Дерущихся окружили многочисленные зрители, выкрикивающие слова поддержки. Эцио подошел ближе.
– Угости его посмачнее!
– Врежь ему!
– Убей ублюдка!
– Это все, что ты можешь?
– Крови! Крови!
– Покалечь его!
Большинство зрителей были столь же пьяны, как и драчуны. Среди них Эцио увидел толстого красномордого солдата с всклокоченной грязной бородой. Размахивая кожаной флягой с вином, он, как и остальные, подбадривал дерущихся. На поясе солдата болталась незастегнутая сумка, из которой торчала бородка большого железного ключа. Оглянувшись, Эцио заметил двоих солдат и сержанта. Они озирались по сторонам, разыскивая Николоса.
Не теряя времени, Эцио подобрался к солдату сзади и вытащил ключ.
– Николос, ты где? Ты нам срочно нужен! – кричали солдаты.
«Долго же ты будешь оправдываться, дружище Николос», – подумал Эцио, возвращаясь на второй ярус. Зажимая нос, он свернул в туннель, который должен был привести его к западным воротам.
– А ты не торопишься, – недовольно прошептала Диляра, когда Эцио открыл западные ворота и впустил ее внутрь.
– Всегда пожалуйста, – мрачно пробормотал Эцио.
Он не удивился, когда она, зажав нос, с усилием подавила рвотные позывы.
– Аман Аллахым! Что это?
Эцио отошел и кивком указал на груду мертвых тел, сваленных в широкой нише, почти у самых ворот.
– Не все стали пленниками византийцев.
Диляра бросилась было к покойникам, но тут же остановилась.
– Бедняги! – прошептала она. – Да упокоит их Аллах.
Она стояла, понурив плечи, и кусала губы. На какое-то время горе сняло с нее маску свирепости.
– Я знаю, кто это сделал. Туркменский отступник Шах-Кулу.
Эцио кивнул.
– Я его убью!
Она побежала по туннелю.
– Постой! – крикнул Эцио, но было слишком поздно.
Диляра исчезла.
Эцио бросился следом. Диляру он разыскал в укромном уголке, выходившем на площадь. Последние шаги он делал с крайней осторожностью. Девушка стояла к нему спиной, поглощенная тем, что происходило на площади.
– А ты не очень-то умеешь действовать сообща, – сказал он, останавливаясь за спиной Диляры.
Она даже не обернулась.
– Я сюда пришла спасать своих людей. Тех, кого еще можно спасти, – холодно бросила она. – На дружбу у меня нет времени.
– Я к тебе в друзья не набиваюсь, – сказал Эцио. – И без помощи твоей тоже обойдусь. Но было бы полезно знать, где держат твоих людей. Я могу тебе помочь их найти.
С площади донесся пронзительный крик. Лицо девушки вновь сделалось каменным.
– Вот они, – сказала она, указав на площадь.
Там, на каменном полу, сидели плененные турки. Их руки были связаны. К одному подошли византийские солдаты и начали пинать ногами. Пленный упал. Поблизости высилось нечто вроде виселицы. На ней раскачивался еще один пленный турок, подвешенный за руки, которые варварским образом были заломлены. Рядом стоял Шах-Кулу. Невзирая на маску палача, Эцио его сразу узнал. Шах-Кулу наносил пленному удар за ударом, явно наслаждаясь криками своей жертвы.
– Это Янос, – прошептала Диляра, наконец повернувшись к Эцио. – Мы должны ему помочь!
Эцио присмотрелся к Шах-Кулу, поглощенному истязанием.
– У меня есть пистолет, но здесь он бесполезен. Доспехи этого негодяя слишком толстые. Пули в них застрянут… Мне нужно подобраться к нему поближе.
– Времени мало. Это не допрос. Шах-Кулу будет измываться над Яносом, пока не забьет до смерти. А потом возьмется за другого. За третьего…
Каждый удар и каждый крик заставляли ее вздрагивать.
Караульным, похоже, нравилось «развлечение» их главаря. Они хохотали и бросали язвительные замечания.
– Я придумал, как нам поступить, – сказал Эцио, снимая с пояса дымовую бомбу. – Когда я брошу бомбу, выходи на площадь. Туда, где сосредоточены твои люди. Пока держится дымовая завеса, начинай резать у них веревки.
Она кивнула и тут же спросила:
– А Шах-Кулу?
– Оставь его мне.
– Только обязательно прикончи эту крысу.
Эцио выдернул чеку бомбы, подождал, когда появится струйка дыма, после чего метнул бомбу в сторону виселицы. Византийцы считали, что расправились со всеми противниками, и никак не ожидали нападения. Атака Эцио застигла их врасплох.
В возникшей сумятице Эцио и Диляра сбежали вниз по склону, выбравшись на площадь. Там они разделились: Диляра отправилась направо, он – налево. Первого караульного, бросившегося на него, Эцио застрелил. Второму своротил челюсть, ударив тяжелым левым наручем. Не мешкая, Эцио выдвинул скрытый клинок и бросился к Шах-Кулу. Тот уже выхватил тяжелую кривую саблю и стоял с расставленными ногами, не зная, с какой стороны ждать нападения. Выждав момент, Эцио прыгнул на него и вонзил лезвие клинка ему в грудь, выбрав открытый участок между низом маски и доспехами. Из раны хлынула темная кровь, но Эцио не торопился вытаскивать лезвие.
Шах-Кулу упал. Эцио упал вместе с ним, потом склонился над раненым. Сопротивление Шах-Кулу слабело. У него закрылись глаза.
– Люди, которые превращают убийство в развлечение, не заслуживают жалости, – сказал Эцио, наклонившись к уху Шах-Кулу.
И вдруг глаза Шах-Кулу широко раскрылись. Их взгляд был совсем безумным. Рука в кольчужной рукавице потянулась к горлу Эцио. Шах-Кулу захохотал. Его смех был таким же безумным, как и взгляд. Он не замечал, что истекает кровью, а Эцио, вогнав клинок на всю длину лезвия, поворачивал лезвие, расширяя рану. Шах-Кулу еще нашел силы отшвырнуть от себя ассасина, и лишь затем спина «раба» изогнулась в предсмертной судороге. Из горла вырвался клекот. Он растянулся на пыльной земле и замер.
Эцио встал, вытащил клинок и плащом Шах-Кулу тщательно вытер лезвие. Диляра к этому времени сумела освободить от веревок нескольких своих людей. Краешком глаза она увидела, что один византийский солдат уцелел и теперь пытался спастись бегством. Догнав беглеца, Диляра одним точным движением перерезала солдату горло, с кошачьей ловкостью отпрыгнула в сторону и продолжила освобождать оставшихся узников.
Эцио для верности пнул тело Шах-Кулу. Мертв. Диляра помогала освобожденным встать на ноги.
– Диляра, ты – наше благословение, – сказал Янос, когда она перерезала веревки на его запястьях.
– Идти сможешь?
– Пожалуй, да.
Эцио подошел к ним:
– Так это ваш отряд привез ружья Мануилу?
Диляра кивнула.
– Нужно их уничтожить.
Она снова кивнула.
– Правда, большинство ружей – с изъянами. А вот порох – настоящий. Его заменить на подделку мы не смогли.
– Bene. – Эцио оглядел товарищей Диляры. – На время спрячьтесь так, чтобы вас никто не видел. Когда услышите взрывы, бегите со всех ног!
