Зато с Аруном Вайшнавайей все прошло как по маслу. Ибрагиму даже было немного стыдно за эту операцию. Разрабатывая ее, он не раз ловил себя на том, что размышляет не о деталях мероприятия, а о том, насколько оно в целом укладывается в рамки честной игры. Ибрагим понимал, что в информационных войнах не бывает честной игры, но у него была некая грань, через которую он не позволял себе переступать. Воздействие на Вайшнавайю находилось на самой грани допустимого. На последнем этапе планирования операции Ибрагиму даже пришлось воспользоваться эмоциональным фильтром. Он не любил ими пользоваться, считая, что по-настоящему достойный человек не нуждается в том, чтобы фильтровать свои эмоции. Но это был особый случай.
Вайшнавайя пустил себе в висок электрическую пулю, и у братства остались только два терминатора. Самые обычные линейные терминаторы, их физические способности будоражат воображение обычных людей, но они не в состоянии действовать в матрице, все, что они могут, - телепатически контролировать действия десятка боевых или промышленных роботов. Хорошо, что работы по киберге-нетике всегда были засекречены. Если бы Багров или Дуо узнали, что умеет Ибрагим на самом деле, все джунгли Эвожвову были бы давно выжжены, а тайная база сопротивления, на которой сейчас обитал Ибрагим, превратилась бы в большую консервную банку с жареным человеческим мясом внутри. Потому что только неисправимый оптимист позволит существовать рядом с собой человеку, способному мысленно управлять сотней компьютеров одновременно. Причем это не бортовые компьютеры роботов, а офисные и домашние компьютеры, за которыми сидят люди, даже не подозревающие о том, что с их компьютером работает кто-то еще.
Матрица - странная вещь. Когда в нее входишь, твое сознание растворяется в сети, ты сохраняешь ощущение своего тела, но одновременно твоим телом становятся все компьютеры, в которые проникает твой разум. Создать новый файл так же естественно, как сделать шаг или пошевелить рукой. Чтобы набрать текст, достаточно просто проговорить его про себя, причем можно не тратить время на подбор правильных слов, достаточно лишь представить себе в общих чертах, что хочешь сказать, а остальное доделает растворенное в сети подсознание. Только тот, кто умеет входить в матрицу, понимает, насколько близки современные компьютеры к обретению собственного разума. Иногда Ибрагиму становилось страшно от этой мысли. Когда-нибудь в одной из глобальных сетей зародится настоящий искусственный интеллект, и тогда Ибрагим будет по сравнению с ним таким же щенком, как сейчас Анатолий Ратников по сравнению с Ибрагимом.
Но хватит о грустном. Последняя новость по-настоящему порадовала Ибрагима. Нашелся Якадзуно Мусусимару. До того как Якадзуно пропал без вести, Ибрагим не понимал, насколько дорог ему стал этот молодой японец, обладающий удивительным талантом собирать на свою голову все мыслимые и немыслимые неприятности, а потом каким-то чудом выходить сухим из воды. Вот и на этот раз Якадзуно снова объявился, да еще ухитрился найти потерянную начинку золотого цверга. Интересно, как ему это удалось... Сейчас подумаем... На следующий день после того, как Анатолий утопил ее в болоте, была большая буря, вызванная ветровым щитом, который братство воздвигло к востоку от Олимпа. Очевидно, начинку выловили из болотной грязи в первые же минуты, максимум часы после того, как Анатолий ее утопил. Иначе найти ее невозможно - буря перелопатила болото так, что там экскаватор не найдешь, не то что маленький целлофановый пакет. Якадзуно тогда не знал о начинке, значит, ее выловили ящеры. Но это невозможно, ящер не может замаскироваться от бойца класса Е. Хотя... надо полагать, Анатолий пребывал в таком душевном расстройстве, что вообще не смотрел по сторонам. Да, это вполне возможно.
Значит, начинку выловил Евсро... Нет, Евсро тогда не было в Вхужлоле... Выходит, Возлувожас. Старый хитрец ни одним словом, ни одним непроизвольным жестом не показал, что начинка у него! Впрочем, Ибрагим никогда не умел хорошо читать мимику ящеров, надо будет, кстати, потренироваться в этой области. Значит, начинка была у Возлувожаса, он, очевидно, передал ее Евсро или... Шайтан, она же была в Исламвилле! О, шайтан! Если бы только... (Ибрагим включил эмоциональный фильтр.) Ладно, что было, то прошло. Надо уточнить у Якадзуно, так ли все было, а потом побыстрее получить эту начинку. Или, еще лучше, пусть Якадзуно сам изготовит для нее детонаторы. Да, так и следует поступить, только перед этим придется еще раз слазить в сеть, собрать необходимую информацию.
Ибрагим страдальчески вздохнул, помассировал шею, расположил голову поудобнее на подголовнике кресла и потянулся к клавиатуре. Как же будет болеть голова сегодня вечером!
8
Дзимбээ давно оставил попытки хоть как-то классифицировать свои отношения с Девой. Они жили одной семьей с апреля, но...
Дело было не в том, что у них не было детей и они не собирались их заводить. Дзимбээ признавал, что ничто так не сплачивает мужчину и женщину, как общие дети, но Дева не хочет иметь детей и это ее право, никто не должен ее заставлять менять свое мнение. По крайней мере, никто.
Раньше Дзимбээ думал, что самое главное в семейной жизни взаимопонимание. Хорошо, когда муж и жена играют в одни и те же виртуальные игры, исповедуют одну и ту же религию, смотрят одни и те же фильмы, читают одни и те же книги. Главное в семье - чтобы общение не ограничивалось одной постелью, чтобы между супругами была не только любовь, но и дружба.
Дзимбээ не понимал, есть у них с Девой дружба или нет. Он даже не был уверен, можно ли назвать любовью то, чем они занимались в постели, да и не только в постели. Все началось еще на Гефесте, когда Дзимбээ взял себе в привычку подтрунивать над блудливой Девой, которая как-то незаметно затесалась в их ячейку. Дзимбээ никогда не понимал, что делает в братстве такая женщина, как Дева, одно время он даже подозревал, что она работает на правительство. К счастью, негласная проверка показала, что подозрения беспочвенны.
Было любопытно и забавно изображать из себя влюбленного Ромео, разливаться в водопадах комплиментов, все время делать вид, что сходишь от нее с ума, что влюблен в нее до безумия, что не замечаешь ничего вокруг, кроме нее. Ребята очень радовались, а Дзимбээ всегда любил порадовать ребят, ему была очень нужна психологическая разрядка. На работе он был мелким боссом, строгим, но справедливым, на другой работе, основной, - главным консильеро крестного отца, жестоким и безжалостным, не имеющим права показывать слабость даже перед ближайшими соратниками. С друзьями Дзимбээ оттягивался, с ними он был веселым и добродушным, да, он был клоуном, но ему это нравилось. Его забавляло то, что никто из его новых друзей даже не подозревает, какого монстра они приняли в свой круг, они не видели в Дзимбээ жестокого убийцу, рядом с ними Дзимбээ оттаивал душой и начинал верить, что еще не совсем загубил ее. Собственно, Дзимбээ верил в это всегда, особенно когда был рядом с Джоном, Девой и всеми остальными.
