взглядом отвечал Ланс, на которого и приходился главный удар.
С одной стороны на разум били тёмные волны, убивающие инициативу. С другой снова взбунтовались собственные воспоминания, подрывая ментальную защиту изнутри. Мысли снова перемешались и пришлось отрезать всё лишнее, уменьшая свой островок.
— Мне нужно добраться к западной части.
— Да, сейчас… запад… это в той стороне? — неуверенно спросил аристократ, состояние которого ухудшалось прямо на глазах. — Я проведу тебя…
— Нет, друг мой, — отрицательно покачал головой Ярнас. — Ты так долго не протянешь. Дальше мне под силу справиться и в одиночку. А ты уменьшишь барьер, чтобы защитить себя. Доберись до Валдора Роула, он севернее от колодца, прямо на той площади, где статуя со сферами.
— Ты не справишься, бездна сразу же…
— Не нужно меня недооценивать. Я всё же твой наставник, пусть и бывший, — серьёзно пробасил гигант. — Хотя всё же… От небольшой помощи не откажусь. Одолжи один из своих артефактов. Клянусь, что он вернётся к тебе в целости и сохранности.
Последние слова Ланс уже толком не слышал. Реальность объял туман, но сама суть слов ещё оставалась понятной. Три перстня даровали власть над тремя стихиями. Кровавый кристалл, требующий насилия и ненависти, позволял управлять огнём. На первый взгляд декоративный гладкий камешек, скупо окаймленный неприметным металлом: в нём заключалась сила воздуха. Лазурная гладь в чёрной чешуйке вобрала в себя мудрость левиафанов и безграничную мощь океана. Не очень подходящие к наряду запонки Арос и Миос.
Земля же подчинялась с помощью поножей, скрытых под брюками. Артефакт из камня плотно облегал голень, делая стойку владельца максимально устойчивой. Их называли поножами Литаса, в честь первого мага земли Эдема.
Лансу они уже не понадобятся, но вот Ярнасу могут пригодиться. Кто как не Первый Защитник сможет раскрыть их потенциал полностью? Нужно было передать этот артефакт раньше.
Один уверенный приказ и камень с голени аристократа подобно змее перекинулся к ногам Гиганта. Попутно поножи увеличились и адаптировались под нового носителя.
Без лишних слов Ярнас сразу же покинул границы барьера. Он отправился прямо во тьму, к западной части Ока Миоса. Сразу же заревели гидры, которые только что почувствовали явное присутствие чего лишнего совсем рядом. Сразу же к центру города с фронта помчались пустотные твари.
Ланс же отправился на север. Вокруг не было ничего, кромешная тьма, оставалось лишь смотреть под ноги. Но сияние сферы Ароса не достигало даже собственных пяток. Сильнее становились и чужие голоса. Аристократ продолжал идти вперёд, ориентируясь по смутным воспоминаниям. Один крохотный шаг за другим, цель чуть ближе… Вот уже виднеются две кружащиеся вокруг общей орбиты сферы. Прямо снизу находится и поднятый на поверхность механизм.
Почти удалось добраться, остались считанные метры, только непонятно как в таком состоянии можно вообще хоть кому-то помочь. Да и Валдора Роула что-то невидно. Где же глава города?
И когда Ланс добрался до центра площади, сразу же обнаружился и ответ. Клетка над Оком Миоса была почти закрыта, именно что почти. Как только всё случилось сильнейший тёмный маг поспешил исполнить свой долг, но ему не хватило времени.
Аристократ подошёл к застывшему телу вампира ближе, коснулся рукой плеча Валдора, который в ту же секунду рассыпался в прах. Правитель Орта Миоса отдал свою жизнь в попытке активировать защитный механизм, но ему не хватило совсем немного сил.
Знала ли об этом Гильдия? О том, что Валдор Роул уже мёртв? Или же Лансемалион Бальмуар стал слишком неудобен и его послали сюда для устранения? Такая же участь ждёт и Ярнаса Врасага, которому не стоило играть в детектива?
Эти вопросы проскользнули в сознании аристократа, но остались без ответа. А побелевшие пальцы уже легли на колесо механизма. Требовалось провернуть колесо этой артефактной машину ещё чуть-чуть, совсем немного и клетка закроется, металлический каркас с рунами состыкуется, единый магический узор существенно ослабит тварь. Тем более Валдор Роул сделал почти всю работу, осталось лишь разобраться с одной двадцатой частью…
Но стоило рукам Ланса только лечь на холодный металл, как сразу же пальцы начали стремительно иссыхать. Артефакт требовал силы, выпивая всю энергию без разрешения владельца. Такие жестокие изменения физического тела также говорили о том, что запасы тени Кихариса исчерпаны. Теперь энергия хар будет браться за счёт расщепления собственной плоти.
