себя, то жертвы пойдут уже не на тысячи, а на миллионы. Этот город станет его кормушкой.
И когда меня так сильно начали волновать чужие жизни? Вроде не так давно пытался только мстить. Только местью и был ведом. А сейчас… расклеиваюсь. Человечность берёт своё.
Сделав два шага назад, чтобы увеличить дистанцию разгона, быстро задвигал ногами, стремительно приближаясь к окну. За мгновенье до соприкосновения с оконным проёмом, резко подпрыгнул и, надеясь на свою увеличенную гибкость, если верить интерфейсу, сложился книжечкой, что у меня никогда не получалось ранее, даже в старой жизни.
Миг, вспышка света и ступор. Когда я встал на ноги, резко затормозил, поняв одну очень важную вещь. Мелочь, которая только что проиграла в моей голове, она была прямиком из старой жизни, это была память, про которую чип говорил, что она утеряна…
Но сейчас не время задумываться на этот счёт. Ещё раз просто убедился в том, что блоки памяти можно восстановить. В моём случае, скорее всего, важно только время и больше ничего, нейроны имеют свойство восстанавливаться со временем, может, оказались просто повреждены определённые связующие точки, ведущие к памяти. Но если память восстанавливается, то значит, узлы-то целы… иного понимания происходящего столь долгое время у меня просто нет. Но… подумали над этим и хватит. Нужно двигаться дальше.
Но я всё равно улыбнулся, так как хорошие моменты редко бывают в этой жизни. И тут же сбросил с себя это наваждение, оно было лишним. Не время для радости. Оно настанет. Позже. Когда-нибудь. Но настанет. Я в этом уверен. Посмотрев на здание, смерив его взглядом, произвёл оценку, сколько именно мне придётся страдать. Оценки были не особо утешительными, но что-то мне подсказывало, что только такие пытки разума пробуждали очаги памяти. Чем больше мозг работает, тем больше он пытается нейронов задействовать, тем больше блоков памяти восстанавливается.
Тяжело вздохнув, слегка присел, чтобы принять стойку для быстрого бега, и тут же устремился вперед так быстро, как только мне позволяло расстояние и количество поворотов. Я выкладывался на все сто процентов. Делал всё, что только позволяло делать мне моё тело. Здание оказалось абсолютно идентичным, только внутри возникало чувство, словно здание вот-вот упадёт из-за его неестественного угла наклона.
Но сильного запала хватило всего на пять этажей, уже на шестом моя скорость сильно снизилась, а на седьмом я уже шёл пешком. На восьмой забирался только с усилием воли. Давление на голову было колоссальным, хотелось убежать, было страшно, словно я — малое дитя, которого толкнули в кромешную тьму. Но я прекрасно понимал, откуда этим мысли, и боролся с ними.
Это были не мои чувства, а какой-то тупой твари, которая может жить только инстинктами, которая подчиняется не своей воле, а той, что ей навевает Тьма. Она — никто предо мной. Я сильнее! Я смогу преодолеть всё! Я, мать их за ногу, Нулевой, который прошёл через такой ад, который не сравниться ни с чем! И это давление на голову — капля среди океана боли и страдания! Я смогу! Я сделаю!
— Гра-а-а-а-а-а-а! — прорычал я во всю глотку и начал ещё сильнее сопротивляться.
Гнев начал вскипать внутри, подкармливаемый искусственно нагоняемой злостью. В глазах начало проясняться, но злость уже кипела сама собой, хотелось рвать и метать. Я улыбался. Мне становилось легче. Всё же злость — отличное топливо. Она позволяет сделать многое. Даже когда не осталось сил. Даже когда обычные люди сдаются. Злость — свойственное человеку чувство. И пускай оно подкармливает Тьму, которая помогает мне сейчас бороться. Я должен, нет, я обязан остановить весь этот хаос на этой планете!
Прорычав ещё раз что-то нечленораздельное, начал усиленно передвигать ногами. Девятый этаж достигнуть мне удалось быстрее, чем восьмой до этого. Но вот десятый давался всё равно с трудом. Силы кипели внутри, но казалось, словно сам воздух, всё пространство сейчас было переполнено каким-то вязким веществом. Движения были сильно стеснены, но воля не угасала.
Когда мне удалось подняться на десятый этаж, что-то меня буквально начало выталкивать с него. Тварь была здесь, она паниковала, боялась, иначе бы не пыталась меня прогнать, вытолкнуть. Хищные инстинкты снова начали бурлить во мне. Я вспоминал тот азарт, когда выбирался из тюрьмы. Оно снова был при мне. Снова Тот Нулевой пробуждался, который под давлением памяти начал изменятся. Но именно он оставил мне жизнь, подарил её, обеспечил. Он и будет мне дальше помогать. Ибо он — это я. Тьма и есть часть меня. Как бы я от неё не пытался отвернуться. Я и есть часть Тьмы. Бунтовщик обеих систем. Ошибка, которой не должно существовать. И сейчас… я смогу остановить хаос в городе! Осталось только найти эту тварь, только…
Внезапно стена здания разрушилась, а перед лицом показалась огромная андрогенная белая фигура. На её плечах были два пулемета, а на запястьях начинали ярко сиять две точки. Кивнув, фигура сразу развернулась, опустила руки, сделала шаг назад.
Этот маневр мне запомнился хорошо, этот маневр был предупреждающий, по крайней мере для меня. Развернувшись на пятках, я тут же нашёл глазами ближайшее окно, через которое можно было выпрыгнуть… досадно… меня обыграли… мною воспользовались… но… я же сделал всё, что мог. Иногда можно делегировать полномочия по спасению мира.
В одно мгновенье внутри колыхнулся природный и первородный страх, говорящий о том, что прыгать с десятого этажа не особо-то безопасно. Тут же начало играть чувство самосохранения, просто вопящее о том, что нужно спасать свою жизнь от того ада, который сейчас тут будет происходить. Два чувства столкнулись между собой, и одно из них точно возьмёт вверх.
Первая ракета вылетела из корпуса, отчётливый звук был тому знаком, за ней вторая и третья. Все они били по твари, которая была внутри здания. Точнее, по её остаткам. А пуск ракет… это однозначно смерть всему, что находится здесь. Ангел решил не затягивать с уничтожением монстра, разобраться за пару мгновений.
Треск стекла, лёгкая паника, перехваченное дыхание, мгновение невесомости… Позади тут же раздался звук ломающегося, даже буквально лопающегося бетона. Макс на огромной скорости вылетал позади меня, спасая свою собственную шкуру. Удар в спину, хруст, вскрик, брань, а потом невероятный жар.
Пламя моментально охватило всё вокруг, обжигая плоть и кости, до которых жар тут же добрался. Шкала подконтрольного вещества начала стремительно приближаться к нулю, а до сокровенного запаса созданных пилюль было сейчас невозможно добраться. Воздух давил с такой мощью, что было невозможно пошевелить даже пальцем. Меня толкало с
