Боже, какой же я дурак!.. Надо было насторожиться ещё тогда, когда Рутланд приказал громить здание «Диджитал Динамикс».
Тело вконец окоченело, я забросил любые попытки пошевелиться, дабы не привлекать внимание новокопов. Если они пометили мою груду обломков, как обследованную и не представляющую угрозы, – тем лучше, я не видел ни единой причины менять их мнение. Зато я чувствовал, как машины ходят туда-сюда. Ощущал любые вибрации, даже самые незначительные, каждый раз замирая от ужаса и задерживая дыхание, когда какая-нибудь из этих адских игрушек приближалась.
Наконец, трупы были погружены. Мусоровоз тронулся с места, подбитый танк затянули в трейлер и увезли, новокопы, выстроившись в колонну, покинули поле боя и, судя по недалёкому свисту вертолётных винтов, улетели прочь.
Самое время для небольшой разминки. Я начал поочерёдно напрягать мышцы, пытаясь хотя бы таким нехитрым способом разогнать кровь.
Левое бедро.
Правое бедро.
Правая рука.
Правый кулак.
Половина левой руки.
Снова и снова я повторял эти нехитрые действия. Тело плохо слушалось, а первые несколько раз вообще не реагировало, заставив меня изрядно понервничать, но со временем я начал чувствовать мышцы и даже немного согрелся. Конечности скрутило судорогой от того, что кровь вновь по ним побежала, но и с этим я справился. Стиснув зубы повторял снова и снова.
Левое бедро.
Правое бедро.
Правая рука.
Правый кулак.
Половина левой руки.
Я думал над тем, что произошло, и пытался строить планы. Нейрокорп отлично поработали, тут уж сказать нечего. Подставная организация, в которой одни противники Компании будут грызть других – это в духе Совета Директоров. Просто и изящно. Одно из тех самых шедевральных решений, что вывели Нейрокорп в лидеры. Прекрасная программа реабилитации асоциальных элементов.
Отлично, разминка завершена. Я мог шевелить конечностями, не опасаясь судорог, и это было просто прекрасно. Надеюсь, упражнялся я не напрасно и смогу приподнять плиту, которой меня придавило.
Такие вещи было бы лучше делать при помощи двух рук, но выбора у меня не было. Я пытался хоть как-то высвободить левый локоть, но получалось плохо – в отличие от плиты, лежавшей сверху, что хоть как-то поддавалась, кусок бетона, раздавивший мою конечность, был недвижим как скала.
Я видел только один вариант. Омерзительный, бесчеловечный, но всё же дарующий освобождение.
Кажется, крысы отгрызают себе лапу, когда попадают в ловушку?.. Значит, я окончательно стал крысой. Слишком уж долго бегал под землёй.
Какое-то время ушло на то, чтобы вытащить правую руку из кирпичного плена. Я ухватился за левое предплечье и прикусил губу, готовясь к неизбежному. По лбу снова заструился пот, я знал, что мне предстоит, но никак не мог решиться.
Да, я мог отключать болевые ощущения либо выборочно, в конечностях, либо полностью во всём теле, но сейчас мне предстояло разорвать нерв – и над ним хитрая полицейская электроника была не властна.
«Ничего, старина, - пытался я себя успокоить, - скоро всё кончится. Немножко больно, но это же не в первый раз. Не будь девчонкой!»
Хорошо… Не буду. На счет три. Согласен? Вполне. Раз… Два… Нет, чёрт!
Я отпустил руку.
«Давай, слабак!» - прикрикнул мой внутренний Эйдер.
Повторяем! На три!
Я снова положил ладонь на обрубок левой руки, закрыл глаза, отвернулся и приготовился считать. На этот раз чётко и уверенно. Боли не будет. Боли не будет. Боли не будет.
Раз. Два. ТРИ!!!
Я дёрнул изо всех сил - и тут же пришла боль. Нет, БОЛЬ. Словно ядерная бомба взорвалась у меня в районе локтя. Сознание затопил огромный белый шар страдания – абсолютного, всепоглощающего, невозможного.
Меня согнуло в дугу, изо рта рвался наружу крик, но я сдержал его с помощью колоссального усилия воли и обломка кирпича, в который вцепился зубами.
Протезы были очень хорошими – в своё время я потратил на них кучу денег, но они не были предназначены для разгрызания камней и потому крошились и ломались, но мне было всё равно – эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что жгла руку.
Наконец, я пришёл в себя. Неприятные ощущения притупились, и можно было выбираться из этой могилы. После недолгих усилий плита, накрывшая меня, поддалась, и я вылез наружу, обдирая колени, локти и пальцы на уцелевшей руке. Панели обрушились, но между ними было достаточно пустот. Я находился в чём-то вроде карточного домика – только наполненного изогнутой арматурой, бетоном и битым облицовочным кирпичом. Пулемёт я взял с собой: он должен был стать моим билетом на свободу.
На улице было совершенно темно - какой-никакой свет пробивался только с верхних уровней, но его было недостаточно для того, чтобы осветить поле прошедшей битвы.
Люк. Мне нужен был люк. От любой разновидности канализации: сточной, ливневой, трубопроводной, телекоммуникационной – плевать. Лишь бы убраться подальше от поверхности, снова ощутить знакомую тесноту стен, согреться в клубах горячего пара и уползти подальше.
Я вылез из обломков, постоянно озираясь, боясь услышать знакомое жужжание сервомоторов и увидеть смайлик на стальном лице. Только не сейчас. Не после того, что я пережил.
Люк нашёлся совсем рядом. Я играючи отбросил его в сторону и спустился вниз, волоча за собой пулемёт, который постоянно обо что-то цеплялся и бился.
В тот момент я не чувствовал ничего, кроме огромного облегчения и восторга, от которого хотелось визжать. Я был жив! Боже мой, несмотря на всё, что произошло, Я. БЫЛ. ЖИВ. Крыса возвращалась домой.
Уже в тоннеле я снял и выбросил покорёженную каску. Броню после недолгих колебаний было решено оставить. Там, куда я направлялся, защиты много не было. Я уверенно, но в то же время осторожно направился вперёд по туннелю. Жив! Я жив!
Непередаваемое чувство, не омрачённое даже тем, что я лишился руки.
Дорогу я хорошо запомнил ещё тогда, когда Азимов тащил меня на смерть. Теперь всё нужно было повторить в обратном порядке. Конечно, на том рынке я рисковал нарваться на врачей, запуганных андроидом, и их новых охранников, но искать ещё один подобный подземный базар – простите, нет. Поиски могли затянуться навечно.
Спустя некоторое время я выбрался из туннеля и потопал к рынку, по пути подобрав какую-то вонючую тряпку и завернув в неё пулемёт, дабы не привлекать лишнего внимания. Однако всем было плевать на меня – тут и без того было полно грязных бродяг, и я спокойно шёл сквозь толпу. То, что на мне был надет бронежилет, ничего не меняло: все взгляды проходивших мимо людей были безразличными и не задерживались дольше, чем на полсекунды.
