голову мужчины.
– Его зовут Олаф? – уточнил я. – Он храбро бился. И я тебе скажу без преувеличения, что его смерть не была напрасной. Он помог тебе выжить. И кем бы он ни был, он заслужил достойное обращение. Давай, я возьму его.
Я встал, протянул девушке руку, которую она на удивление взяла и поднялась на ноги. Я опустился на колено, чтобы взять Олафа в руки, как сбоку раздался неуверенный голос:
– Саша?
Я повернулся. Хельга смотрела на меня и кусала губы.
– Саша… – снова проговорила она.
Я оставил бедного Олафа, который уже никуда не спешил, в покое. Встал и аккуратно обнял её. Хельга обхватила меня за шею и разразилась рыданиями. Забавно… Даже слезы её обжигали, как тающие на моей тёплой коже морозные снежинки…
Я вынес Олафа на руках из Разлома.
Мы быстро запрыгнули в «Буревестник», и я дал Волку команду на эвакуацию.
Шнырька транслировал окружающую обстановку. Кажется, здесь сейчас откроется местный филиал ада. Теперь я понимал, почему Эпицентр назвали Эпицентром. Его укреплённый и защищенный человечеством Периметр являлся фактически санаторием, по сравнению с тем местом, где мы были сейчас. И это мы ещё не дошли до самого центра. Что же находится там? Один огромный радужный Разлом? Никто не знал, и насколько я понимал, до самого центра никто и никогда не дошел. Оттуда не было даже никаких снимков. Понятное дело – воздушная техника не могла подобраться так близко, а наземная просто переставала работать при приближении.
Кроме маскировки, у «Буревестника» сейчас почти по полной работало нейтрализующее поле, что нивелировало воздействие энергии Эпицентра на двигатель. Это при том, что сам двигатель был гибридом земных и иномирных технологий. По энергии, разлитой в воздухе, я предполагал, что впереди в центре уже находится фактически кусок иного мира, просто вплетенный и намертво соединенный со структурой Земли. Другого объяснения у учёных не было. И я был склонен с ними согласиться.
Даже Шнырька не смог пробиться дальше. Он вернулся взъерошенный и расстроенный, уныло разведя лапками и прокомментировал.
– Ну, не ш-ш-шмагла я…
М-да… Без понимания природы Эпицентра невозможно «вылечить» планету. Сейчас у меня не было достаточно сил, чтобы туда пробиться. Да и честно говоря, желания не было. Угробить себя, чтобы… что? Помочь Человечеству? Опять это «наследство» Охотника. Защитой человечества настолько была пропитана моя жизнь, что я и сейчас мыслил этими категориями. Мне приходилось постоянно себя одёргивать. Но чем больше росла моя сила, тем сложнее это становилось. Неужели в какой-то момент я плюну на отдых и ринусь грудью на амбразуру спасать всех этих людей, большинство из которых вряд ли заслуживают такой жертвы.
Я уж хотел было повторить трюк с «бустом» чрезмерной энергии. Однако, было два «но». Большое количество тварей, в том числе летающих, подтягивались прямо сейчас к нашему местоположению. А второе – Волк доложил, что движок у «Буревестника» на пределе, и ещё одной такой перегрузки он тупо не выдержит. Я так понимаю, что даже сейчас его нужно отдавать «на техобслуживание», дабы он мог нормально функционировать в дальнейшем.
В общем, накрутили мы маскировку до максимума, сбавили скорость до минимума. И медленно попёрлись прочь к границам Эпицентра, стараясь не привлекать к себе внимание, по самым безопасным маршрутам, разведанным Шнырькой.
Затупок сидел в углу, жевал шоколадки вместе с обертками, и опасливо косился на угрюмую Хельгу, вероятно опасаясь, что та отберет у него законную добычу. Подходить к ней, что для него тоже характерно, он не стал. А вот Цербер осторожно подполз. Хельга машинально погладила его по одной голове. Он её тут же облизал всеми тремя, и пошёл досыпать дальше с чувством выполненного долга.
Девушку трясло мелкой дрожью. Это явно был отходняк от встречи с Фаготом. Физически я не видел на ней никаких повреждений. Да, доспех был заляпан кровью, внутренностями и мозгами монстров. Но это нормально. Хорошо, что никто из них не нанёс девушке никаких повреждений.
У меня крутился на языке разговор о её происхождении. Но видя её состояние, я отложил его до лучших времён. Только лишь протянул ей бутылку с водой и одну, каким-то чудом, уцелевшую шоколадку. Хельга с благодарностью приняла ее, разорвала обёртку и принялась жевать. Судя по её лицу, она сейчас не чувствовала ни вкуса, ни запаха.
Я осторожно потянулся к её душе, сканируя на предмет повреждений. Нет, слава яйцам, с ней всё будет хорошо. Просто сильное истощение. Вообще-то, для восемнадцатилетней девушки, даже такой сильной телом и духом, встреча с Темнейшим была сильным испытанием. Это она ещё выдержала его достойно. Я видел, что эти ублюдки сделали с некоторыми людьми.
Как сказал бы Андрюха, сейчас ей нужно только одно – отдых и покой. И она восстановится сама.
Сейчас же я чувствовал бурление остаточных преобразованных тварей воспоминаний, что как пена после дождя всё ещё не растворилась на поверхности воды.
А ещё у неё начали слипаться глаза от такого стресса. Я пошарил под сидением и нашел роскошный плед из дорогого материала. Без секунды сомнения, я закутал в него исключительно грязную девушку, и сильно, но аккуратно надавил, заставляя прилечь. Хельга не сопротивлялась и улеглась. А дальше я немного сжульничал, предварительно ментально «прибив» её психику, и сразу же растормозив. Судорожный вздох, и девушка погрузилась в глубокий сон.
«Так-то! Галактионов не только лишь Охотник, но ещё и немножко Лекарь», – улыбнулся я про себя. И пошёл вперёд, усевшись рядом с Волком.
Шнырька был «переключён» напрямую на Волка, пока я разбирался с девушкой, и Потапов сам знал, куда ехать.
Четыре чёртовых часа мы крались по Эпицентру, медленно ускоряясь, буквально на один-два километра в час, покидая самые опасные внутренние зоны. И вот, как только появилась связь, я отправил сообщение в общую сеть Истов о выполненном задании. Мгновенно посыпались сообщения об отбое. Я увидел двенадцать групп, каждая из которых проникла на разные расстояния в Эпицентре. Сейчас они все дружно притормозили, разворачиваясь назад.
Двенадцать групп Истов… Ну, ни хрена себе!
Я повернулся, глядя на девушку, и слегка пожалел, что всё-таки не уточнил – кто она такая? Но с другой стороны, теперь она точно не отвертится от моих вопросов.
Тут же затрещал мой телефон. Конечно, это был Хрулёв. Я улыбнулся и поднял трубку.
– Да, Василий Петрович!
– Ну что там, Саша?
– Всё в порядке, – ответил я.
Но не удержался, чтобы не сделать драматическую паузу. На четвёртой секунде я услышал, как благородный герцог начал
