Артем Каменистый - Практикантка. Дилогия

Между тем местность стала заметно изменяться. Течение ручья постепенно замедлялось, русло сужалось. Лина шла теперь по берегу, не спускаясь к воде. С раннего утра она не присела еще ни разу: при остановке тело быстро замерзало. Погода ничуть не улучшилась, то и дело начинал моросить мелкий дождь, кроме того, по пути она поневоле собирала на себя влагу со всех встреченных кустов и высоких побегов голубики. Одежда давно вымокла до последней нитки, нестерпимо ныли стертые мокрые ноги. Температура воздуха упала настолько, что изо рта вырывался пар, и Лина не удивилась, когда увидела, что с неба срываются клочья мокрого снега. Северная погода богата неожиданными сюрпризами, а здесь, в горах, присыпать землю может даже в июле. Ей не верилось, что всего лишь позавчера она страдала от сильной жары. Сегодня ее промороженные натруженные коленки вспыхивали острой болью при любой попытке их согнуть, ступая вниз. К счастью, это приходилось делать нечасто: она продолжала подниматься вверх по течению.

Тайга резко расступилась, впереди показалась довольно широкая марь, от нее и брал начало этот ручей. Вскарабкавшись на небольшую корявую сосну, Лина в оптический прицел рассмотрела открытое пространство, главное внимание уделив опасному направлению, так привлекающему врага. Не увидев ничего подозрительного, она не слишком успокоилась: болото не такое уж и голое, здесь хватало густых кустов березняка и отдельных зарослей чахлых лиственниц – есть где притаиться в засаде.

Держа карабин наготове, снятым с предохранителя, она продолжила движение. Ручей постепенно рассосался на глазах, разбежавшись от истока мелкими ключами. Марь была довольно широкая – около двухсот метров – и в длину вытянулась километра на три, исчезая перед основанием одинокого приплюснутого гольца. Враг потихоньку уклонялся вправо, но было ясно, что если его курс кардинально не изменится, то придется идти чуть ли не до начала болота.

Передвигаться здесь было несколько проще, чем по густой тайге или непроходимым зарослям стланика, но все равно нелегко. Хоть растительность почти не мешала, ноги часто глубоко уходили в мягкий торф, прикрытый мхом. Лина старалась ступать по большим красноватым кочкам, усеянным россыпями прошлогодней клюквы: здесь было несколько потверже. Но это получалось у нее далеко не всегда, то и дело почва под ногами предательски поддавалась, сырой мох расходился, ноги с чавканьем вырывались из мокрой ловушки.

Вскоре идти стало еще тяжелее – почва совершенно сгладилась, кочки исчезли, при каждом шаге мшистая поверхность начинала ходить ходуном, колебания разносились на несколько метров. Девушка тщательно прощупывала перед собой дорогу припасенной палкой, завидуя своему врагу. Тот, как и все его проклятые сородичи, обладал способностью к частичному изменению своего телесного облика. Вот и сейчас его следы стали напоминать отпечатки огромных изогнутых ласт, на таких ступнях можно без опаски передвигаться по самой гибельной трясине.

Несмотря на все предпринимаемые меры безопасности, ноги девушки несколько раз пробивали торфяную подушку, а затем она и вовсе провалилась сразу по пояс. Не растерявшись, Лина бросила перед собой палку и карабин, легла на них животом, осторожно, без резких рывков, высвободилась из болотной ловушки, медленно отползла от опасного места. Отдышавшись, девушка осознала, что больше не сможет идти точно по следу: враг специально выбирал для передвижения самую губительную топь. Делать было нечего, она свернула вправо, осторожно обошла несколько коварных окон и вышла на самый край мари, остановившись перед опушкой тайги.

Здесь дело пошло гораздо веселее, она быстро пошла вдоль леса, внимательно карауля следы противника. Пару раз задержалась, изучая свежие отметины на мху, но это были простые отпечатки звериных копыт. Дойдя до начала мари, девушка обескураженно остановилась: по ее расчету враг давно должен был выбраться из этого проклятого болота. Повернувшись влево, она дошла до противоположной опушки, но ничего интересного по пути не заметила. Демон смог ее как-то перехитрить, вышел из трясины раньше. Девушка явственно ощутила, что он начал отдаляться, но идти за ним вслепую, ориентируясь только на сенситивные способности, было рискованно. Необходимо обязательно найти место, где он выбрался на сушу.

Немного подумав, она вернулась назад, внимательно изучила первую пару копытных следов, прошла по ним несколько десятков метров, наткнулась на свежий помет сохатого. Враг мог видоизменить ступни ног, но на подобное вхождение в образ животного он явно не способен. Пройдя немного дальше, Лина изучила вторую пару. Оттиски копыт были вполне натуральные, но ей показалось, что расстояние между ними довольно необычное. Повернув в сторону трясины, она со всеми предосторожностями прошла около сотни метров, то и дело проваливаясь в торфяную жижу по колено. Но этот риск был щедро вознагражден – девушка все же нашла место, где противник остановился, изменил свои ноги, обзаведясь вместо ласт широкими копытами.

Теперь сомнений в принадлежности этого следа больше не было – Лина немедленно продолжила свой путь. Ее одежда промокла полностью, сырой тряпкой прилипая к замерзающему телу. Некогда новенький, до хруста выглаженный камуфляж был страшно вымазан болотной грязью, но в душе на миг вспыхнула радостная искорка. Враг впервые попытался сбить со своего пути назойливую преследовательницу, не желая встретиться с ней в открытом бою.

Практикантка очень надеялась, что он испугался.

Василий Иванович Бровкин, полномочный диктатор специальной операции Ордена, выбрался из тесной кабины истребителя, спустился по приставной лесенке, с наслаждением стянул с себя ненавистный противоперегрузочный костюм. Избавившись от неудобной сбруи, он наконец соизволил бросить по сторонам короткий взгляд, внимательно оценивая окружающую обстановку.

Аэропорт Нимгера было теперь не узнать, сонным царством здесь больше не пахло. Свободных площадок не было – все бетонные пятачки тесно забиты различными самолетами, боевые вертолеты стояли в два ряда по обе стороны от взлетной полосы. Они были не столь привередливы, как аэропланы, и могли садиться на любое ровное место с более-менее твердым покрытием. На одном краю летного поля вдоль невысокой бетонной стены протянулись шеренги темно-зеленых палаток, на другом располагалось около десятка единиц бронетехники. Повсюду виднелось новенькое, только что установленное аэродромное оборудование.

Чапай развернулся, быстро пошел навстречу здоровяку, вразвалочку идущему со стороны палаточного лагеря. Крепко пожав протянутую ладонь, он вопрошающе произнес: