— Мне тогда было двадцать пять, — Тася улыбнулась. — Для незамужней девушки очень много. Единственное, кто мог сделать тебе предложение, это какой-нибудь мастер, минимум в два раза тебя старше.
— И что, такие подходили?
— Было два предложения, но папа их не рассматривал. Он ждал принца, молодого, сильного, который приедет и заберёт принцессу, даже будучи с ней незнаком.
— То есть, меня? — рассмеялся я.
— Точно, — поддержала она. — А если серьёзно, то Орловы в тот год были крайне недовольны его рвением. У них на меня были свои виды, которые так и не реализовались. Если бы я не стала так рано мастером, то Орловы и… Даже вспоминать не хочу. Но именно из-за них я тренировалась каждый день до изнеможения. Думала, что стану свободной, шагнув на ступень мастера.
В дверь купе постучали. Я сидел ближе, поэтому открыл, увидев девушку лет двадцати пяти. Тёплое зимнее платье, платок на плечах, волосы собраны в тугую причёску.
— Добрый день, простите, что побеспокоила, — сказала девушка. — Николай Иванович приглашает Кузьму Фёдоровича для разговора.
Мы с Тасей переглянулись.
— Не забудь, что тебе ещё переодеться нужно будет, — напомнила она. — Я костюм подготовлю.
Я понятливо кивнул и вышел в коридор. Идти через вагон, предназначенный для фрейлин, было как-то неловко, словно я в женское общежитие прокрался. Зато в следующем я столкнулся с императрицей и великими княгинями, отдыхающими в гостиной на мягких диванах. На журнальном столике перед ними лежало несколько книг и тетрадей.
— Здравствуйте, — не очень уверенно поздоровался я.
— Добрый день, — ответила императрица, едва заметно кивнув.
Хорошо, что мы быстро прошли мимо. Не знаю почему, но рядом с ней я испытываю неловкость. Может, из-за взглядов принцесс. Разница в возрасте у них, кстати, почти десять лет. Марии сейчас было тринадцать, почти четырнадцать, а Елизавете должно исполниться двадцать два года. В отличие от младшей, старшая сестра не обладала большой красотой, но что-то притягательное в её образе присутствовало, может быть взгляд. Глаза у неё светло-голубые и очень яркие. Волосы тёмно-русые, длинные, собранные обычный хвост. Это придаёт вид образованной и воспитанной девушки.
Николай отдыхал в рабочем кабинете отца, сидя рядом со столом так, чтобы смотреть в окно. Увидев меня, он обрадовался, поспешил встать, чтобы пожать руку.
— Проходи, проходи, — поторопил он, жестом прогоняя девушку, чтобы не мешала. — Как путешествие, как поезд?
— Всё хорошо, поезд — шикарный.
— Традиция, — он улыбнулся. — В тысяча девятьсот пятом году император Алексей заказывал вагоны в Германии. Обошлись они очень дорого, что по тем временам, что по нашим. А потом уже на наших заводах вагоны делать начали. Вон, видишь пластинка?
Рядом с окном виднелась медная пластинка с годом 1930 и знаком завода.
— Такие старые вагоны?
— Нет, — он покачал головой. — Отец приказал все памятные знаки сохранить. Ему это нравилось. Мы на этом поезде много путешествовали. К морю и в сибирские леса. Только я не думал, что в этих вагонах так скучно одном ехать.
— С сёстрами можно поговорить.
— Они дразнятся, — вздохнул он.
— Ну, — я рассмеялся, проходя к стулу, — терпи, что могу сказать.
— Слушай, Кузьма, а хочешь род свой основать?
— В смысле, — остановился я.
— Род Матчиных. По-моему, звучит. Как думаешь?
— Звучит, согласился я. Только тебе это бояре не позволят сделать.
— А я тебе сестру старшую в жёны отдам, — сказал он задумчиво. Причём так, словно всерьёз об этом думал.
Я сел мимо кресла, рухнув на пол и вызвав у Николая приступ смеха. Он поспешил мне на помощь, протягивая руку, при этом смеясь, не в силах остановиться.
— Не обижайся, это была шутка, — сказал он. — Согласен, глупая, но очень смешная.
— Знаешь, нехорошо так над людьми шутить, — я отряхнулся, сел в кресло, чтобы второй раз не упасть. С него станется ещё что-нибудь в этом роде выкинуть.
— Да ладно, у тебя есть чувство юмора и это хорошо. Его наличие отличает умных людей от глупых. Добрых от злых.
