– Чтобы выжить в этом мире и получить возможность реально что-то менять, необходима власть. А власть – это либо политика, либо деньги. Есть еще множество побочных вариантов, но все они проистекают от одного из первых двух. Я не хочу рисковать своими, вынуждая их лезть в политику. Так что Ордену нужны деньги, и деньги немалые. Причем не через двадцать лет, а в ближайшие года три хотя бы. Я нашел один вариант, но… без должной подготовки мне не то что не заработать, но даже и не выжить.
– Рассказывай, – спокойно сказал Коста. Темные глаза внимательно наблюдали за собеседником, не оставляя без внимания ни единого жеста, ни одной отображающейся на лице эмоции.
Собравшись с силами, Стек начал рассказывать. С самого начала, не упуская ни одной мало-мальски важной подробности, ни одного из обдуманных и отвергнутых вариантов. По мере его рассказа взгляд крылатого, обычно спокойный и даже несколько отрешенный, становился все тяжелее, а бесстрастное лицо – мрачнее.
– Ты понимаешь, на что подписываешься? – негромко спросил он, когда Стек наконец замолчал.
– Да, – кивнул парень, в очередной раз прикуривая.
Он не успел даже заметить движения – крыло ударило по кисти, выбивая сигарету.
– Самонадеянный маленький идиот, – холодно, чеканя слова, проговорил Коста. – Ты даже в страшном сне себе не смог бы этого представить. Ты знаешь, каково смотреть в глаза смерти даже не каждый день – каждую секунду? Знаешь, как кричит раненый человек, которого ты не смог убить одним ударом и теперь должен добивать? Знаешь, как воняет дерьмом от распоротого живота?
С каждым «знаешь» он делал шаг, приближаясь к Стеку, с каждым «знаешь» в его глазах вспыхивали кажущиеся дьявольскими искры, с каждым «знаешь» сердце пропускало один удар, но в то же время с каждым «знаешь» росла решимость юноши поступить именно так, как он решил.
– Мне сложно однозначно ответить на твой вопрос, – сказал он, с трудом удерживаясь, чтобы не отвести взгляд. – Я знаю, каково смотреть в глаза смерти, пусть даже и не каждую секунду. Я знаю, как кричит человек, получивший очередь из автомата в живот, и знаю, как становится страшно, когда после сухого щелчка он замолкает – навсегда, потому что полицейским надоело слушать его вой. А этот человек – он был не врагом, и даже не каким-то абстрактным парнем, он был моим близким приятелем. Я не знаю, как воняет от распоротых кишок, но зато я знаю, как остаться человеком, будучи погребенным по самые уши в выгребной яме. Я многого не знаю, очень многого, и я это понимаю. Но не надо считать меня тепличным растением, беззаботным студентом или кем там еще. Я знаю, что я представить себе не могу всего того, о чем ты говоришь, – в том ракурсе, о котором ты говоришь. Потому я и прошу тебя о помощи.
Его голос, срывающийся в начале речи, к концу ее окреп и приобрел странно сочетающуюся со стальной уверенностью горячность.
Коста отступил.
– Неужели ты хочешь стать такой же тварью, как я? – тихо, спокойно спросил он. Но Стек прекрасно чувствовал горечь за этим напускным спокойствием.
– Я гордился бы, если мог стать таким, какой ты сейчас, – уверенно ответил молодой человек. – Что бы там ни было в прошлом…
– Если ты хочешь, чтобы я тебе помог – ни слова о моем прошлом, – оборвал его крылатый. – Я не желаю слышать об этом от тебя и не желаю помнить, что ты это знаешь.
– Как скажешь.
– Теперь о деле. То, что ты придумал, – бред. У тебя нет ни подготовки, ни времени на нее, ни связей. Тебя просто пустят на мясо. Запомни это хорошенько и поищи другие варианты. Если же не найдешь… Послезавтра к тебе придет курьер, принесет пакет. В пакете будет чип. Изучи информацию, прочитай все, просмотри видео. Подумай еще десять раз. Если не хватит ума передумать – приходи в понедельник к семи утра по адресу, который найдешь на том же чипе. Я буду ждать тебя ровно пять минут.
Стек хотел сказать «спасибо», но не успел – резко развернувшись, Коста шагнул с крыши семиэтажного дома, в падении расправляя крылья и исчезая в ночной тьме.
Каждый имеет право на счастье —
Хромой, слепой, заплутавший и злой.
Ему всегда нравились именно такие женщины: уверенные, властные, циничные, представления не имеющие о всяческих сантиментах, свойственных обычным самкам человека. Он ненавидел мамаш с детьми, способных говорить только о своей ненаглядной крошке, визжащей из коляски, ненавидел гламурных дур, часами треплющихся о косметике и клубах, ненавидел уродливых недотрог в очках, сутками зубрящих свои конспектики, ненавидел заносчивых «золотых» девочек с папиными деньгами, ненавидел шумных и крикливых «пацанок», корчащих из себя не пойми что… словом, он ненавидел женщин – за исключением некоторых. Таких, как, например, та, что сидела сейчас напротив него. Безжалостная, умная, уверенная стерва. Власть, деньги, достижение цели – вот и все, что ее интересует.
– Вот список препаратов, которые мы можем предложить по обоим пунктам нашей договоренности. В таблице вы найдете основную информацию: название, описание, тип воздействия, скорость действия, стоимость, время изготовления партии.
Холеные руки, аккуратный неброский макияж, платиновое кольцо с рубинами – смотрится просто и элегантно, стоит примерно столько же, сколько новый флаер не самой дешевой марки.
– В данный момент меня интересуют долговременные препараты. Мне нужны подробности.
– Технические или общие?
– Общие. Я очень поверхностно разбираюсь в химии и медицине, этими деталями будут заниматься другие люди.
– Хорошо. Есть три варианта, для удобства мы означили их «альфа», «бета» и «гамма». Альфа – самое сильное и надежное средство: принявший его однажды пациент получает гарантию результата. Сам результат достигается примерно через пять суток. Бета – сложнее, необходим прием в течение нескольких дней – в случае единовременного принятия всей дозы высока вероятность немедленного летального исхода. Результат – спустя месяц. Гамма, на мой взгляд, лучший из вариантов. Достаточно одного приема минимальной дозы препарата, чтобы обеспечить результат.
– Достижение результата?
– По-разному. От недели до двух месяцев, в зависимости от изначального состояния организма. Пациент, имеющий проблемы с сердцем, язву желудка и больные почки, достигнет…
– Черт, да говорите же вы нормально! – не выдержала Кира. – Вы знаете, о чем речь, я знаю, о чем речь, так зачем нужны эти «пациенты», «результаты» и прочее?
– Как скажете. Человек, имеющий проблемы с сердцем, язву желудка и больные почки, получит осложнения на весь комплекс в течение недели, умрет примерно на десятый день. Причина смерти будет совершенно естественной. Полностью здоровый человек в течение месяца заработает тахикардию и аритмию, а также сильнейшую гипертонию, носящую приступообразный характер: в спокойном состоянии тонометр покажет идеальное давление, но при малейшем эмоциональном напряжении давление подскочит до двухсот. Еще от силы месяц – и гипертонический криз, сердечный приступ, труп.
