После прихода к власти военных остро встал вопрос реанимации былой мощи российской армии, славной наследницы армии советской. Никого не волновало, что от того наследства даже дыма не осталось. Руководство страны наравне с задачами экономическими не забывало о задачах оборонных и армейских. Стоило экономике подняться с колен и стать на рельсы, как на конструкторские бюро и заводы посыпались государственные заказы разработать для нужд армии то или иное "изделие". Одним из аспектов оборонной политики было восстановление военно-транспортной авиации, благополучно похеренной прошлыми правителями и министрами обороны. Особо не мудрствуя, министерство обороны приняло решение все проектные и строительные работы выполнять только российскими силами, но не запретило использовать опыт соседей, как и переманивать специалистов с ближнего и дальнего зарубежья, так что никого не удивило, что новейшие "Илы" сами конструкторы называли сынами "Руслана" и "Мрии". Что сказать, с момента распада Советского Союза прошло больше сорока лет, но мы до сих пор активно используем наработки и научное наследство, оставленное потомкам почившим великаном.
Багира встретила нас у трапа. Метнув на меня гневный взгляд, она манерно отвернулась. У-у, бука, надулась, как мышь на крупу. Ничего и не такие крепости брали. Махнув Бохе и Тени, чтобы скрылись с глаз долой и не мешали под ногами, я нагло обнял Любу со спины, прошептав в маленькое девичье ушко:
— Спасибо, я тоже тебя люблю!
Не вижу, но чувствую широкую улыбку, коснувшуюся губ моей брюнетистой зазнобы, я почти прощён, но окончательное прощение ещё придётся заслужить.
— Чем докажешь?
Фу-у, Люба, теряешь хватку. Я с приюта не ловлюсь на такие детские подначки, но в игру включаюсь:
— Чем доказать? — переспрашиваю я, делая шаг вперёд и окидывая девушку развязным раздевающим взглядом, задержавшись взором на верхних расстёгнутых пуговичках обтягивающего поддоспешника. Вай-вай, какой прелестный румянец. Я ещё тот лабух, но даже мне не составляет труда сделать выводы из сегодняшней прогулки. Хоть ты, Любаня и улыбалась Шварцкопф, но делиться законной добычей с блондинкой не намерена. — А Вам, миледи, нужны доказательства?
— Эй, голубки! На борту помилуетесь!
Российская действительность. В чистом поле нарисовался танк и голосом подполковника Утюжка (дал же Бог фамилию) погнал воркующих пичуг, то бишь меня и Любаню, на борт железной птицы, хотя та больше смахивает на железного летающего слона. Утюг без ручки — обосрал всю малину, откуда он взялся? Хлопнув Багиру по выступающей пятой точке, не без основания опасаясь возмездия, я взлетел на трап и нырнул в сумрачное нутро "птахи".
*****
Когда наш "слоник" оторвал своё грузное тело от взлётно-посадочной полосы и, хлопая ушами, набрал высоту, я отстегнул ремни и посмотрел на Багиру, до сих пор дувшуюся на меня за "леща" у трапа. Каюсь — перестарался, но виноватым себя я совершенно не чувствовал, а нечего щеголять в коже и отсвечивать такой аппетитной частью тела. Тут бы каменная статуя не устояла, не то, что молодое поколение охотников, обуреваемое атакой стад гормонов и более, чем двухнедельным воздержанием. Сладко потянувшись и размяв косточки, ваш покорный слуга заговорщицки подмигнул прелестной буке, встал с кресла и направился в сторону грузового отсека.
— Ты куда? — всполошилась Багира.
— Груз проверить, не поможешь? Я тебе, конечно, доверяю, но вдруг ты чего-нибудь забыла? Наведём ревизию? — я подмигнул ещё раз.
Люба несколько мгновений смотрела на мою ехидную физиономию, пока не сообразила о какой "ревизии" намекает командир. Грациозно потянувшись, напомнив тем самым настоящую пантеру, она проплыла мимо меня:
— Ну, что встал, пошли! Ревизор….
— Э-э, Бер, может помочь что? — очнулся Боха.
— Мы как-нибудь сами разберёмся, — остановил я душевный порыв стрелка.
— А что там смотреть? — не унимался Боха. — Багира всё сложила.
— Я тебе потом объясню, — проявила такт проницательная Тень, шёпотом пожелав Любе удачи в нелёгкой ревизии. Ох уж эти женщины….
— Да? — Боха-скептик никак не унимался.
— Да.
Топая следом за Любой через пустой пассажирский салон, в котором кроме нас было всего пять человек, я размышлял о причинах спешки командования. Неужели в Москве не могут справиться с неизвестной призрачной угрозой, что самому большому отряду охотников страны потребовалась помощь спецов со стороны? Мне мерещились заговоры. Проснувшаяся паранойя била в набат, а нехорошее предчувствие продолжало жадно вгрызаться в водоворот мыслей и чувств. Не так давно мы с Багирой лазили в сети и потрошили сервак родимо ведомства, найдя там несколько занятных фактов, не включённых в общую статистику, что интересно — на следующий день вся информация с сервера была удалена. Может, я зря себя накручиваю и утрирую непроверенную информацию, но исчезновение нескольких групп охотников, причём не самых слабых групп, наводит на нехорошие размышления. Чем они там, в столице, занимаются? Как далеко я могу зайти в своих предположениях? В конечном итоге как бы моя крыша не помахала своему хозяину шиферными крыльями.
Дверь, лифт, короткий спуск вниз. Грузовой отсек встретил посетителей тусклым светом дежурных потолочных светильников и поскрипыванием многочисленных крепёжных узлов, держащих тонны перевозимого военным транспортом груза. Громадное нутро "Ила" было заставлено сотнями ящиков, поддонов и тюков. Мда, отыскать в этой пещере Али-Бабы и сорока разбойников несколько кофров было нереально, да и за этим ли я сюда пришёл? Тут мой взгляд зацепился за тюк со связками одеял из верблюжьей шерсти, закупленных интендантами министерства обороны в Монголии, которая уже как пять лет была союзным государством. Южный сосед предпочёл интегрироваться в экономику России, Казахстана и Беларуси. Избежав гражданской войны, монголы активно искали покровителей, с надеждой глядя на накачивающего военно-экономические мускулы северного гиганта. Повторялась история столетней давности, когда русские военные чувствовали себя в монгольских степях как дома. Гордые сыны степей также немало выиграли от возродившегося союза, получив инвестиционный поток и развитие горнопромышленного сектора. Востребованным оказалось и сельское хозяйство. Коневоды, пастухи овец и верблюдов получили бездонный рынок сбыта, на ура шла продукция предприятий лёгкой промышленности.
— Ты чего остановился? — подошла ко мне Люба.
— Да, вот, думаю, понравится ли моей принцессе гнёздышко из верблюжьих одеял? — ответил я, положив руки на талию подруги и подтянув её к себе.
