у него, на самом деле, не было. Либо смерть, либо довериться двум странным искателям, которых он категорически отказывается считать серебряными мастерами. Минимум медные зародыши бога. Небо с ним. Пусть думает всё, что хочет.
В стандартные тридцать минут мы уложиться не сумели. Когда нас проводили в зал, где собрались гости, прошёл почти час. Трое владык и трое золотых мастеров. Остальных сопровождающих поместили в других залах. Я прошёлся взглядом по каждому даосу, задержавшись на одном весьма почтённом золотом мастере. Отец Кармина выглядел величественно — это всё, что можно было сказать о нём. Мужчина только вошёл в свою силу и выглядел как гибкая трость, облачённая в обтягивающую мантию, что не стесняла движений. От Бенлада Бао шла такая мощная энергия, что мне было даже удивительно, почему он задержался на этапе мастера. Пусть у него имелись огромные амбарные замки на всех трёх плотинах возвышений, но с такой аурой и такой силой, как мне казалось, он должен был их проломить и не заметить. Плотина тела присутствовала чисто фигурально — она готова была рассыпаться от малейшего прикосновения. Барьер духа был чуть сильнее, но тоже пребывал в весьма плачевном состоянии. Вот чего было монолитным и незыблемым, так это плотина разума. Совсем как моё тело, чего греха таить.
— Ты Бенлад Бао? — спросил я, обращаясь к отцу Рансид и Кармина.
— Мы знакомы? — голос у даоса оказался сродни его внешнему виду. Низкий, могучий, такой, какой и должен быть у настоящих героев.
— Косвенно, — ответил я. — Меня зовут искатель Зандр. Мы с женой являемся наставниками Кармина.
Ни один мускул не дрогнул на лице Бенлада Бао.
— Мне незнакомо это имя. Ты ошибся, искатель Зандр. Мы не знакомы даже косвенно.
О как! Я, конечно, далеко не самый большой чтец между строк, но Бенлад Бао только что открыто заявил, что упоминать о том, что его дочь принимала участие в уничтожении полигона, ни в коем случае нельзя. Хорошо, принимается.
— Я Талад Чам, глава дома, управляющего третьим поясом! — произнёс серебряный владыка. На его лице читалось недовольство. Вместо того, чтобы согнуться перед великими главами, мы с Вилеей стоим прямо и не выказываем почтение. Мало того, ещё и заговорили не с ним, а с главой мелкого и бесполезного дома! Удостоверившись, что всё внимание сосредоточилось на нём, Талад Чам продолжил:
— Совет глав третьего пояса принял решение, что искатели Зандр и Вилея…
— Нам совершенно безразлично решение совета глав третьего пояса, — оборвал я главу дома Чам. — Глава клана Феникс даровал нам право игнорировать любые желания и решения глав всех возможных домов любого поясов. Если кто-то не согласен — может обратиться к руководству клана Феникс. Это первое. Второе — сегодня меня хотели арестовать по приказу главы дома Чам. Объясни мне, Талад Чам, почему ты желаешь зла славному городу Кайрад? Или ты считаешь, что искатели, с лёгкостью уничтожившие чёрную аномалию этапа зародыш бога, мимоходом создавшие огромную яму в третьем поясе, что вскоре превратится во внутреннее море, начнут прыгать на цыпочках перед великим домом Чам? Откуда в тебе такая безграничная жажда к разрушению, серебряный владыка? Ты собрался навязывать нам свою волю? Попробуй, будет интересно на это посмотреть.
Не знаю, что на меня нашло, но мне категорически не хотелось общаться с главами домов с позиции побитой собаки. Приняли решение они…
— Ты уничтожил наблюдателей, присматривающих за полигоном, — произнёс один из двух сектантов.
— Поэтому? — я перевёл тяжёлый взгляд на этого даоса. По эмблеме непонятно, к какому дому он принадлежит. Грав или Битр? Понятно одно — этот даос мне не нравился. Категорически. Даже если бы я не знал, что он является сектантом, симпатии к этому владыке всё равно бы не возникло. Было в нём что-то крысиное. Как и во втором владыке. Они, словно родные братья, находились в тени Талада Чама, потявкивая из-за его спины.
— Что значит «поэтому»? — кажется, такого ответа никто не ожидал.
— Ты не закончил мысль. Ты уничтожил наблюдателей, присматривающих за полигоном, поэтому… Что ты хотел сказать, медный владыка, забывший об элементарном приличии? Ты начал говорит, даже не представившись. Нет, мне уже не интересно твоё имя. Меня интересует окончание твоей мысли.
— Должен понести за
