— Позволь показать тебе корабль,— Хэн сделал приглашающий жест в сторону трапа.
— Нет смысла,— дуро покачал лысой синей головой.— Даю пять тысяч и ни кредиткой больше.
Хэн онемел, разинув рот и не в состоянии поверить, что ему только что сделано просто непристойное предложение.
— С ума сошел? — с надеждой полюбопытствовал кореллианин.— Жалкие пять кусков за такую птичку?! Это же грабеж!
Дуро вежливо поклонился.
— Воистину, путешественник Драйго.
Второй поклон был адресован Брии.
— И путешественница Тарен,— указав на «Талисман», Правдивый Ториль грустно продолжал: — Я согласен, что стыдно предлагать столь убогую цену за прекрасную яхту. Но больше дать я не в силах. Хатты разыскивают этот корабль... очень рьяно ищут. И в придачу к нему хотят видеть одного изобретательного пилота Викка Драйго, который его угнал.
Хэн отвернулся, и Бриа заметила, как он одними губами беззвучно произнес едкое ругательство, но стоило пилоту вновь посмотреть на Правдивого Ториля, хладнокровие вернулось.
— Ясно,— сказал кореллианин.— Пять тысяч? И не больше?
— Да. Но если ты или твоя подруга расскажете свою историю, то меня даже можно будет убедить немного приподнять цену.
— Прости, дружище, не выйдет,— Хэн досадливо сплюнул,— Лады, пять так пять. По рукам. Наличными.
— Только наличными,— согласился дуро. * * *
Тем же днем «Ианиль Андрус» и его молодая жена «Дреа Андрус» сели на внутрисистемный пассажирский корабль до Кореллии. Внезапное замужество Брию обеспокоило, пришлось заверять девушку, что в сообщении о розыске говорится о незамужних людях. Про себя Хэн боялся не меньше Брии, что хатты их выследят, ведь им была известна фамилия девушки. Хотя, скорее всего, хатты не захотят выносить свои делишки на Илезии на всеобщее обозрение. Оставалось только надеяться, что в открытую их не арестуют. Все равно Хэн не собирался задерживаться на Кореллии надолго.
На родную планету они прибыли ранним вечером и пересели на трансконтинентальный челнок до южного материка, где жила семья Таренов. От станции, по словам Брии, до дома можно было добраться пешком. Оба устали, были грязны с ног до головы и не имели никакой возможности переодеться. Единственный рюкзак был набит сокровищами Тероензы.
— Ну? — поинтересовался Хэн, переминаясь с ноги на ногу и глядя в окно станций на туманные сумерки.— Что теперь? Найдем тихую дыру и забьемся в нее до утра? Или позвоним твоим предкам и порадуем?
— Лучше, наверное, предупредить их,— неуверенно сказала Бриа.— Подожди здесь.
Она попросила у станционного смотрителя комлинк и через несколько минут вернулась, окончательно вымотанная. Хэн торопливо обнял ее.
— Ну, как все прошло?
Бриа с трудом улыбнулась.
— Мама чуть в обморок не упала. Потом устроила мне головомойку,— вздохнула девушка.— Она меня любит, знаю, просто она выбрала странный способ демонстрировать свою любовь. Она желает мне только добра... в своем понимании.
Хэн согласно кивал и впервые в жизни думал, как ему повезло, что никогда не приходилось иметь дела с родителями.
— Ну что, пойдем?
Бриа отрицательно покачала головой.
— Нет, отец заедет за нами. Он будет здесь через минуту. Она не успела договорить, а снаружи донесся звук двигателя. Флаер вел приятной наружности солидный мужчина с седыми волосами.
Стоило ребятам подойти, как водитель выскочил из машины и, смеясь и плача одновременно, обнял дочь. Прошло много времени, прежде чем Хэна удостоили рукопожатием.
— Рад знакомству,— с чувством сказал мужчина.— Я понял из рассказа Брии, что ты спас ее от... от жуткой участи. Что мне сказать? Спасибо тебе. Спасибо... э-э?..
— Соло. Можно Хэн.
Рука у Тарена была крепкая.
— Прошу, называй тогда и меня по имени. Меня зовут Ренн.
— Хорошо.
Поездка оказалась действительно короткой. Они миновали несколько украшенных ворот, спустились по дороге, на которой не было видно ни одного дома. Хэн глазел по сторонам и приметил высокий забор вроде тех, которые он привык преодолевать в дни воровской юности.
— Не много народа здесь живет,— заметил он.
— О да, эта земля принадлежит нам,— небрежно пояснил Ренн Тарен.— Купил ее несколько лет назад, чтобы отделиться от соседей. Люблю, знаешь ли, чтобы никто не лез в мою жизнь.
Он свернул на подъездную дорожку, которая привела к очередным, но богато украшенным воротам, за которыми Хэн увидел дом и, не удержавшись, пробормотал злое проклятие из репертуара хаттов. Бриа, детка... почему ты не предупредила, что у твоей семейки хватит денег купить половину Кореллии?
Дом был огромен, пристройки и башенки, ландшафт им под стать. По сравнению с особняком Таренов дом Тракана казался жалким шалашом. Бриа робко улыбнулась.
— Ну... вот мы и дома.
––Угу...
Хэн тщательно следил за голосом. Брию и так трясло от волнения, к чему нагружать ее еще и своими проблемами? По крайней мере, одно преимущество в богатстве имеется; хатты не осмелятся поднять руку на Брию, пока девчонка живет с родителями. Иначе получится крупный межзвездный скандал, а хатты предпочитают жить без лишнего шума.
Машина еще не остановилась у парадного подъезда, а из дома выбежала женщина в развевающихся одеждах, которые Хэн определил одним словом: «богатые».
— Милая! — вскричала женщина и заключила Брию в объятия.
Хэн отошел в сторону, чтобы не мешать.
Брат Брии явился домой, когда приветствия, взаимные обвинения, споры и расспросы были в самом разгаре. Хэн ухитрился даже вспомнить имя этого парня. Павик, в отличие от сестры, пошел в мать: низкорослый, сухопарый, с темными волосами и зелеными глазами. И этот красавчик, вне всяких сомнений, обожал сестру.
В конце концов Бриа сумела улучить момент и со сверкающими глазами подтащила упирающегося Хэна знакомиться с семьей.
— Рад встрече, госпожа Тарен.— Соло поспешно вспоминал все, что когда-либо слышал о хороших манерах; очень уж хотелось произвести благоприятное впечатление.— И с тобой, Павик.
Рукопожатие Сэры Тарен было вялым и не блистало энтузиазмом. Женщина изучала нежданное явление, а Хэн тем временем утверждался в мнении, что увиденное госпоже Тарен не понравилось. Юный кореллианин безрадостно вздохнул. Что-то у меня дурное предчувствие...
— Ну что ж, добро пожаловать, юноша,— Сэра Тарен выжала кислую улыбку.— Давайте же сядем, наконец. Должна признаться, для меня все это настоящее потрясение. Я не думала увидеть свою девочку вновь, о да, не думала. Бриа, милочка, как ты могла так жестоко поступить с нами?
