— Да откуда мне знать? — удивился Хомяк. — Ихний главный сказал: отведи, мол, к «плешке». Я услышал, вот и сказал, что знаю, где это. Чтобы просто уйти со двора.
— Ха! Вот это молодец, — одобрительно засмеялся Буль. — И вообще здорово всё придумал. Я вот на придумки не горазд, но как ты велел — всё сделал. Говорю не очень, но если по башке кого треснуть надо — за этим сразу ко мне.
— Да не, ты тоже хорошо сказал, что мы разведка и всё такое, — не остался в долгу Хомяк. — Пусть знают, уроды, что сперва думать надо башкой, прежде чем на разведку напрыгивать! Потому как если башкой не думать — по ней обязательно кто-нибудь прикладом врежет.
Оба довольно засмеялись.
— А ты чего сказал, что мы серьёзные люди и у нас длинные руки? — насмешливо спросил Буль, тыкая Хомяка локтем в бок. — Думаешь, испугаются?
— А вдруг испугаются? Ты вон как этого по башке приложил — наверняка теперь пять раз подумает, прежде чем снова с нами связываться. К тому же у нас два автомата.
Они ещё немного посидели, отдыхая, потом разом, не сговариваясь, поднялись и подошли к Штыку.
— Мой генерал, — почтительно сказал Буль, приподнимая Штыка за плечо, — мы вас попробуем на ноги поставить. Если сможете хоть чуть-чуть держаться — помогите нам. Не знаю, чем эти скоты вас траванули, но мы вас не бросим.
Штык медленно закрыл и открыл глаза, показывая, что всё понял. Хомяк подхватил его с другой стороны, и через несколько секунд пыхтений, кряхтений и сдавленных ругательств Штык оказался стоящим на ногах. Его руки лежали на плечах «бойцов», и он больше висел в воздухе, чем стоял, но всё же его ноги теперь принимали участие в общем движении.
— Может, надо было посмотреть, как там эти своего ищут? — спросил Буль, пристраивая поудобнее руку Штыка у себя на плече.
— А смысл? — ответил вопросом Хомяк.
— Ну да, всё равно надо удирать побыстрее, — согласился Буль.
В лесу было заметно темнее, чем на открытом пространстве. Воздух, казалось, был прохладнее, но зато здесь почти не ощущалось ветра. Штык старался перебирать ногами, чтобы облегчить работу своим «солдатам». Те, в свою очередь, достаточно быстро двигались практически по прямой и впервые замедлили шаг только метров через триста.
— Чуешь? — хрипло спросил Буль, с трудом переводя дыхание.
Голова Штыка свешивалась на грудь, поэтому он видел только траву под ногами и не мог оценить, что остановило «бойцов».
— He меньше двух, — сдавленным голосом отозвался Хомяк. — Надо бы между ними попробовать. Как позавчера делали.
— Опасно, — сделав короткую паузу, сказал Буль.
— Зато мы это точно сможем сделать. А они — вряд ли пройдут. Не обратил внимания? Они не умеют как мы. По приборам всё время что-то проверяют и только тогда… Очень медленно! Идут.
— Ну давай попробуем, — неуверенно сказал Буль. — Ты тогда, если сильно припекать будет, толкай нас в мою сторону. А я, если что, буду толкать в твою.
— Давай.
Словно подпившая компания, вот-вот готовая затянуть песню про крыло самолёта и поющую тайгу, три человека, обнявшись за плечи, медленно побрели туда, где вместо травы виднелась плотно утрамбованная земля с чёрными блестящими пятнами совсем свежих ожогов.
Якудза устал и стал всё чаще ошибаться, и когда сам едва не угодил в «жим-жим», его сменил Чуб, из людей Толика. Продвижение заметно замедлилось, но стало более безопасным.
Толик оставил свое место в колонне и догнал брата. Внешне они были совершенно не похожи. Киргиз — высокий, смуглый, с чёрной, коротко стриженной бородой и карими глазами — резко отличался от своего брата, обладающего славянской внешностью, русыми волосами и голубыми глазами. Многие говорили, что они не настоящие братья и связывает их кровь не та, что течет в их жилах, а та, которую они пролили, когда встали на путь мародёрства.
Но главари двух известных среди сталкеров мародёрских банд упорно называли друг друга братьями, Толей и Володей, и готовы были друг за друга перегрызть любому глотки.
— Киргиз, ты точно знаешь, куда нас ведёшь?
— Точно, Толь.
— А теперь, может, скажешь, на хрена нам Стрега сдался?
— Сам неужели не догадываешься?
— Ну, просвети.
— Если Палёный не обманул, то артов там столько, что нам самим всё не унести. А второй раз туда возвращаться мне бы не хотелось. К тому же Стрега мне должен, вот заодно свой долг и отработает. Если что — пустим их в расход, а пока… видел рюкзаки на его ребятах?
— Ну?
— Они герметик для лодок несут, а наши с тобой парни только с провиантом прогуливаются.
Толик с недовольством, но вынужден был согласиться с братом, лишь добавил:
— Ты, кстати, так и не сказал, где мы лодки возьмём.
Киргиз снова усмехнулся:
— Скоро узнаешь. Давай устраиваться на ночлег. Мы никуда не спешим, пара-тройка дней у нас ещё в запасе есть, нечего людей загонять.
— Пара-тройка дней до чего? — спросил Толик и обернулся, услышав быстрые шаги, — к ним приближался Стрега с подозрительным выражением на лице.
Киргиз лишь хитро улыбнулся и обратился к третьему главарю:
— Мы думаем привал устроить, ты не против?
— Не против, — хмуро кивнул Стрега. — И ты говорил, что мы партнеры, так что если ты тоже не против, то давай все вопросы обсуждать втроем?
Толик окинул его недобрым взглядом.
— Конечно, — с готовностью согласился Киргиз. — Но ты же знаешь, что мы братья, вот и обсуждали некоторые семейные вопросы. Ничего личного. Толик, вели Чубу искать место для ночлега.
Он пошёл вперёд, показывая, что вопрос исчерпан. Стрега и Толик обменялись неприязненными взглядами и вернулись каждый к своим людям. Темнота быстро накрыла лагерь, расположившийся на поляне между несколькими огромными валунами. Место стоянки окружили растяжками, минами и сигнальными ракетами. Все три банды устроились на ночлег обособленными группами, но полянка была слишком маленькой, чтобы это разделение имело хоть какое-то значение.
С утра погода, видимо, решила показать всё свое разнообразие, и собравшиеся на небе за ночь тучи пролились дождём. Временами он становился таким сильным, что невозможно было идти: потоки воды, обрушивающиеся с неба, скрывали аномалии и делали почву под ногами невероятно скользкой. Стихия умерила свой пыл лишь через несколько часов, и отряд смог продолжить движение только ближе к полудню.
В этот раз путь пролегал через поля и несколько заброшенных деревень. В покинутых поселениях мародёры перемещались с особой осторожностью, опасаясь не только аномалий, но и мутантов, которые могли прятаться в развалившихся домах.