Аристократ сделал последний неуклюжий рывок, пытаясь повернуть колесо. Последние силы ушли на бессмысленное сотрясание воздуха. Жалких крох энергии внутри мага не хватило. Даже с одной двадцатой частью справится не удалось, ведь всё сожрал парный артефакт Арос и Миос, который в следующий же миг потух.
Сразу же тьма поглотила Ланса с ног до головы. Пали последние природные барьеры, веки бессильно опустились, а в разум вторглась бездна. Не будет больше боли, страха и сожалений… не будет ничего.
Одним за другим затихали последние участки сознания. Далекоидущие планы по возращению в Эдем, собственные многотомные труды по обучению этиамариев, амбиции и принципы… Последним затухало наивное желание доказать брату существование других путей…
— Какая жалость…
Последовал последний выдох и, кажется, сил не хватало даже на насыщение собственного тела кислородом.
Но почему-то бездна остановилась внутри захваченного сознания. Её влияние пронизывало всё, тёмные жгуты получили полный контроль, а последние оплоты уже не дают отпор, ведь не подпитываются ни волей, ни харом. Однако маленький островок с самым главным всё ещё был свободным.
Раздался звонкий стук. Удивительно пронзительный и такой громкий. Но Ланс продолжал лежать лицом в пол, не поднимая своих век. Он чувствовал смерть, она уже совсем рядом. В такие моменты чего-то только не услышишь…
Но стук повторился ещё раз. За тем снова и снова. И бездна всё ещё почему-то стояла у незримых границ внутри собственного сознания.
Неуверенно Ланс всё же открыл глаза. Вокруг царила кромешная тьма, которая покрывала пеленой собственное тело мага. Глаза не могли ничего рассмотреть, ничего кроме странного блеска совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки.
Ещё один стук, после чего прямо в ладони оказалось что-то холодное. Аристократ неуклюже перевернулся на спину, после чего с трудом поднёс собственную руку к лицу. В пальцах оказалась зажата на удивление странная и такая знакомая монетка. Они же во всю появлялись прямо в воздухе и с шумом падали на каменный пол.
Глаза Ланса начали медленно расширяться от пришедшего осознания. Началось пристальное изучение собственного ментального тела, к которому привязывались артефакты. Среди множества знакомых и родных узоров удалось разглядеть странную закорючку.
Тысячами монет оказалась забита собственная тень Кихариса. Материальные объекты лежали не внутри пространственного артефакта, а привязывались поочерёдно напрямую. Незначительные физические объекты оказались очень хрупкими, то и дело они отваливались от ментального узора, заставляя Ланса каждый раз удивляться монеткам то в кармане брюк, то в постели.
Однако каждая такая монетка являлась непросто обычным куском золота, а ещё и содержала в себе крохотную крупицу едва заметной энергии. С помощью них Алгиренда оставила огромный рисунок во время своего отдыха в Саросе. А ученик даже ничего не заметил, ведь не верил, что подобное вообще возможно. Обычно все узоры рисуются на прямую, но наставница Тхалнутан научилась рисовать изнутри, тем самым скрывая свои тайны от чужих глаз.
И именно выпадение этих монеток защищало Ланса аристократа от смерти. Каждое наступление бездны заканчивалось звоном падающего металла, из которого и состоял магический барьер.
Вместе с этим с потолка Орта Миос начали падать здания и сталактиты. Ярнас Врасаг запускал вторую фазу защитного механизма. Колосс, держащий на себе свободы пещеры пришёл в движение. Весь город замер в предсмертном ужасе от невиданной ранее тряски, ведь ноги статуи находились на самом дне, а плечи подпирали своды дома подземных народов.
Вместе с тем прямо над Оком Миоса начало открываться продолжение колодца, прямо на потолке. Впервые за тысячи лет на город упал первый луч света солнца. Раздался очередной рёв Гидры, десятки голов пытались сломать руки Колосса, но голова его также пришла в движение, рассекая лучом чистого сияния пустоту.
И даже Ланс, находящийся