— Ага, красивых от некрасивых.
— Вот! — он улыбнулся, усаживаясь напротив. — А если серьёзно, то, к тому моменту, когда я смогу против воли бояр пойти, ты уже станешь великим мастером. Или, наоборот, ты станешь великим мастером, и я смогу бояр строить. Как думаешь, кто успеет первым?
— Сложно сказать. В ближайшие два-три года я уж точно на следующую ступень не поднимусь.
— Слышали бы тебя сейчас другие мастера, скрипели бы зубами от зависти. Они-то думают, что хорошо бы годам к сорока пяти приблизиться к этой силе.
— Да пусть хоть до корней зубы сотрут, мне не жалко. К сорока годам — это долго. Я планирую прорыв сделать до двадцати семи, чтобы в самом расцвете сил.
— Я тоже думаю, что ближайшие лет пять буду только слушать, кивать и бумажки подписывать не читая. Давай пари? — оживился он. — Кто из нас быстрее своего добьётся. На желание.
Николай даже руку протянул.
— Что-нибудь необременительное, — продолжил он. — Например, проигравший должен будет скушать килограмм мороженого. Или в нашем пруду карпа голыми руками поймать.
— Не знаю, смогу ли уговорить императора огромной империи прыгать по пояс в воде, в попытках поймать рыбу.
— А что? — он задумался, затем улыбнулся. — Будет весело.
— Ну хорошо, — я пожал протянутую руку. — Побеждает тот, кто быстрее задуманное исполнит. А если это произойдёт одновременно?
— Тогда мы заставим наших недоброжелателей прыгать в пруду, в попытках поймать рыбу, — вполне серьёзно ответил наследник. И мне почему-то показалось, что он вполне сможет подобное организовать. И хорошо, если у его недоброжелателей в этот момент гиря чугунная к ноге не будет привязана.
Глава 13
В Санкт-Петербург мы прибывали в районе четырёх часов дня. Я успел переодеться в чёрный строгий костюм в самый последний момент, когда проводник второй раз предупредил о скором прибытии. Посмотрев на себя в зеркало, встроенное в двери купе, даже не узнал.
— Тебе идёт, — сказала Тася, на что Алёна уверенно закивала, показывая большой палец.
— Издеваетесь, да?
— Если только совсем чуть-чуть, — рассмеялась Таисия. — Но тебе действительно идут строгие костюмы. Причёску бы только поправить, лохматый слишком.
— И очки чёрные, — добавила Алёна. — Такие, большие с зеркальными стёклами и будешь выглядеть как настоящий телохранитель Императора.
— Потянись и руки разведи, — посоветовала Тася. — Нигде не жмёт, не тянет?
— Нет, удобно, с размером угадали.
— Ремень с кобурой брать будешь? — она взвесила его в руке. — Кстати, ты стрелять-то умеешь и выдадут ли оружие?
— Брать не буду, стрелять умею, оружие не возьму, — я протянул Тасе сотовый телефон. — Пистолет метров до двадцати пяти эффективен. На таком расстоянии и без него могу управиться. Вас где разместят?
— Ну, наверное, не в казарме, — она ободряюще улыбнулась и в ответ вручила мне небольшую записную книжку. — В гостинице, скорее всего, недалеко от дворца. Переписала все важные номера и контакты, которые ты просил.
— Не люблю запоминать цифры, — проворчал я, надевая чёрное пальто. — Всё, ушёл.
— Удачи, — Тася встала, чтобы обнять и поцеловать.
Я вышел в коридор как раз вовремя, чтобы столкнуться с Алексеем Павловичем. Он протянул мне небольшую плоскую коробочку рации и два наушника вкладыша.
— Один — запасной, если первый потеряете.
— Хорошо, что сказали, а то я бы в оба уха их вставил, чтобы вас слышать в стерео.
Начальник охраны посмотрел на меня серьёзно, на что я мог только вздохнуть.
— Понял, умничать буду дома, — сказал я, убирая рацию в специальный внутренний карман костюма. — Можете смело обращаться ко мне на «ты», так будет и быстрее, и проще.
— Только по внутренней связи, — кивнул он. — Твой номер — третий. Везде, пока наследник находится на открытом пространстве, нужно постоянно поддерживать защитное поле. Кроме машины и императорской части дворца. В среднем это занимает два с половиной часа. Плюс полтора часа во время встречи с князьями, но будет окно минут тридцать, когда можно отдохнуть.
