Командиры тем и живут, что предназначенные для подчинённых выплаты себе оставляют. Вот, скажем, завтра убьют нас всех, а по документам мы ещё пару месяцев воевать будем и зарплату вовремя получать и все остальные выплаты.
-Типун тебе на язык с такими примерами! -раскрыл рот угрюмый. Он всё-таки плюнул и попал на свою собственную ногу отчего стал ещё угрюмее и злее.
Словно не слыша недовольства толпы, мой собеседник продолжил: -Или если вот сравнить сколько платит Луна за уничтожения тяжёлого дроида или, допустим, автоматизированной огневой точки и сколько платит Земля своим бойцам. Кто как думает, в чью пользу сравнение?
-В пользу Луны, конечно, -уверенно сказал кто-то из сидящих дальше по стенке. -Луна богатая, Земля – бедная.
-Вот и не угадал, - с видимым удовольствием констатировал говорливый «доброволец». -Земля платит существенную сумму, а Луна не платит вообще ничего. Видимо потому она и богатая, что прижимистая.
-Замолчал бы ты братец пока кто лишний тебя не услышал, -посоветовали ему и болтун счёл за лучшее умолкнуть.
Следующие полтора месяца пронеслись вскачь.
По-хорошему, перед отправкой на передовую, нас должны были хорошенько обучить, превратив гражданских увальней в подтянутых молодцов-солдат. И справедливости ради – нас действительно чему-то научили. Облачаться в стандартные доспехи и передвигаться в них. Пользоваться основными их примочками вроде прыжкового двигателя, медпакета, системой-помощником управления боем и так далее. Помните я говорил, что ни разу в жизни не стрелял из гаусс-винтовки? Оно оказалось куда проще чем я думал. Наводишь на цель – стреляешь. Что тут сложного? Если имеешь интеллектуальный боеприпас в виде реактивных пуль способных самостоятельно корректировать и ускорять свой полёт, то и того проще – достаточно всего лишь навести ствол куда-то в направлении цели и нажать на спусковой крючок. У меня вообще создалось впечатление, что в современной войне обычный солдат всего лишь средство передвижения и доставки умного оружия к месту боя, а дальше воюет оно как бы само.
Всего лишь полтора месяца! Это даже не ускоренный курс, а какая-то выжимка из выжимки. Всё равно что прочитать чей-то реферат, написанный на тему известного романа вместо него самого. Нас худо-бедно обучили основам, но настоящих солдат из нас это не сделало. Да это, наверное, и невозможно за столь короткий срок.
Видимо земляне неплохо так задали нашим перцу, если нас, едва обученных зародышей настоящих солдат, вчерашних гражданских не успевших ни попробовать чужой крови, ни в сколько-то значимом количестве пролить свою бросили сразу в мясорубку орбитальной войны. Может так, а может быть кто-то просто поспешил получить за наши, отправленные на фронт, головы кэш или продукты инопланетных технологий.
За время торопливого обучения мне выпала возможность пару раз позвонить домой. Поговорил с женой, с детьми. После каждого разговора я выходил из кабинки для связи со слезами в глазах. Было жалко их, жалко весь мир и страшно жалко самого себя – такого умного и красивого.
-Пап, убей всех грязеедов! -говорил мне Арктур. -Я всем в классе рассказал, что мой папа будет убивать червяков. А в «юных помощниках стражей» я теперь стал «старшаком» и сам гоняю малышню, чтобы не ленились!
-Ты только возвращайся, папа! Пообещай, что обязательно вернёшься, -требовала у меня старшая дочь. Я обещал, хотя и знал, что выполнение этого обещания зависит совсем не от меня.
-Папа, а ты когда придёшь обратно? -спрашивал маленький Ваня ещё не до конца понимая происходящее и куда это вдруг пропал любимый папа, почему он не приходит чтобы поиграть с ним и посмотреть на его рисунки?
-Оксана, -шептал я имя жены в вспотевшую и нагревшуюся от ладони, отполированную сотнями, тысячами других таких ладоней как моя, трубку телефонного аппарата в кабинке связи и молчал. И жена тоже молчала. Мы молчали вместе.
Знаю, что вы сейчас подумали – я так рассказываю, как будто это моя личная трагедия, словно подобное произошло со мной одним, а не случалось на регулярной основе тысячи, десятки, сотни тысяч раз. Одна трагедия – это трагедия. Сотни тысяч трагедий – статистика.
Лично я ничем не лучше всех тех, кто прошёл подобный путь до меня или пройдёт после. Обладая разными судьбами, мы, по сути, мало отличаемся друг от друга так как все наши жизни насильно или же по собственной дурости сводятся к общему знаменателю – войне с землянами.
Кто-то когда-то написал, что воевать с Землёй всё равно, что воевать с родной матерью. Повтори я сегодня эту мысль публично и вполне мог бы заработать себе срок или серьёзный штраф. Луна – государство свободы. Такой вот жестокой свободы, где всех, кто не хочет быть «свободным» надо расстрелять, повесить, четвертовать и сжечь под радостные крики всех остальных. А кто откажется радоваться – смотри пункт выше.
Нам сказали, что нас отравляют на фронт, только когда мы уже были на полпути к космодрому. Наверное, командование опасалось сообщать эту новость раньше. Всё же бросать не закончивших нормально обучение новобранцев сразу в бой не по законам. Даже по законам новой «свободной и единой» Луны это всё равно было неправильно. У нас всё же было боевое оружие, и мы худо-бедно умели им пользоваться. Командование могло опасаться бунта, поэтому новость сообщили в самый последний момент, не дав возможности предупредить родных и близких.
Впрочем, если командиры опасались каких-либо волнений, то зря. Едва чему-то обученные, насмерть перепуганные, мы не были солдатами, хотя оружие у нас уже было. Но одного оружия в руках мало, чтобы стать настоящим солдатом. Если мы кем и были, то это стадом баранов. Вооружённых гаусс-винтовками, облачёнными в доспех комического пехотинца баранами, ведомыми на убой. И мы послушно шли под редкие протесты и крики совсем немногочисленных крикунов.
На космодроме я впервые увидел другие соединения кроме своего собственного. Людей было много – наверное тысяч двадцать и все ждали отправки на
