— Вполне.
— Ты мог и раньше меня спросить, если действительно заинтересовался этим вопросом… Где еда, в поганую вас лужу мордой?
Адъютант появился рядом, словно ругань материализовала его тут. Он протягивал мне такую же миску с такими же овощами, мясом, соусом, укропом и цветочками из редиса, а заодно и прибор. Вручил — и исчез. Какой дрессированный!
— Так вот, по выводам и фактам получалось, что о тебе как о нашем козыре тут не знали. В том числе и накануне штурма этого замка — таковы сведения разведки. Своим разведчикам я доверяю. Значит, в ходе прежних двух рейдов наш противник так и не понял, что это было. Поэтому вопрос теперь стоит так — сообразили ли они сейчас, после разгрома распределяющей башни, в чём тут дело?
— Ты меня об этом спрашиваешь?
— Нет, конечно. Рассуждаю. По моим прикидкам и по тому, что ты мне сказал, можно сделать однозначный вывод: должен быть не один пункт распределения, а два. Но второй не работал с артиллерией, иначе после разгрома первой башни обстрел продолжался бы, лишь ослаб.
— И?
— Значит, вторая башня работает на поддержку магов. С которыми сейчас месятся наши чародеи.
— И я должен в неё сейчас полезть и всё там поломать?
Аштия улыбнулась. Она добирала из миски остатки овощей, но уже не спешила — видимо, наелась и теперь смаковала угощение. Да уж, там было что смаковать. Сам я закидывал кусочки в рот, едва успевая отметить, насколько это вкусно.
— Обещаю, — произнесла она, — что в ходе этой кампании больше от тебя подобного не попрошу, разве что в самом крайнем случае. Обещаю также, что из этого замка не выйдет ни один очевидец, способный рассказать о твоём феномене и сделать тебя объектом нездорового интереса. Хрен с ними, с окрестными мелкими владетелями. Пусть не признают легитимность перехода высшей власти. Разберусь с ними по отдельности, не такая это проблема. Так что — идёт?
— В прежних замках должно было остаться полным полно тех, кто сможет рассказать обо мне.
— Я же говорю — нет. Иначе б информация уже широко разошлась. Разведка по моему приказу это проверила — такого рода разговоров и слухов не ведётся.
Либо не знают и не видели — либо не сообразили. Только твоя рабыня может что-то знать, но она не опасна. Разве что вздумаешь её отпустить. Но ты же не вздумаешь, я права?
— Аше, я, если честно, до офигения устал.
— Я тоже, — она смотрела на меня строго и сосредоточённо. — Поэтому хочу к утру захватить последний бастион. Я ужасно хочу спать, Серт.
— М-да… Ну, что ни сделаешь ради будущей матери! — неуклюже пошутил я, вставая.
За эти недели её фигура сильно округлилась, беременность стала заметна, даже несмотря на объёмные доспехи. Услышав мои слова, она слегка нахмурилась, поглядела на меня с задумчивостью человека, производящего оценку ситуации. И я понял, что, кажется, сказал что-то не то.
Но извиниться не успел.
— Значит, попробуешь?
— Там зачищено?
— Не думаю. Небольшой гарнизон должен был остаться на подступах к полю. Я уже отправила туда два отделения.
— Ты знала, что я соглашусь!
— Мне приятно осознавать, что даже в далёком мире люди знают, что такое «надо».
— А есть ли такие миры, где это понятие лишнее?
— Не думаю. Человек не может без шпор, — она поднялась и придержала меня за локоть. — Спасибо, Серт.
— «Спасибо» звучит как шутка. Разве я мог отказаться?
— Согласно уставу и с моральной точки зрения я не могу требовать от подчинённого участия в двух трудных рейдах подряд без положенных пяти часов отдыха.
— Мне нравится твоя принципиальность. Она, как всегда — основа всего.
— Если мои люди не будут точно знать, чего от меня ожидать, уважения мне не дождаться.
Я пальцем добрал остатки соуса из миски и встал с парапета, на котором мы оба отдыхали. Всё-таки у Аштии отличный повар, даже в походных условиях умеет ублаготворить живот и пощекотать привередливый вкус. Будем считать порцию аристократической походной жратвы своеобразным «пожалуйста». Мне нравится такая вежливость.
В правой части крепости было темновато, огни, видимо, горели лишь там, где всё было захвачено нашими. Демоны предпочитали обходиться без освещения — знают они, что ли, о пороках человеческого зрения? Наверняка знают. Стоило мне оказаться на средней стене, которая подобно галерее вела к нужной башне, как рядом появились трое. С большими тяжёлыми щитами.
— Велено доставить в целости, — прогундосил один. Лицо накрест обмотано бинтом, видимо, вражеский удар пришёлся по носу. Но держится парень бодрячком. То ли этим он обязан достижениям магов-медиков, то ли ему просто повезло огрести по лицу вскользь. Совсем слегка. Остальные трое если и ранены, то по ним не скажешь. Ко мне ведь действительно могли приставить запасных — тех, кто уже не может кидаться в бой, но ещё способен щит потаскать, за порядком присмотреть.
Через пару минут по металлу и дереву щитов что-то нестрашно застучало. Да, сопровождающие щитники тут очень уместны. А я дурак, раз не подумал, что из бойниц нужной мне башни демоны даже в темноте способны вести прицельный обстрел.
— Держатся крепко, — доложил мне командир отряда, вяло пытающегося пробиться в дверную арку башни. Пока безуспешно. — Ничего, сейчас спецы подойдут.
— Кто именно? Не Аканш, случаем?
— Вроде там у них главным другой офицер. А Аканш только координатор.
— Да, в курсе. Это я у них главный. Значит, Аканш? Э-эй! Аканш? — гаркнул я, слегка пригибаясь за щитами. Точно, со стороны башни что-то многократно прилетело на звук. Стрелы, кажется. Или болты.
— Да, командир! — отозвался колышущийся факелами полумрак.
— Классно вы себя подсвечиваете! Самое то целиться!
— Подсвечиваем с пониманием! Пусть командир не беспокоится!
— Пусть командир не орёт, — пробормотал мне на ухо чужой офицер. — А то щиты щитами, но и что-нибудь более увесистое может прилететь. Мы их арсенала не знаем.
— Точно говоришь. И давай на «ты». А то я теряюсь.
— Не возражаю. Меня зовут Ферад.
— Серт.
— Ну так что, Аканш, как будете браться за дело?
— Да что тут особенно думать. Мы же отрабатывали этот вариант всем отрядом. Помнишь, нам ещё воду не подвезли?
— Такое забудешь!
Аканш внимательно разглядывал башню, очертания которой с трудом проступали в темноте, как знакомые черты на плохом негативе. У моего зама был взгляд заказчика, который принимает свежеотремонтированный особняк у бригады гастарбайтеров — оценивающий, бдительный, готовый уцепиться за мельчайший заусенец, как за серьёзный брак в конструкции авиадвигателя.
