они не могли встречаться ранее.
Ему вдруг вспомнилась ночь перед первой битвой, той самой, когда часть солдат получила отравление, а Альт застал возле кухни незнакомого офицера, выглядящего точь в точь, как тот, кто сейчас вешал на уши Ноа воодушевляющую лапшу. Только одет он был совсем иначе и улыбки этой не было даже близко. Такое совпадение адъютанту показалось отнюдь не совпадением.
«Не бывает случайных снов»
— Ты уверен, что это «солнечные», а не «лунные»?
Ноа, сложив руки домиком, прикрываясь от солнца, катящегося к закату, разглядывала лагерь, лежавший впереди. Я был занят примерно тем же, но меня скорее интересовали окрестности.
Горы наконец закончились, и вместо них начались предгорья. Смотреть не на серые, полные уныния скалы, а на покрытые зеленью холмы, небольшие рощицы и множество водопадов было не в пример приятнее.
К тому же морозный северный ветер, так мучивший меня всю последнюю неделю, наконец сменился лёгким южным бризом. Это было особенно приятно, учитывая, что вонь из ущелья «Мёртвого ветра» мне будет сниться в кошмарах.
Куда менее приятно было видеть совсем рядом высокую, упирающуюся в небо башню. Она напоминала огромный посох, который кто-то по прихоти воткнул в землю, оставив вокруг гигантский кратер.
Именно здесь находился Саум — артефакт богов невероятной мощи. Он дарил всем участвующим в Играх бессмертие, а победившим в них — хорошие урожаи. Однако его истинные возможности не знал никто, а желающих поэкспериментировать до сих пор не находилось.
Башня была не так уж и далеко: долину, где она располагалась, и лагерь «солнечных» разделяло всего несколько часов пути. К счастью, похоже, мои подчинённые по каким-то причинам не собирались их преодолевать в течение сегодняшнего дня.
— Да, это точно они, — резюмировал я. — Посуди сама: мы сейчас на холме, во-о-он там явно какой-то овраг, слева лес, судя по ивам болотистый, чуть раньше, если мне не изменяет память, был ручеёк. Только мои ребята могли всё это проигнорировать и встать лагерем именно здесь.
— Рейланд, мне кажется, ты недооцениваешь моих подчинённых! — так, будто это было поводом для гордости возразила Ноа. — Впрочем, кажется, я вижу жёлтое знамя. Похоже, что ты прав.
— Ты забыла добавить «как всегда»!
— Нет, не забыла. Идём или подождём, пока их придётся догонять?
Представив себе, что придётся ещё хотя бы день спать под открытым небом на холодной земле, я подхватил немногочисленные пожитки и едва ли не вприпрыжку пошёл в сторону лагеря. Ноа ехидно ухмыльнулась, последовав за мной. Типичная Кейтлетт. Уверен, она натерпелась не меньше моего, но в жизни в этом не признается, просто из чистого упрямства.
— Кстати, ты уже подумал над тем, как ты будешь объяснять своим подчинённым? — поинтересовалась Ноа.
— Что объяснять?
— Ну, не знаю, своё недельное отсутствие и, — она сделала паузу, — меня, например?
— Наше с тобой различие в том, что мне — великому Рейланду Рору — нет необходимости ничего кому бы то ни было объяснять…
Очень не вовремя, рядом, буквально в метре от меня в землю вонзилась пуля.
— Знаешь, мне почему-то кажется, что в этой новенькой форме «лунных» они могут тебя не признать. И, соответственно, всё же потребуют объяснений.
Не сильно вслушиваясь в то, что она говорит, я ничком упал на землю. Кейтлетт же, к моему удивлению, осталась стоять на месте, напротив даже показательно скрестила руки на груди. Она так и не шелохнулась, даже когда рядом просвистела ещё пара пуль.
— Стрелки из твоих солдат очень так себе, — прокомментировала происходящее Ноа.
— Пуля — дура, штык — молодец.
— Угу. Грустно, наверное, когда и пуля дура, и штык дурак, — едко прокомментировала Кейтлетт и с раздражением добавила: — поднимайся. Кажется, нас идут брать в плен. Это твой шанс блеснуть своей рожей с пользой.
Убедившись, что больше не стреляют, я осторожно поднялся, попутно зачем-то отряхивая форму от пыли, хотя по идее следовало сделать ровно наоборот и изваляться хорошенько в грязи.
Широкой цепью, вооружённые мушкетами к нам приближались пятеро. Одного взгляда на их предводителя мне хватило, чтобы понять, что разговор будет тяжёлым — солдат возглавлял Гун-Гун.
— Стой! Кто идёт?! — рявкнул он, останавливаясь вместе с солдатами метрах в двадцати от нас.
— Это обычно спрашивают до того, как начать стрелять, Гун-Гун, — обменявшись с Ноа взглядом, ответил я.
— Обычно после выстрелов уже не у кого спрашивать.
Вроде произнесено было всего три фразы, но у меня уже отчётливо начинала болеть голова.
— Это я — Рейланд Рор!
— Гун-Гуна так просто не обманешь! Если кто-то одет как «лунный», идёт с Ноа Кейтлетт и ведёт себя как «лунный»…
— В смысле ведёт себя как «лунный»? — прервал его я, удивлённым возгласом.
— Только «лунные» падают от наших пуль!
Голова заболела гораздо сильнее, словно по ней ударили чем-то очень тупым.
— Гун-Гун, если я не Рейланд Рор, то откуда могу знать, что ты танцевал в платье на берегу реки, обвешавшись колокольчиками?
— Тебе мог рассказать призрак, которого Гун-Гун развлекал!
— Это был туман!
— Тогда тебе мог рассказать туман…
— Хе-хе-хы.
Откуда-то сбоку до моих ушей донёсся смешок Ноа, которая искренне наслаждалась происходящим.
— Не хочешь помочь ускорить процесс? — шепнул я ей. — Мы так долго ещё будем стоять!
— Как? Ты же великий Рейланд Рор, и тебе не нужно никому ничего объяснять? — театрально приложив руку к груди, наигранно изумилась Кейтлетт.
Мне отчего-то вдруг очень захотелось заорать на всю округу и побить ногами землю. Орать мне было как-то не с руки — всё-таки мои подчинённые рядом — так что весь исходящий гнев пал на землю.
Ноа, наслаждаясь моей реакцией, словно шикарным блюдом, спокойно сообщила:
— Я вот с этим абсолютно незнакомым мне человеком пришла сдаваться. Гун-Гун, пошли, пожалуйста, за кем-нибудь по, эм, главнее тебя, чтобы мы могли обсудить условия капитуляции.
***
Дело затянулось почти на час. Именно столько потребовалось посланному в лагерь солдату, чтобы притащить оттуда не кого-нибудь а самого Леона Сайраса. Уставший и осунувшийся, он выглядел куда хуже чем я, хотя это не ему приходилось последнюю неделю пробираться по горам. Похоже, командовать целой армией оказалось для него сложнее, чем критиковать.
Граф очень скептично осмотрел сначала кучу ямок, нарытых мной в гневе, а затем меня самого. Меня реально начала пугать перспектива не быть узнанным и им тоже.
— Граф, или опознайте меня, или пристрелите! — взмолился я. — Кто вообще додумался поставить Гун-Гуна в дозор?
— Некто Рейланд Рор, который, вопреки моим замечаниям, поставил определять командующих дозором жребием, — кажется, несмотря на общую измотанность, сил на сарказм у Леона было
